Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

Завершение поисков. (Апрель-май)

Апрель – это последний месяц, когда процесс поисков реки не внесет каких либо неудобств в его летнюю жизнью В мае строительные работы должны идти уже полным ходом, и к этому времени с новым местом надо определиться окончательно.

Снег к этому времени максимально уплотнился и начал проседать. Ходить на лыжах стало тяжелее, и 39 пройденных за день километров после 10 отмеренных стометровок с последующей зачисткой 20 площадок, измотали окончательно.

Обнаружив в последнем походе вдали какое-то изменение обстановки, он решил оставить для обследования только западное направление. Но в следующий раз вышел в маршрут только на один день.

Во-первых, он боялся оставить землянку на попечение повзрослевшей весны, а во-вторых, очень уж хотелось подойти поближе к чему–то видневшемуся вдали. И хотя «дома» надо было еще поработать над приведением в порядок разрушений и принять какие-то меры для ослабления результатов проделок весны в дальнейшем, желание посмотреть вдаль победило. Столбленную магистраль до ее окончания прошел быстро, определяя по часам расстояние и проверяя таким образом лишний раз свою градацию скорости. Обстановка была известна, кое-где сохранялась наезженная лыжня, не засыпанная снегом и в конце этого отрезка пути никакой усталости не чувствовалось. Привычка.

В этот раз успел пройти 1 километр, рассмотрел внимательнее изменения вдали и бегом возвратился домой. Реки не было. Встречались какие-то ложбины, впадины, которые, возможно весной, в начале лета могут превратиться в бурные ручьи или глубокие обширные лужи. Но нужна была сравнительно широкая, достаточно полноводная река, не перемерзающая зимой и не пересыхающая летом. Как ее найти? И удастся ли выйти именно к такой реке, по которой, вдобавок, можно бы было плавать на плоту и содержащей к тому же достаточно хорошей рыбы?

Параллельно – в маршруте и дома – заканчивал план работ на лето. В походе додумал, а дома записал карандашом подробный список объектов и предметов и начал составлять нормы на все виды запланированных работ. В результате составил 2 типа норм: очень подробные, с учетом всех видов работ и усредненные, с которыми предполагал иметь дело при расчете смет.

Возник вопрос: – «А нужно ли все это делать? Может быть достаточно минимума? Ведь не вечно же буду я здесь жить. Но нет, надо считать, что это очень надолго. Если так и будет, значит, не напрасно тружусь. Ну а если это быстро закончится, то прекрасно – радость покроет сожаления о напрасном труде. А лишняя работа для обеспечения нормального выживания не вредна. Это как раз и есть тот миг, который называется жизнью».

Есть река.

17 апреля, хорошо отдохнув отправился в очередной поход. Сейчас уже расстояние предполагалось большое: 19 километров туда и столько же обратно. Поэтому не исключалась возможность вынужденной ночевки на трассе и Никита взял увеличенный запас продуктов и дополнительно к обычному перечню предметов положил в рюкзак два с половиной метра полиэтиленовой пленки, призванной служить палаткой в случае снегопада или -все может случиться в это время – дождя.

Быстро «пробежав» 19 километров, вышел на последнюю затеску, посидел 10 минут и почувствовав, что слегка замерз, продолжил работу. На этот раз решил не столбить трассу, а просто делать временные засечки, чтобы успеть обследовать следующий километр. Ведь теперь только возвращение к землянке будет составлять 20 километров. Может быть и удастся вернуться домой уже сегодня.

По мере продвижения впереди все явственнее вырисовывалась возвышенность, покрытая лесом с белыми снежными полянами. Издалека она казалась очень красивой и манила пройтись по этим местам. Но Никита уже знал, чего стоит эта красота. Он испытывал ее уже почти месяц, передвигаясь по таким же островкам леса, полянам, которые издалека тоже должны казаться такими же красивыми.

Горы были далеко, хотя казались рядом. Но он шел и шел, делая на поворотах грубые небольшие затески, а гора оставалась на прежнем месте. Только во второй половине дня она как будто бы немного приблизилась, оставаясь так же недостижимо далекой. В 3 часа дня закончил трехкилометровый участок, используя для замеров временной вариант, не будучи на этот раз уверен в его точности, так как не особенно следил за темпом движения. Реки не было, но гора стала намного ближе.

Присев отдохнуть на поваленное дерево, замер на минуту и вдруг впереди услышал какой-то шум, точнее – гул. Тогда, взглянув на часы, решил пройти еще километр, чтобы выяснить причину непонятного гула.

Прошел – по часам – метров 400 и неожиданно вышел на берег реки. Вода несла на северо-восток большие и малые льдины, сталкивая их друг с другом, нагромождая и ломая крупные льдины. Ширина реки была не менее 15, а то и 20 метров. Берег, на который он вышел, возвышался над урезом воды метра на 2. Ниже по течению, особенно там, где берег выполаживался, понижаясь и отступая от русла реки – результат меандрирования – росли мелкие деревья и кустарники, на которых застряли пучки травы, мелких веток, другого «мусора». Они (эти пучки) располагались совсем близко от поверхности берега, на котором он стоял, и указывали уровень воды, который достигался рекой в паводки прежних лет. «Значит при паводках река доходит почти до поверхности берега, а, в исключительных случаях, может и затапливать его» – сказал вслух Никита. «Река подходит, – после небольшого перерыва продолжал он думать вслух – но надо походить в обе стороны по течению и поискать более высокую площадку, чтобы не затапливалась землянка».

Поиски реки и ее поверхностное обследование съели тот резерв времени, который оставался для возвращения домой, хотя и пришлось бы прихватить часть темного времени. Теперь этого резерва не осталось и он решил ночевать здесь – на берегу открытой реки.

Утром, уходя в маршрут, он надел камуфляжную куртку со свитером, а полушубок затолкал в рюкзак, и вот теперь все это очень пригодилось для ночевки.

Сегодня обследовать реку он не стал – надо было готовиться к ночлегу. Натаскать дров, приготовить костер, оборудовать спальное место. Но, прежде всего, он спустился к реке и, достав термос, чай из которого выпил в обед, напился с его помощью из реки, утолив свою жажду по нормальной воде.

Набрав полный термос холодной, почти ледяной речной воды, сменил воду и во фляге. Поужинал куском мяса, который запил холодной водой из термоса. Чайник то он с собой не брал, кипятить воду было не в чем, но речная вода показалась ему вкуснее всякого горячего сладкого чая.

Утром рано, не задерживаясь около найденной наконец реки, отправился домой, оставив полиэтиленовую пленку, привязав ее на дерево. Надо было подготовиться к переезду и на следующий день отправиться к новому