Мужчины свои и чужие - Кэти Келли

– Я тоже рада, что приехала, Флисс. И рада, что Рей счастлив.

Конечно, это только отчасти было правдой. Ну, не то чтобы она не желала ему счастья, просто, будь он хоть малость не таким счастливым, ей бы легче было перенести всю эту сва­дебную катавасию.

Ужин был крайне официальным, как ни взгляни. Родите­ли Флисс приехали со своими новыми супругами, и, когда их познакомили с Лиони, она подивилась, как могли вообще оказаться вместе первые миссис и мистер Беркели. Опреде­ленно, противоположности притягиваются.

Мать Флисс, Лидия, оказалась элегантной брюнеткой с напряженным личиком и тихим голосом, которая выглядела так, будто ни разу в жизни и пальцем не пошевелила, чтобы что-то сделать. Чарли, отец Флисс, был очень крупным свет­ловолосым мужчиной с обветренным лицом, руками, напо­минающими окорока, и замечательным чувством юмора. Он проводил большую часть времени на своем ранчо в Техасе, где выращивал скот, то есть в таком месте, где изысканную Лидию просто невозможно было себе представить. Его ны­нешняя жена, Андреа, обычная женщина с копной пепель­ных волос, обожающая деревню, по комплекции напоминала Бо Дерек. Они с Лиони сразу же понравились друг другу, Отчим Флисс Уилсон был адвокатом, и они с Реем явно были хорошими друзьями.

Андреа, Чарли и Уилсон вели себя невероятно дружелюб­но и делали все возможное, чтобы Лиони и дети чувствовали себя как дома. Гостей хорошо накормили и напоили, и разго­вор скоро стал общим. Только Лидия держалась отчужденно. Лиони чувствовала себя неловко, потому что, стоило ей под­нять глаза, она каждый раз ловила на себе взгляд Лидии. «Наверное, – мрачно подумала Лиони, – недоумевает, как это ее будущий зять в свое время умудрился на мне женить­ся». Не стала она относиться к Лидии лучше и тогда, когда та настояла, чтобы за ужином они сидели рядом и смогли пого­ворить. Лиони подозревала, что действительно интересует Лидию только одно: это сколько Рей платит ей на детей, и останется ли что-нибудь для ее ненаглядной Флисс. Хотя с виду не скажешь, что Флисс нуждается в деньгах: такие роди­тели, да еще заработок юриста.

Во время первого блюда Лидия пыталась задавать ей на­водящие вопросы, но, так как с другой стороны сидел жизне­радостный Чарли, Лиони умудрилась получить удовольствие от ужина.

Чарли развлекал ее рассказами о своем ранчо. – Вы обязательно должны нас навестить, особенно если вас не привлекает лыжня. Знаете, ведь в Техасе жарко.

Когда он узнал, что она работает ассистентом ветеринара, они стали друзьями навек. Чарли занимался всеми видами скотоводства, от коров до лошадей. На данный момент у него имелось маленькое (по его словам) стадо коров и несколько лошадей. Андреа рассмеялась и пояснила, что под «малень­ким» ее муж понимает шесть тысяч голов скота.

– Мы в основном имеем дело с домашними животны­ми, – призналась Лиони, когда Чарли начал объяснять тонкости трансплантации эмбрионов. – Я сто лет корову не видела. Наши пациенты – собаки, кошки и хомяки, редко какая-нибудь ящерица. Да, один наш клиент разводит афри­канских серых. Это попугаи, – пояснила она. – Ими мы тоже занимаемся. Они очень милые и ласковые.

Даже напряженная Лидия расслабилась после нескольких бокалов вина и принялась болтать с Лиони о свадьбе. Лиони по доброте душевной пятнадцать минут выслушивала всячес­кие подробности насчет размещения гостей, трудностей с по­ставщиками еды и желания Флисс обязательно иметь свадеб­ное платье от Кевина Клайна.

Лиони почувствовала, что если еще раз скажет: «В самом деле?», то просто задохнется. Чтобы как-то разнообразить свои ответы, она спросила, действительно ли платье от зна­менитого кутюрье.

– И какое же оно? – спросила она, чтобы что-нибудь сказать.

У Лидии был такой шокированный вид, будто Лиони предложила ей трахнуться с кем-нибудь на заснеженной тер­расе.

– Что вы, дорогая! Разве можно говорить об этом в при­сутствии Рея?! Плохая примета! – прошептала она. – Хоти­те, я вам его покажу?

Не дав Лиони времени сказать, что она вполне пережи­вет, если не увидит свадебное платье невесты ее бывшего мужа заранее, Лидия громогласно заявила, что кофе будет подан в библиотеке.

Тут и библиотека есть? Лиони вздохнула. И это всего лишь загородный дом для отдыха! Один господь ведает, в каком дворце выросла Флисс. Неудивительно, что она та­кая тоненькая. Попробуй, побегай там из комнаты в комнату!

– Флисс, – прошептала Лидия, – я хочу показать Лиони твое платье.

– Прекрасная мысль! – воскликнула Флисс.

Вся женская половина компании дружно отправилась смотреть платье, а мужчины остались пить кофе. Мел и Эбби, которым за ужином разрешили выпить по бокалу вина, по дороге в спальню, где на манекене висело платье, непрерывно хихикали, держась за руки Флисс.

При виде платья все благоговейно замерли. Настоящий Клайн: тончайший шелк, скошенный лиф и изящно задра­пированное декольте. Да, в этом платье Флисс даст сто очков вперед любой манекенщице.

– Ух, ты! – задохнулась Мел. – Просто замечательное.

– Глаз не оторвать, – поддержала ее Эбби.

– Вам нравится, девочки? – с беспокойством спросила Флисс, как будто их мнение было для нее самым важным.

– Еще бы! – хором воскликнули сестры и обняли ее.

От этой трогательной картины Лиони почувствовала комок в горле. Флисс вытирала появившиеся на глазах слезы, а близнецы целовали ее и уверяли, что в этом платье она будет выглядеть потрясно.

Андреа понимающе улыбнулась Лиони.

– Наверное, не слишком весело смотреть, как твой быв­ший муж снова женится, – прошептала она, сочувственно сжав руку Лиони.

– Не в этом дело… – пробормотала Лиони, и это была правда. Ее убивала не перспектива нового брака Рея, а то, что Мел и Эбби влюблены в свою будущую мачеху.

– Великолепно, – гордо сказала Лидия, глядя на свою любимую дочь.

– Великолепно, – поддержала ее Лиони, улыбаясь с та­ким усилием, что, казалось, макияж начнет осыпаться кусками.

Все были так добры к ней, так старались это показать, и все же она чувствовала себя призраком на чужом пиру. Разве могут дети не предпочесть эту богатую и привилегированную семью скучной и скромной жизни в Уиклоу?

– Нет, вы только посмотрите! Разве не прелесть? – ска­зала девушка, сидящая рядом с Лиони на маленьком золо­ченном стуле в гостиной Беркели, которую на время свадьбы Рея и Флисс превратили в небольшую часовню, обильно ук­рашенную бледными орхидеями.

– Да, прелесть, – послушно согласилась Лиони. После получасового сидения на неудобном стуле ныло все тело. С тех пор как она с детьми появилась здесь, присут­ствующие то и дело бормотали, обращаясь к ней: «Разве не прелесть?» Да, прелесть, черт возьми! Орхидеи – прелесть, струнный квартет – прелесть, бокал розового шампанско­го – прелесть, сестра Флисс Мона, потрясающая девица, явно наплевавшая на оборочки, привычные для платья по­дружки невесты, тоже прелесть, хотя и несколько недоодета. Но Лиони вся эта прелесть уже надоела до чертиков.