Мир на продажу. Деньги, власть и торговцы, которые обменивают ресурсы Земли - Javier Blas

лично передал 100 000 долларов наличными секретарю Ричарда Никсона в 1971 году - за год до того, как такие анонимные взносы на избирательные кампании станут незаконными. Это был не единственный случай, когда Андреас передал наличные Никсону - еще один платеж в размере 25 000 долларов от босса ADM попал через одного из фандрайзеров Никсона на банковский счет одного из пяти уотергейтских взломщиков, чей неудачный взлом штаб-квартиры Демократического национального комитета в конечном итоге привел к падению Никсона.

Лоббирование Андреаса принесло свои плоды: правительство США ввело налоговые льготы на смешивание этанола с бензином, ввело тарифы на услуги иностранных поставщиков этанола и предоставило кредитные гарантии для строительства этаноловых заводов. Компания ADM, на долю которой к середине 1990-х годов приходилось почти 80 % производства этанола из кукурузы в США, стала крупнейшим бенефициаром правительственной помощи. К концу 1990-х годов, когда Андреас ушел в отставку, он превратил ADM в гиганта, занимающегося переработкой сельскохозяйственной продукции, производством этанола и торговлей, который называл себя "супермаркетом для всего мира".

После ухода Андреаса с поста президента компания ADM не сильно изменила свой стиль и стратегию. Она продолжала инвестировать в этаноловую промышленность, продолжала перечислять деньги и оказывать услуги политикам, которые могли бы помочь ее делу. Пожалуй, самым явным признаком того, что компания в будущем станет производителем топлива, а не продуктов питания, стало то, что ADM даже наняла нового исполнительного директора из нефтяной отрасли: Патрицию Вёртц, бывшую главу нефтеперерабатывающей компании Chevron, которая пришла в компанию в 2006 году.

Вёртц, единственная на сегодняшний день женщина, ставшая исполнительным директором крупного сырьевого торгового дома, была столь же целеустремленной, как и Андреас. Жесткая, нетерпеливая и яростно амбициозная, она всегда знала, что хочет стать генеральным директором. Она преодолела сексизм, царивший в нефтяной промышленности в 1980-х и 1990-х годах, чтобы подняться по карьерной лестнице, и привнесла тот же дух неповиновения в свою роль в АДМ. "Я вне компании, вне отрасли, вне семьи, вне гендерных ожиданий", - говорит она.

В компании Chevron Вёртц предупреждала о "непредвиденных последствиях" обязательного использования этанола на основе кукурузы. Но теперь, с верой новообращенного, она приветствует поддержку этанола Вашингтоном: "Биотопливо полезно для окружающей среды, энергетической безопасности и американской экономики".

С Вёртцем во главе ADM расширит свои мощности по производству этанола, построив новые гигантские заводы на Среднем Западе США. В то же время компания увеличила свои расходы на лоббирование с примерно 300 000 долларов в 2006 году до почти 2,1 миллиона долларов в 2008 году.

Усилия ADM не были напрасными. В начале 2000-х годов, когда цены на нефть начали расти, политика продвижения этанола объединила ряд маловероятных политических партнеров: правых "ястребов", обеспокоенных зависимостью США от ближневосточной нефти, фермеров, стремящихся к повышению цен на кукурузу, и некоторых левых активистов, выступающих за альтернативу ископаемому топливу.

Это была грозная сеть сторонников, и она делала этанол политически неотразимым. В 2005 году Джордж Буш утвердил закон, обязывающий нефтепереработчиков подмешивать миллиарды галлонов этанола в бензин. Производство этанола резко возросло. В 2000 году в США из кукурузы было выработано около двух миллиардов галлонов этанола, а к 2006 году новый закон обязывал потреблять не менее четырех миллиардов.

Когда цены на нефть взлетели выше 100 долларов за баррель, новый набор правительственных постановлений США заставил энергетическую промышленность еще активнее использовать этанол. К 2011 году, когда "арабская весна" охватила Ближний Восток, американская этаноловая промышленность потребляла каждый шестой бушель кукурузы на планете.

Конечно, этанол не был единственным виновником роста цен на сельскохозяйственную продукцию, но мало кто сомневается, что он сыграл свою роль. Даже ADM теперь отказывается от этого вида топлива: компания выставила свои заводы по производству этанола на продажу. Мы ясно дали понять, что этанол не является для нас стратегическим направлением дальнейшей деятельности", - говорит представитель компании.

Но к тому времени, когда ADM свернула с пути этанола, последствия ее лоббирования уже ощущались по всему миру. Продовольственные кризисы 2008 и 2010 годов стали демонстрацией влияния сырьевых трейдеров. Политика, на которую настаивал торговый дом, помогла вызвать хаос на мировых рынках. Это, в свою очередь, помогло сырьевым трейдерам занять центральное место в обеспечении мира продовольствием, что позволило им получить самые большие прибыли за всю историю. Все это стало кульминацией товарного суперцикла - процесса, который вознес трейдеров на стратегически важную позицию и принес им впечатляющие богатства.

Но это столкновение между миром торговцев товарами и миром обычных людей будет иметь долгосрочные последствия для торговой индустрии. Оно ознаменовало начало выхода торговцев из тени. А миру предстояло получить гораздо большее представление о бизнесе сырьевых трейдеров и накопленном ими богатстве.

 

Фабрика миллиардеров

 

Торговцы начали прибывать еще до рассвета.

Один за другим самые влиятельные бизнесмены мира подъезжали к штаб-квартире Glencore в сонной швейцарской деревушке Баар. Их босс, Айвен Глазенберг, не любитель броских автомобилей, поэтому большинство из них оставили свои Porsche дома.

Но к 6.06 утра, когда солнце поднялось над холмами вокруг Баара, парковка в подвале здания была забита до отказа. Трейдеры спешили в офис в ранний даже по меркам самой Glencore час по простой причине. В это утро среды в начале мая 2011 года должен был раскрыться один из самых больших секретов сырьевой индустрии: кто владеет Glencore.

В течение года Глазенберг, его команда и постоянно расширяющийся круг банкиров готовились к первичному размещению акций. Для финансовой индустрии IPO - это событие, сопровождающееся хореографической помпой и церемонией королевской свадьбы. Прежде чем компания сможет впервые продать акции публике, она должна пройти через ряд ритуалов: выбрать банкиров, встретиться с инвесторами, подготовить массу информации о своей истории, руководстве и финансах.

За предыдущие месяцы команда Glencore написала проспект эмиссии объемом более 1600 страниц. В нем в мельчайших подробностях рассказывалось о деятельности компании на мировых сырьевых рынках - о том, что Glencore обрабатывает более половины мирового объема цинка и меди, четверть мирового экспорта угля и 24 % мирового экспорта ячменя. Были добавлены пространные дополнения, подробно описывающие минералогию ее активов в Демократической Республике Конго, Колумбии и Казахстане; один только юридический документ занимал десятки страниц. Но в бесчисленных версиях проспекта, которые составлялись и перерабатывались, передавались и изучались, одна страница всегда оставалась пустой. Это была страница с пометкой "Интересы значительных акционеров".

Размер пакета акций каждого сотрудника был запретной темой в Glencore с тех пор, как трейдеры купили компанию у Марка Рича два десятилетия назад. Даже вопрос о том, кто из