Линии Леи - Евгений Луковцев

зовут Хилида Гилос, я не причиню вам вреда, — подумал я женским голосом и слегка испугался, что такое возможно.

— Это гипножаба! Наверное, последняя из той беглой стаи! Не давай ей рыться в твоей голове! — прорычал Сфинкс.

— О, вы знаете про мою стаю? — подумал женский голос. — Скажите, что с ними, я очень волнуюсь!

— Они в изоляторе метро. Двое из них, — подумал я в ответ уже по собственной воле.

— Двое? А кто…

Я не смог удержать свою память от образа женщины в домашнем халате, падающей с моста прямо на рельсы. Этот образ часто преследовал меня, и только в последние дни несколько отодвинулся назад под валом иных впечатлений. Чужой голос уловил картинку, охнул, всего меня охватила тоска. Хотелось зарыдать.

— Соболезную, — сказал я вслух. — Мы не хотели этого, она покончила с собой.

— Знаю. Теперь я знаю, — ответил голос. — Она слишком боялась вас, чтобы сдаться.

— Ты что, разговариваешь с ней? Гони её сейчас же! — требовал Сфинкс.

— Боялась нас? Почему?

— Тот человек. Ваш сотрудник. Он обещал отправить всю стаю на вивисекцию, если стая не сделаем всю работу.

— Наш сотрудник? Сфинкс, ты слышал это?

— Прекрати с ней разговаривать!

— Да не ори! Тут что-то на самом деле важное! Она знает, кто вынудил стаю жаб на побег!

Голос предупредил, что возвращается паук. Мы затихли. Кажется, в новом коконе снова сидел зомби, потому что признаков жизни пленник не подавал. Тёплая точка на этот раз осталась, поэтому я попытался обратиться к Хилиде мысленно.

— Мы не подвергаем разумных существ вивисекции. С какой стати?

— Те люди. Они обещали стае документы на миграцию и свободный выход в город. А когда стая не справились, они угрожали… сейчас, вспомню.

Перед моим внутренним взглядом возник образ смуглого мужчины с копной длинных волос, собранных пучком на затылке. Человек наклонил своё неприятное лицо почти к самым моим глазам и произнёс: "А тебя, квакша, я в поликлинику сдам, для опытов!"

— Буньип! — я аж заскрипел зубами от злости.

— Что? — не понял Сфинкс.

— Это Буньип привёл гипножаб в метро! Он угрожал им, требуя какой-то работы.

— Их таких было двое, — уточнила Хилда Гилос.

Я дополнил свой рассказ этой фразой, а потом потребовал у Сфинкса, чтобы он прекратил дурить. Мы сэкономим время и силы, если голос жабы будет слышан нам обоим. А если она потрудится транслировать и наши мысли, мы сможем игнорировать шастающего туда-сюда паука.

— Это смахивает на шизофрению! — подумал я ворчливым голосом Сфинкса.

— Ну, я могла бы вложить сразу всю информацию в вашу память, — предложил я голосом жабы, — Только вы вряд ли согласитесь передать под мой контроль ваш разум на пару минут…

— Ни за что! — возмутился я голосом Сфинкса.

— Да успокойтесь вы! — гаркнул я, уже точно я. — Время зря теряем! Что там насчёт вашей работы?

Всё начиналось как свадебное путешествие. У гипножаб есть некий обряд для молодых стай, не совсем как у людей, но мы решили не вдаваться в тонкости терминологии. Катор Гилос, самец стаи, подал заявку на путешествие по линиям Леи. Заявку удовлетворили, а вскоре в роще появился человек с причёской конским хвостом.

Он предложил Гилосам побывать в очень необычном месте — джунглях Земли. Это само по себе звучало заманчиво, потому что сбережения у молодой стаи были не такие уж большие. Но человек к тому же обещал, что не возьмёт платы, а возможно — даст возможность дополнительно подзаработать.

Записи с видами тропических лесов Земли оказались такими красочными, ароматы из пробирки-пробника такими завораживающими, а глупость молодых жаб такой безграничной… В общем, они согласились.

Разочарование постигло сразу по приезду, когда Диббук, так звали их агента, запретил покидать тесную и мрачную комнату в общежитии для иноземных работников метро. Сначала работа, сказал он, а потом джунгли. Работа заключалась в поимке государственного преступника, так он сказал, похитителя знаменитого земного артефакта — Аккумулятора чистой силы.

— Банки? — уточнил я.

— Да, между собой эти трое называли его банкой.

— Трое?

— Трое, да. Буньип, Диббук и Птичка.

Я мысленно посмотрел на Сфинкса и так же мысленно почувствовал, как он пожимает плечами.

— Никогда о таком не слышал.

— Это его не настоящее имя, — отметила Хилда. — Он не местный, а владелец комнаты, неземной работник. У всего их народа иммунитет к влиянию гипножаб, Буньип и Диббук знали и пользовались этим как защитой против нас. От попытки завладеть их разумом и сбежать.

Про похитителя, которого требовалось выследить, Буньип знал лишь одно: он часто появляется в районе станции Киевской. Поэтому жабы несколько недель подряд сидели там, сканируя пассажиров. По одной дежурили на каждой из платформ, а четвертая оставалась с Птичкой в качестве заложника.

К тому времени, когда преступника удалось засечь, у Гилосов уже сложились серьёзные подозрения в правдивости рассказов о нём. Агенты Метрополитена часто путались в ответах, относились к своим гостям всё хуже, а Буньип однажды обронил, что без банки жабы вообще никогда не увидят солнечного света. Это заставило Катора, самого сильного из четверых, в нужный момент незаметно взять владельца артефакта под контроль и выяснить, что он вовсе не похититель и никаких планов против метро не вынашивает.

— Муж рассказал нам потом. Этот человек… он оказался не вполне обычным человеком, но зато вполне обычным контрабандистом. Каждый день он ездил по синей линии, собирая с пассажиров капельки силы Леи. Этого хватало на несколько маленьких накопителей в неделю, их мужчина по выходным складывал в рюкзак и отвозил в тот мир, который считал своим родным. Переход в этот мир открывается в перегоне между станциями Строгино и Мякинино.

— Стоп-стоп, — первым сообразил Сфинкс. — Ты же сказала, что он человек?

— Да, так и есть.

— Но люди не умеют открывать переходы. Наверное, это не человек, а кто-то похожий на человека.

— Нет. Буньип и Диббук — да, они только похожи на людей, поэтому умеют многое. А этот человек — настоящий человек. Однако тоже умеет обесцвечивать себя и пересаживаться на ходу из поезда в поезд. Но иногда, когда он вёз не рюкзак с конденсаторами, а полную банку, ему помогала в этом девушка. Такая же, как он, только ещё сильнее.

Я почувствовал, как мои щёки краснеют, и понадеялся, что эту эмоцию жаба не передаст в разум Сфинкса.

— Люди, способные открывать маршруты, — это миф, выдумка, сказочные персонажи! — авторитетно заявил Сфинкс.

— Вообще-то нет, — выдохнул я. — Я понял, о ком идёт речь. Я встречал их обоих. Того мужчину-контрабандиста, которого прозвал Оболтусом. И ту женщину. Они сбежали от меня прямо на ходу из переполненного