Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин

Кодекс включал в себя законы Хиндасвинта, 89 новых законов Рецесвинта и в качестве Antiqua те положения старых законов, которые были действенны и в нынешнее время, в основном законы Леувигильда[118]. Это был так называемый Liber iudiciorum (Книга судей), который стал основой и гораздо более позднего законодательства и многие положения которого сохраняли свою силу много веков уже после крушения вестготского королевства. Конечно, законодательное творчество на этом не остановилось. Новое время и новые обстоятельства требовали новых законов, и они включались в Liber iudiciorum в качестве новелл, дополняя имеющиеся там статьи. Позже этот кодекс в целом был значительно пересмотрен, но его характер остался прежним. Теперь с утверждением единой юридической системы, единого права королевство можно считать единым государством.

Новый кодекс, как уже говорилось, в значительной степени ориентировался на римское право с его утверждением первенства закона над всеми другими соображениями. Первая книга кодекса включала два титула: о законодателе, т. е. о самом короле, и о законе. И здесь утверждалось, что король в своей юридической деятельности должен руководствоваться не рассуждениями и не обсуждениями, а исключительно правом. Сам же закон определяется как исходящий от Бога, связанный с религией, как создатель права, основатель добрых нравов, охватывающий и юность, и старость. При всей демагогии, какая свойственная всем подобным документам, речь явно идет о первенстве права и письменного закона. Почти два с половиной века назад Атаульф жаловался, что его соплеменники не знают права. Теперь первенство последнего торжественно утверждается, и это лучше всего показывает путь, пройденный вестготами за это время.

Введение территориального законодательства в принципе вело к исчезновению этнических перегородок и полному слиянию обоих этносов в единый, внутри которого идет уже деление по экономическому, социальному, политическому принципу, но не по национальному. Однако на деле положение было более сложным. Уже само по себе наличие в законах формулировок типа «будь то гот или римлянин» говорит о сохранении обеих групп населения и хорошем знании, кто — гот, а кто — римлянин. Да и короли вовсе не стремились к уничтожению привилегий вестготов. Их целью было упрощение судопроизводства и укрепление собственной власти. Для этого, в частности, они и ограничивали права рабовладельцев, рассматривая убийство ими рабов как проступок и стремясь заменить расправу над рабами преданием их королевскому суду (Leg. Vis. II, 2, 7; 9). По этому пути пошел и Рецесвинт. Специальным законом он запретил господам калечить раба или рабыню, вырывать у них язык, обрезать нос, отрубать ноги или иным образом наносить им вред без приговора суда (Leg. Vis. VI, 5, 13). В силу этих законов король и его суд становились над хозяевами рабов. Учитывая, что большинство рабовладельцев было римлянами, это наносило удар последним.

Прежние rectores провинций, преимущественно римляне, остались, но практически почти все властные полномочия в провинциях и на местах перешли к герцогам (duces) и графам (comites), которыми были в основном вестготы, хотя иногда до этих постов добирались и наиболее верные королю римляне. Непосредственное окружение королей состояло также в большой степени из германцев, и введенное в правило присутствие на соборах в качестве равноправных участников высших сановников двора должно было усилить германский элемент этих соборов и не дать им превратиться в римский противовес власти вестготских королей. Да и среди епископов была значительная доля вестготов. Во всяком случае процент готов среди епископов был гораздо больше, чем среди населения государства, составив 40-45%.{711} Даже в Бетике, где вестготы почти не жили, больше 27% епископов были готами{712}. Это явно было результатом целенаправленной политики королей. Вестготские короли все же не очень доверяли подчиненному испано-римскому и галло-римскому населению, даже его светской и церковной знати. В результате на соборах, начиная с VIII в., большинство принадлежало германцам. Еще в 636 г. V Toлeдcкий собор постановил, что королем может быть избран только гот. Таким образом, этнический характер высшей власти в Испании и Септимании сохранялся. И все же огромный шаг к слиянию народностей был сделан.

Возможно, промульгация нового единого кодекса вызвала все же недовольство части вестготской знати. Хроника (Cont. Hisp. 47) под 675 г. сообщает об окончании 18 лет смятений и убийств. Следовательно, начало этих смут относится приблизительно к 654 г., т. е. как раз к тому году, когда Рецесвинт опубликовал свой свод законов, одобренный недавно VIII Толедским собором. Король, по-видимому, успешно справился с сопротивлением внутри страны, как и с новыми вторжениями васконов.

Отношения Рецесвинта с церковью были далеко не безоблачны. На VIII соборе он был вынужден сделать некоторые уступки. Но дальше отступать был явно не намерен. Хотя в его правление и собирались некоторые соборы, они занимались лишь чисто церковными делами, практически не вмешиваясь в конкретные политические вопросы. Характерно, что на X Толедском соборе в 656 г., вопреки уже установившемуся обычаю, не участвовали ни сам король, ни члены его двора (по крайней мере, их подписей нет под актами собора){713}. Можно, однако, отметить присутствие будущего короля Вамбы, но его роль свелась лишь к представлению отцам собора завещания св. Мартина, которое иерархи противопоставили такому же акту недавно умершего епископа Рихимира: последний завещал часть имущества Думийской церкви беднякам, а собор, используя завещания Мартина, выступавшего за целостность церковного имущества, завещание Рихимира отменил{714}. Такое игнорирование королевской властью высшей церковной инстанции и необсуждение на соборах политических проблем ясно показывают, что король на тесное сотрудничество с церковью не рассчитывал и сумел удержать ее вдалеке от политики. Инерция усиления королевской власти, начатая Хиндасвинтом, была, видимо, еще столь сильна, что его сын, несмотря на начальные уступки, могдействовать без оглядки на такой могущественный институт, как церковь.

Но все же закрепить трон за свои родом Рецесвинт не смог. Его жена умерла в возрасте 22 лет, и нет никаких сведений ни о другой королеве, ни о детях Рецесвинта{715}. Не исключено, что он умер бездетным. Его то ли двоюродная тетя, то ли, вероятнее, кузина была замужем за Ардабастом и имела сына, который позже станет королем Эрвигием, но в тот момент Эрвигий явно был еще слишком молод, а сам Ардабаст являлся пришельцем: в правление Хиндасвинта он бежал из империи и прибыл в Испанию, где сумел войти в высшие круги местной знати{716}. Но он все же оставался чужаком и рассчитывать на трон не мог.

Деятельность Хиндасвинта и Рецесвинта завершила огромный и очень важный этап истории Испании. Леувигильд объединил почти всю Испанию политически, а его преемники завершили его дело[119]. Местные магнаты могли время от времени противопоставлять себя королям и даже свергать их или пытаться это сделать, но политически отделяться от Вестготского королевства и создавать собственные государства они уже более не стремились. Реккаред, приняв католицизм, объединил все свое государство религиозно-идеологически. Уже до этого существовали смешанные браки, легализованные Леувигильдом. Наконец, законы и кодексы Хиндасвинта и Рецесвинта объединили все население королевства в правовом отношении. Объединение Испании (и Септимании) завершилось, хотя, как отмечалось выше, еще не полностью.

Законодательство Хиндасвинта и Рецесвинта оформило новое состояние испано-вестготского общества, каким оно сложилось к середине VII в.

Глава XI.

ПОСЛЕДНИЕ КОРОЛИ

ВАМБА И ЕГО РЕФОРМЫ

После смерти Рецесвинта различные группировки знати согласились выбрать королем герцога Лузитании Вамбу, человека довольно консервативных взглядов и к тому времени уже прославившегося военными успехами. Через 19 дней после выбора Вамбабыл торжественно коронован и помазан (Iul. Hist. Wamb. 2-4; Chron. reg. Vis. 44), став, по-видимому, первым вестготским королем, чей приход к власти был ознаменован этим обрядом, имитирующим коронации и помазания и ветхозаветных царей, и византийских императоров{717}.[120]

Однако выбор Вамбы королем все-таки устроил не всех. Практически сразу после коронации Вамбы против него выступил граф Немавса (Нима) в Септимании Ильдерих, которого поддержали епископ города Магалоны Гумилд и аббат Ранимир. Когда епископ Немавса Арегий отказался поддержать мятежников, те его свергли и поставили на его место Ранимира (Iul. Hist. Wamb. 5—6). На подавление мятежа Вамба направил армию во главе с герцогом Павлом. Однако тот не только присоединился к мятежникам, но и возглавил их. Знать Септимании, собравшись в провинциальной столице Нарбонне, избрала Павла королем. Как и другие вестготские короли, он принял дополнительное имя Флавий. Митрополит Нарбонна Аргебад сначала выступил против узурпатора и даже покинул город, но затем все же поддержал его (Iul. Hist. Wamb. 7, 21). Септимания практически стала самостоятельным королевством.