КНИГА ОЛЕХНОВИЧ - Олехнович Борисовна

Стихи читали известные поэты и наиболее талантливые студенты – участники

литературного кружка ДГТУ под руководством известного поэта Эдуарда Холодного.

И вот наконец вышла Людмила. Она раскинула руки, шагнула навстречу залу и с

энергией, достойной не зала, а стадиона, сразу охватившей всю аудиторию, произнесла:

Я имею право на ошибку,

На одну и ту же. Много раз!

На свою дурацкую улыбку

Под прицелом искушённых глаз.

Я имею право быть ранимой,

Глупой, жалкой и по-женски злой,

И, наверно, кем-нибудь любимой

Не «за что», а так, само собой…

204

И вдруг что-то произошло. Это было чудо высочайшего накала, которое пронзило всех

и каждого. У меня и многих студентов текли слёзы. Несколько секунд стояла тишина…

А потом зал взорвался шквалом аплодисментов. Я никогда не слышала ни раньше, ни

позднее, чтобы студенты и преподаватели так аплодировали. Но прекрасней всех была

Юлия Григорьевна. Находясь в первом ряду, она сильнее всех хлопала в ладоши и

громче всех кричала: «Браво! Браво!».. Это было полное признание. И я была счастлива.

Не верьте, что поэт – звезда,

Летящая невесть куда,

Летящая невесть откуда –

Непредсказуемое чудо!

И все-таки поэт – звезда,

Летящая невесть куда,

Летящая невесть откуда –

Непредсказуемое чудо!

Лариса Васильева

Потом были творческие вечера поэта

Людмилы Бурцевой в нашем городе. Их

организовала Юлия Григорьевна, а изумительно,

Л.Г.Бурцева

с интереснейшими комментариями вёл Анатолий

Моисеевич Цукер – тот самый заслуженный

деятель искусств России, организатор, руководитель и ведущий пользующегося огромным

успехом у ростовчан клуба «Рондо». Один из первых вечеров так и назывался «Стоянка для

поэта». Хотите верьте, хотите нет, Людмилины стихи собирали полные залы. А ведь это было

постперестроечное время, начало первого десятилетия ХХI века. Это сейчас опять, как в

60-е годы прошлого века, стали массово читать и слушать Евг. Евтушенко, А. Вознесенского,

Б. Ахмадулину. Это сейчас в МХТ имени А.П. Чехова проходят театрализованные вечера

Давида Самойлова. А тогда ничего такого и близко не было. Только у Бурцевой в Ростове

были полные залы, о ней уже слышали, её хотели видеть… Меценаты из первых рядов

спрашивали: « Откуда вы взяли это сокровище? Где можно купить её книги? » Люди,

случайно зашедшие в СТД, где проходил очередной вечер Людмилы Бурцевой, среди которых

были актеры театра драмы им. М. Горького, и просто постоянные посетители абонементов –

любители искусства, также заслушивались её стихами и не покидали зал до окончания вечера.

Спустя какое-то время, читая стихи на одном из своих вечеров, Людмила на секунду

задумалась, а из середины зала чей-то голос тут же произнёс следующую строчку. Мало

того, зрители долго не отпускали автора, выкрикивая «на бис» названия любимых ими

стихов. Когда же Людмила читает «Разговор с памятником Пушкину» и произносит:

Холодный мрамор монументов грея,

Я шёл навстречу смерти, холодея

Под шубой кожей влажной, как в момент

Соития. Что может монумент,

Копирующий позы без движенья?

Что может придавивший постамент

Ботинком мрамор? Защитить от тленья

Меня? Но я не тлею, я горю,

205

Сорвав громоотводов заземленье.

Сейчас случится светопреставленье:

Вы видели на Пушкинской зарю?...

Я возвращаюсь…

то толпа народу, будь это зал или собрание людей около памятника в Пушкинские дни,

при словах «вы видели над Пушкинской зарю? Я возвращаюсь…» дружно вздрагивает,

потрясённая предчувстуствием необычайного явления… А вы говорите, что поэзию сейчас

никто не читает и не слушает…

На юбилее Даниила Марковича Долинского Людмила вышла поздравлять и сказать

слова благодарности своему Учителю вместе с аксакалом поэзии Давидом Кугультиновым.

Вот такой факт был в её биографии! И вот какое мистическое событие произошло в её

жизни. Она посвятила своему Учителю, мэтру поэзии, в дни, когда он был смертельно

болен, стихотворение: «Встретила бессмертного, стоял на остановке…». Даниил Маркович

Долинский скончался за два часа до её выступления на очередном поэтическом вечере. И

весь вечер, вместе с притихшими зрителями отдавая дань Поэту, как бы провожая его в

бессмертие, Людмила читала стихи, так или иначе посвящённые его светлой памяти…

Самое удивительное, что Людмила пользуется огромным успехом у студенческой

молодёжи. Я не раз устраивала на кафедре «Естественные науки» её поэтические

встречи с преподавателями и студентами. Преподаватели моей кафедры полюбили её,

знают многие стихи наизусть, ждут этих вечеров. Огромная масса студентов, каждый

из которых вначале занимался своими делами, замолкала и застывала на месте, как

в игре «все фигуры на месте замри», лишь только Людмила начинала читать стихи.

В лекции о Вселенной в рамках дисциплины «Концепции современного естествознания»

я много лет читаю её поэтические строки о возникновении Земли и жизни, атомарной

структуре неживого и живого вещества, которые всегда вызывают у студентов неподдельный

интерес и желание получше узнать автора:

Столкнулся день, столкнулась ночь

В одной извечной точке.

И было атомам невмочь

Кружить поодиночке.

И вот они в материки

Вписались островами

И стали пальцами руки,

Ладонями, плечами

И линиями тела вдоль

Томительным зигзагом

Они в перерожденья боль

Вошли архипелагом.

Учились петь, учились быть,

Смеяться, хмурить брови,

И по артериям кружить

Горячим током крови,

И задыхаться, и дрожать

В ознобе нервной дрожи,

Врываться в ночь и обнимать

Того, кто всех дороже.

206

Их было в самый раз, когда

Из пустоты, из сбоя

Дыхания звучало: «Да!

Так будет быть живое!»

Когда слезами из-под век

Они благодарили

Творца за то, что человек

Возник из звёздной пыли.

Это образное стихотворенье, вплетённое в лекцию, помогало мне гуманитарно «въехать

в тему» и объяснить российским студентам-экономистам имеющиеся на сегодня научные

теории возникновения Земли и жизни, включая гипотезу возникновения Вселенной из

сгустка нейтронов в результате Большого взрыва и теорию самопроизвольного зарождения

жизни из неживого вещества. Одна моя студентка послала в другой город эсэмэской (на

разговор не было денег) стихотворение «Я имею право на ошибку» подруге, которая не могла

решить какую-то важную проблему. И тотчас получила ответ: «Что это было? Где ты это

взяла?» (такая реакция, именно с такими словами, у многих, впервые слышащих Людмилины

стихи). В тот же день проблема была решена.

Кем бы я без друзей

Был на этих широтах

Где слова тяжелей,

Чем свинец на войне?

Был бы домом большим

Где замок на воротах,

Был бы мелкой рекой

Без ручьёв по весне.

Игорь Слуцкий. Темно вокруг

Людмила Бурцева стала не только любимым поэтом, но и настоящим другом, почти

членом нашей кафедры «Естественные науки». И, конечно, её украшением. Она регулярно