Пятерка Мечей - Наталья Солнцева

– Ой! – девушка раскрыла свои голубые глаза и захлопала густо накрашенными ресницами, как кукла. – Вадик же хоро-о-оший… Он добрый! Это просто натура у него такая… задиристая. Он мне цветы дарил и вообще… Мы с восьмого класса вместе гуляли! Когда он в армию уходил, я его ждать обещала. Целых два года ни с одним парнем не целовалась! Письма ему писала через день…

– А он вам?

– Вадик мне тоже писал, но редко. Зато почти в каждом письме обещал, что как только вернется, мы поженимся. Я его дождалась! Сначала все было хорошо… Мы поехали кататься на катере по Неве, и там договорились, что свадьбу сыграем летом, а пока погуляем в свое удовольствие. Вадик потребовал, чтобы я… чтобы у нас были интимные отношения. Он говорил, что скучал по мне, чуть с ума не сошел, и что мы все равно скоро поженимся…

– Вы согласились?

Марина кивнула и, совершенно неожиданно для Динары, расплакалась. Тушь потекла по ее нарумяненным щекам, оставляя черные дорожки.

– Я думала, он меня любит… Так продолжалось пару месяцев. Мы гуляли, спали вместе, обсуждали будущую совместную жизнь. А потом, в один прекрасный день, Вадик не пришел туда, где мы обычно встречались. Я его ждала целых два часа… Шел дождь, я сильно промокла, замерзла и заболела. Свалилась с воспалением легких. Хотя я думаю, это случилось не от холода, а от обиды и горя. За это время Вадик ни разу не позвонил мне!

Динара вспомнила, как с ней самой поступил Анатолий, и ее сердце замерло, переживая вместе с этой почти незнакомой Мариной.

– Он так больше и не появился? – спросила она, угадывая ответ.

– Нет… С тех пор Вадик как в воду канул. Я придумывала разные объяснения его поступку, оправдывала его, как могла. А спустя месяц не выдержала и позвонила. Его родители сказали мне, что Вадик с ними больше не живет. Один раз я встретила в метро его друга, спросила, где Вадик…

Марина достала из сумочки носовой платок и принялась вытирать залитое слезами лицо.

– Что он вам сказал? – вернула девушку к рассказу Динара.

– Кто, Сеня? Он сильно смутился, когда меня увидел…растерялся даже. А Вадик. говорит, к Ирке переехал, – он давно с ней встречался, еще до армии!

– Так он с вами встречался или с Иркой?

– Оказывается, с нами обоими. И письма из армии писал и мне, и ей! А когда вернулся… цель у него была одна: погулять, отвести душу после двух лет муштры. Вот и отвел. Видно, Ирка ему больше приглянулась, раз он меня бросил.

Марина замолчала и только шмыгала носом, украдкой поглядывая на Динару.

– А что от меня требуется? – спросила гадалка.

– Карл Фридрихович обещал, что вы мне поможете! Вадик не должен был так поступать со мной… Если он передумал жениться, то почему не сказал об этом? Я хочу, чтобы он поплатился за свою подлость! Пусть он почувствует страдания и боль, как их чувствую я! Мне подруга посоветовала обратиться к Вольфу; она говорила, что он все может, даже заставить Вадика просить у меня прощения, в ногах валяться. Это, конечно, лишнее, но наказать его надо! Знаете, как я его ненавидела? Готова была разорвать на кусочки! А потом ничего…прошло.

– Вы уже придумали наказание для вашего бывшего жениха? – улыбнулась Динара.

Переживания Марины были ей близки и понятны. Она решила, что выполнить обещанное Вольфу будет ей в удовольствие. Таких Вадиков нужно учить, и желательно так, чтобы они надолго запомнили. От закапывания платка большого вреда этому мерзавцу не будет, а девочка успокоится.

– Я даже не знаю… – после некоторого раздумья, ответила Марина. – Ну, может пусть он с Иркой своей поссорится, и она его выгонит! Или что-то в этом роде…

– Именно такого результата я вам обещать не могу, но кое-что предпримем! Мне нужен носовой платок вашего Вадика. Когда вы сможете мне его передать?

– Карл Фридрихович мне говорил, что нужен платок. Он у меня с собой! – девушка снова полезла в сумочку и вытащила оттуда сложенный вчетверо мужской носовой платок голубого цвета. – Вот! Вадик когда-то мне его дал… в туфлю подложить. Мы ходили в кафе, и я новые туфли надела. Ну и натерла ногу… сильно так, до крови. Потом-то я платок выстирала, хотела вернуть его Вадику… Не пришлось. Так что вы можете его взять.

Динара удивилась, как легко все получилось с платком. Сама судьба желала наказать лживого возлюбленного! Что ж, тем лучше. Она все сделает, как положено.

Марина оставила деньги и ушла, поинтересовавшись напоследок, когда можно будет ожидать результата.

– Этого я вам не скажу, – развела руками Динара. – Судьба сама распорядится! Когда гром грянет, вы узнаете!

Проводив Марину, она позвонила господину Вольфу, и тот дал ей адрес дома, во дворе которого нужно было этим вечером закопать платок. Динара дождалась темноты, вооружилась короткой лопаткой и совершила «магическое действие» в точном соответствии с инструкциями.

Вернувшись домой, она разделась, вымыла руки, села на диван и рассмеялась. Ей казалось, что в лице злополучного Вадика она отомстила всем подлецам и обманщикам, называющим себя мужчинами, в том числе и Анатолию.

После рождества у Юрия Салахова начались такие горячие деньки, что ему некогда было даже заехать к родителям. Он выходил из дому в шесть утра и возвращался заполночь, усталый и разбитый. Из всех своих друзей и знакомых он находил время только для Анны. Ей он звонил каждый день, несмотря на загруженность.

– Я очень соскучился, – полушутя говорил он. – Во время подписания важных документов представил ваши прекрасные глаза, задумался и шокировал своих партнеров!

Анна Наумовна смеялась, делая вид, что принимает его слова не всерьез. Господин Салахов притворялся, что это так и есть. Впервые бизнес не мог поглотить его целиком, без остатка, как бывало раньше во время напряженной работы. Что бы ни занимало Юрия, в его внутреннем мире оставалось место для Анны и тех чувств к ней, которые постоянно держали его в состоянии лихорадочного возбуждения, нетерпеливого, радостного волнения, какое приходит весной, в ожидании пробуждения природы. В воздухе стоит запах вербы, талого снега и мокрой земли, из которой пробивается наружу первая нежная зелень…

– Но ведь сейчас зима! – одергивал себя Юрий, заставляя сознание выходить из этого восторженного и блаженного оцепенения. Ему казалось что все, что окружало его, – и этот чудный античный город в снегах, и эти висящие над Невой мосты, и застывшие от мороза деревья, и светлое холодное небо – все было пропитано его любовью к Анне.

Он мотался по Санкт-Петербургу из конца в конец, принимал и отправлял срочные сообщения, подписывал счета, разговаривал по телефону, заключал сделки, присутствовал на презентациях и фуршетах и даже произносил там какие-то умные речи, – но сквозь все, чем он занимался, проступал образ госпожи Левитиной, ее лицо, которое он целовал тогда в санях, ее теплые колени под медвежьей шубой, ее нежно и горько пахнущие волосы, полузакрытые глаза и тихий смех… Интересно, помнит она об этих поцелуях, или нет? Кажется, они тогда много выпили…

Еще одна мысль, пока отодвинутая на второй план, продолжала беспокоить Салахова: обстоятельства смерти деда, которые оказались не так естественны, как все предполагали. Он хотел подробнее расспросить уборщицу, присутствовавшую тогда в офисе, но она уволилась. Бабка жила у дочери на самой окраине города, и Юрий никак не мог выкроить час времени, чтобы заехать и поговорить с ней.

От суеты и спешки Юрий с вечера никак не мог заснуть, а утром с трудом просыпался. В один из дней, чувствуя себя особенно разбитым и сонным, он подошел к окну и распахнул форточку. Ледяной воздух с легким привкусом бензина хлынул ему в лицо. Во дворе жались к стенам домов старые тополя, покрытые инеем. На их корявых ветках сидели несколько ворон. Через дорогу виднелась чугунная вязь ограды небольшого одичавшего парка с остатками фонтанов и парой закрытых павильонов.

Из ворот парка вышла женщина в длинном, широком пальто и шляпке с вуалью. На миг Юрию показалось, что он видит кадр из фильма по Достоевскому, или что-то в этом роде. Стоящий в воздухе морозный туман скрадывал детали, позволяя воображению дорисовывать расплывчатые образы по своему желанию…

Женщина мелкими шагами перешла дорогу и остановилась у самого толстого дерева. Она подняла голову и стала смотреть на дом, в котором проживал Юрий, медленно переводя взгляд с окна на окно. Издалека и в тумане он не мог, конечно же, этого увидеть, но странная уверенность появилась в нем с самого начала, как только дама вышла из парка.

– Мои болезненные видения или реальность? – спросил он себя, закрывая глаза.

Так прошло несколько минут. Когда господин Салахов открыл глаза, женщины во дворе не было. Смахнув со лба обильно выступивший пот, Юрий внимательно осмотрел все вокруг, насколько позволял обзор из его окон. Дама исчезла, растворилась в тумане…