Войны Миллигана (ЛП) - Дэниел Киз

Тем временем Брюс Рассел, который стрелял из охотничьего ружья на ферме своего бывшего работодателя, был освобожден условно через тридцать дней.

Томми пришлось пережить целую серию переездов и обследований, после чего, закованного в наручники, его перевели в отдел(ЦПКО) психического здоровья Тимоти Морица. Это было 17 июня 1985 года.

Переходя в зону допуска, Томми заметил знакомый силуэт, который заставил его испытать беспокойство.

— Кто это? — спросил он у идущей рядом медсестры.

— Новый директор по медицинским вопросам Центральной психиатрической клиники штата Огайо, включающего в себя отделение Морица.

— Кого-то мне он напоминает…

— Это доктор Льюис Линднер. Его недавно перевели сюда, потому что клинику в Лиме закрыли.

Произнесенные названия «Лима» и «Линднер» эхом отдались в его голове, возвратив в сознание самые зловещие воспоминания — место, где массово умирают люди.

4. День независимости

Девять дней спустя, ознакомившись с результатами психологических исследований Миллигана, судья Томас В. Мартин выдал разрешение на его перевод. Билли покинет Центр судебной медицины Тимоти Морица, где он находился под строгим контролем и будет переведен в открытый корпус Центральной психиатрической клиники, где он сможет выходить и возвращаться, просто расписываясь в журнале на выходе.

По совету Рэнди Дана (близкого друга Гэри Швейкарта) судья Мартин назначил Стеллу Кэролин терапевтом, ответственным за лечение Билли. В 1977 году эта седоволосая женщина с голубыми глазами была первой, кто вместе с психологом Дороти Тернер довели до сведения правосудия, что Миллиган действительно страдает синдромом множественной личности.

— Сегодня, спустя почти девять лет, — сокрушалась Кэролин с сильным эстонским акцентом, — я четко понимаю, что плыву против течения. Мои коллеги из Центральной психиатрической клиники Огайо постоянно насмехались над моим случаем. Они считали меня глупой и наивной, полагая, что я была сбита с толку этим мошенником Миллиганом. Когда Билли возвратился в отделение Мориц ЦПКО (Центральной психиатрической клиники Огайо), его репутация была там задолго до него самого. Каждый обзавелся четко сформированным мнением по отношению к нему, каждый считал, что знает о Билли больше, чем я или он сам. У всех — от простой домохозяйки до представителя верхушки властей, включая каждого самого невзрачного клерка — у каждого было свое отношение к Билли. «Он — преступник, алкоголик и наркоман», — настаивали они, — «и я должен относиться к нему, как он того заслуживает».

Несмотря на это давление, она видела Билли дважды в неделю, хоть ей и было трудно справиться с всеобщей враждебностью коллег.

— Я была совсем одна, — рассказала она Писателю, — против меня и Билли непрерывно велась борьба. Мне всегда приходилось объяснять, что и почему я назначаю, в чем конкретно заключается лечение… В этом коллективе работали уважаемые врачи, каждый из которых был опытнее меня и, к тому же, их поддерживал доктор Линднер. Они все ополчились против меня. Иногда я говорила себе: «Я просто сделаю все, на что способна», но и это было не столько для меня, сколько для Билли. Многие сотрудники отказывались понимать, что пока Билли меняет личности, все его противоречивые поступки — обоснованные последствия его болезни. Билли выходил, Денни развлекался на территории клиники, а Томми поздно возвращался. Вместо надлежащего лечения его наказывали, запрещая выходить из корпуса… На самом деле они просто не верили в существование СМЛ. А когда я пыталась возразить остальным членам терапевтической команды, доктор Линднер приказывал подчиниться воле группы.

Кэролин вспомнила о судебном заседании, во время которого она вместе с доктором Колом, психологом Дороти Тернер и доктором Джорджем Хардингом, засвидетельствовала, что Билли страдает от СМЛ. Билли стоял у перил, отделяющих судей от публики, постоянно переходя от одной личности к другой. Перемены бросались в глаза всем, кто его знал. Однако доктор Линднер заявил, что Билли страдает «псевдопсихопатической шизофренией». Стелла Кэролин никогда не слышала о такой патологии, о чем она, смеясь, и сообщила. Возможно, речь шла об устаревшей терминологии…

Так или иначе, на суде Линднер оставил ее в дураках. Сейчас он использовал власть, предоставляемую должностью, чтобы любым способом сбить Кэролин с толку.

Психиатр должна была выступать против организованной оппозиции, причем руководствуясь уже не только интересами Билли. Она была втянута в борьбу за власть, и осознавала, что причиной войны был не Миллиган. Стоило ей поставить диагноз «синдром множественной личности» — и проблемы градом обрушились на нее.

Билли, узнав, что Стелла Кэролин также подвергается нападкам, как ранее — доктор Кол и доктор Бокс, увяз в депрессии. Его состояние окончательно ухудшилось.

В то же время директор службы УДО Джон У. Шумейкер, проигнорировав оправдательный приговор по причине психического заболевания, принял решение, что хранение Миллиганом пистолета, обнаруженного в его квартире 10 лет назад является нарушением условий его условно-досрочного освобождения из Ливанского исправительного учреждения.

В глазах Шумейкера, восемь лет в различных психбольницах c высоким уровнем безопасности не вычитаются из тюремного срока Билли, так как служба УДО считает его «не подлежащим аресту» в период лечения.

Директор службы УДО был непреклонен в своем решении. Как только Миллиган выздоровеет и попадет под юрисдикцию суда, Шумейкер вправе арестовать его и отправить в тюрьму еще на тринадцать лет заключения — расплата за нападения, совершенные в районе автомагистрали; дело, в переговорах о котором, адвокат защитил 20-летнего виновника, не имея ни малейшего понятия о его психическом заболевании.

Шумейкер стоял на своем, несмотря на указание штата Огайо о том, что периоды вынужденного содержания осужденного в психиатрической клинике должны вычитаться из приговора суда.

— Я считаю пагубной директиву штата Огайо, рассматривающую период времени, проведенный в психиатрической клинике, как часть условно-досрочного освобождения, — заявил он, — и я рассчитываю использовать инцидент с Миллиганом для пересмотра этого закона и внесения необходимых изменений.

Джим Кура, адвокат, выделенный для безвозмездного представления Билли в суде графства Франклин, сомневался, что именно это настоящая мотивация Шумейкера.

Случай, ставший популярным благодаря СМИ, подобный случаю Билли, казался ему совершенно неприемлемым в качестве причины для пересмотра директивы.