Держись от меня подальше - Рида Сукре

ещё бороду накладную напялить и кирку в руки вручить — и смело можно в Альпы отправлять на поиски золота и бриллиантов», вместо того, чтобы, как задумывалось, успокоить мои нервишки, наоборот, крайне разозлило меня.

Когда я открыла глаза, в них плескалась концентрированная доза бешенства, и продолжила буравить ими папулю:

— А волны, видимо, сразу в мозг направляются?

— Ну…

— Колись уже, пап, где этого бреда про зелёнку набрался?

Честно говоря, меня даже поразила его стойкость. Он ни разу не сморщился, глядя на меня. Да я сама на себя смотреть не могу, а он такой стойкий. Молодец, горжусь папой. Но прощать его пока рано.

И всё же ему пришлось поведать мне историю. А я, пока слушала, думала до белого каления дойду.

Оказывается, после того, как в пред-предрассветных сумерках увидел кошмар, мчащийся на крыльях ночи к себе в комнату, то есть меня, Род испугался сначала, а потом немного подумал и понял, что его дочь немного неадекватно выглядит. Но он же у меня добряк, пройти мимо чужого горя не может, поэтому решил воспользоваться инетом и узнать, что помогает скрыть синяки. Свой планшет вышел из строя, но папа не растерялся, а пошёл к повелителю Интернета в нашем доме, то есть к Стасику. Тот в комнату себе не пускал, хотя за радость было то, что он уже и не спал. Папа долго пытался выпросить у него комп на пару минут, но тот был скуп на просьбы дяди. А вот только что лёгший спать Егор просьбам папы внял беспрекословно и на его вопрос как скрыть синяки, выдал моментальный ответ — закрасить зелёнкой. Разумеется, синяки можно ею скрыть и превратиться в царевну Лягушку. Но Род же был бы не Родом, если бы просто не подумал об этом. В общем, далее папа сделал своё доброе чёрное дело, щедро измазав моё лицо в лекарстве и, окрылённый своими чистосердечными порывами, упорхал спать.

— Ты же не ждал, что я скажу тебе за это спасибо? — грозно насупив лицо, поинтересовалась я.

— Ну… почему же не ждал?

— Папа!

— Доча!

— Как ты мог?

Я всхлипнула, как это бы сделал любая девушка на моём месте, хотя слёз, как обычно, не было ни миллилитра. Но папу жест воодушевил, так что он, как был в труселях, так и поскакал за мной следом.

Ха-ха.

И может я злая немножко, ну, самую чуточку, но на долю секунды меня порадовало его выражение лица, когда он увидел, что у нас гости, а он весь такой почти в неглиже. У него тело, конечно, подкачанное, папа следит за собой, спортом занимается, его легко можно на обложку журнала для женщин в качестве модели разместить, но в душе он интеллигент. Так что папа пролопотал что-то похожее на «Айм сорри» и удалился в свою комнату для исправления казуса.

Я же осталась, даже немного подзабыв, что моё лицо теперь — лицо Халка.

— А-ха-хах, — увидели меня Соня и Стас, развалившиеся в кресле-качалке.

Дядя уже успел поднять детей, и их сонные недовольные в эту рань лица светились счастьем, глядя на меня. Прямо сердце радуется за них. Ну вот, я стала невероятно саркастичной.

Родители Леси заняли софу и смотрели на меня сочувствующе. Дети их шныряли где-то по квартире, от меня, наверное, прятались. Я не слабо их испугала, их желания мне понятны.

А Макс суетился, разливая гостям чай по кружкам.

— Блин, Лен, ты, по ходу, каждое утро просыпаешься со словами: «Сегодня я стану звездой Ютуба!» — пошутил Стас.

Хотя, вряд ли он пошутил. Камера Сени вечно меня преследует, так что очень похоже на правду.

— Эй! — накинулась я на мелкого. — Ты же не выкладываешь мои видео на свой Ютуб?

— На Ютуб? — удивился он. — А ведь хорошая идея! — и выбежал вон из зала.

Я бы погналась за ним следом, но было неудобно перед дядей Колей и тётей Ниной. Так что я решила больше не выпендриваться и, нарисовав на лице благородную улыбку, а на самом деле минорный смайл, присела на бортик домашнего водоёма, который был главным украшением зала.

Меня терзали ужасные мысли, а в отражении зеркальной глади воды на меня пялилось зеленолицое нечто. Но я решила держать марку:

— Николай Велимирович и Нина Павловна, как хорошо, что вы решили почтить нас своим визитом, — радушно поприветствовала я их.

Они мне дружелюбно улыбнулись. И не беда, что у дяди Коли глаз дёргался, глядя на меня.

— А мы за Лесёнком приехали, — пояснил он.

— А Олеся здесь больше не живёт, — встрял дядя. — Она на работу устроилась и квартиру снимает.

— Что?! — родителей моей горячо любимой подруги сегодня постиг второй по счёту шок. — Как?!

— Самостоятельность, — Макс поднял вверх указательный палец. — Это очень важно для молодёжи. Честно говоря, я горжусь Лесей.

Её мама схватилась за сердце:

— Но… как такое могло произойти?

— Вы её выгнали что ли? — нахмурился Николай.

Мы все заголосили одновременно:

— Нет, конечно!

— Нет!

— Не-а!

— Она сама решила сделать этот важный шаг, — с гордостью пояснил папа, появившийся в приличном виде. — Кстати, здравствуйте, я папа Лены. Род. Приятно с вами познакомиться. Леся про вас рассказывала.

Когда это она успела?.. Что-то я не помню, чтобы подруга проявляла повышенный интерес к моим родственникам.

— Правда? — воодушевилась тётя Нина.

— Да-да, она приходила ко мне офис, обеды приносила. Милая девочка. Очень воспитанная, чтит старших.

Я чуть в воду не полетела после его слов. Но хорошо, что папа присел рядом (в зале у нас мебели, учитывая дизайнерские замашки, дефицит) со мной и приобнял за плечо.

Я переглянулась с двойняшками, они тоже были не в курсе и также изумлённо и вопрошающе таращились на меня.

— Похвально, — вставил Макс.

— А где она теперь живёт? — спросил её папа.

— Это Лена знает, — сдали меня с потрохами.

— Да, я знаю.

— Покажешь?

В их глазах было столько надежды, что я не могла отказать. Но появляться в местах скопления людей с зелёнкой на лице? Нет, я ещё не на последней стадии моей болезни ума.

— Я бы с удовольствием… Но вот у меня есть небольшая такая проблема, — я злобно посмотрела на папу, он извиняющеся похлопал ресничками. — В общем, на улицу мне нельзя. Пока не пройдёт.

Николай Велимирович просто «убил» меня своим явно выраженным шестым чувством:

— Из-за зелёнки, да?

Ему в шоу про телепатов надо, точно.

— Браво, кэп, — отсалютовали ему с кресла-качалки мои неугомонные брато-сестра.

Но иронии он не понял, и просто им толерантно улыбнулся, мол, дети, что с них возьмёшь.

— Леночка,