Поправки - Джонатан Франзен

На плане корабля ближе к корме палубы «D» имелся общепонятный символ: нуждающиеся могли получить здесь медицинскую помощь. После завтрака Инид доверила своего мужа Ротам, а сама отправилась разыскивать точку, отмеченную красным крестом. В физическом мире символу соответствовала матовая стеклянная дверь с тремя выведенными золотом словами. Первое слово было «Альфред», третье – «Изолятор», смысл среднего слова терялся в тени, отброшенной «Альфредом». Инид беспомощно уставилась на него. Но. Бель. Ноб. Ель. Но Бель.

Эти три слова внезапно отодвинулись от нее – дверь распахнулась, и на пороге появился крепко сбитый молодой человек. К белому кармашку прикреплена карточка: «Мазер Хиббард, д. м.». Крупное, обветренное лицо, похож на американского актера итальянского происхождения, любимца публики, который играл ангела, а в другой раз – танцора диско.

– Как нынче самочувствие? – спросил врач, обнажая в улыбке жемчужные зубы. Инид проследовала за ним через приемную в кабинет, где он усадил ее на стул у своего стола.

– Я миссис Ламберт, – заговорила она, – Инид Ламберт, каюта В-11. Надеюсь, вы сумеете мне помочь.

– И я надеюсь. В чем же дело?

– У меня кое-какие проблемы.

– Психического характера? Эмоционального?

– Вообще-то мой муж…

– Прошу прощения. Стоп! Стоп! – Доктор подался вперед, озорно улыбнулся. – Вы же сказали, проблемы у вас?

Очаровательная улыбка. Она тотчас покорила ту часть души Инид, которая таяла при виде тюленей-бельков и котят. Эта улыбка не отпускала пациентку, пока она нехотя не улыбнулась в ответ.

– Муж и дети – вот моя проблема, – сказала она.

– Еще раз прошу прощения, Эдит. Маленький тайм-аут. – Доктор Хиббард придвинулся еще ближе, обхватил руками голову, посмотрел на Инид в просвет между локтями. – Нужно все прояснить: проблема у вас?

– Нет, у меня все в порядке. Но все члены моей…

– Испытываете беспокойство?

– Да, но…

– Расстройство сна?

– Вот именно. Понимаете, мой муж…

– Эдит? Вы сказали: Эдит?

– Инид. Ламберт. Л-А-М-Б…

– Инит, сколько будет четырежды семь отнять три?

– Что? А, двадцать пять.

– Какой сегодня день недели?

– Понедельник.

– Какой исторический курорт Род-Айленда мы посетили вчера?

– Ньюпорт.

– Последний вопрос: принимаете ли вы в настоящий момент лекарства от депрессии, страхов, биполярного расстройства, шизофрении, эпилепсии, паркинсонизма, других психиатрических или же неврологических нарушений?

– Нет.

Доктор Хиббард кивнул, выпрямился, выдвинул глубокий ящик в тумбе стола, извлек оттуда пригоршню шуршащих упаковок из целлофана и фольги. Отсчитав восемь штук, он выложил их перед Инид. Упаковки подозрительно блестели – дорогущие, наверное.

– Замечательное новое средство, решит все ваши проблемы, – нараспев протянул доктор Хиббард и подмигнул.

– То есть как?

– Разве я неправильно вас понял? Вы вроде бы сказали: «У меня проблемы». Речь шла о страхах и нарушении сна.

– Да, но я имела в виду, что мой муж…

– Конечно, муж. Муж или жена. Обычно ко мне обращается менее закрепощенный из супругов. По правде сказать, необоримый страх перед асланом – один из симптомов, требующих применения аслана. Этот препарат полностью блокирует «глубокий», «болезненный» стыд. – Улыбка Хиббарда напоминала свежий надкус на мягком плоде, густые щенячьи ресницы, волосы – только гладить. – Вас это заинтересовало? – переспросил он. – Вы готовы уделить мне внимание?

Опустив глаза, Инид размышляла, можно ли умереть от нехватки сна. Хиббард принял молчание за согласие и продолжал:

– Обычно считается, что классические супрессоры центральной нервной системы, в частности алкоголь, подавляют «стыд», или «внутренние запреты». Однако «постыдные» признания, выболтанные под воздействием трех мартини, не перестают быть постыдными, и, как только действие мартини прекращается, начинаются угрызения совести. На молекулярном уровне, Эдна, три мартини мешают всасыванию излишков фактора 28А, ответственного за «глубокий», или «болезненный», стыд. При этом фактор 28А не вовлекается в метаболизм и не поглощается рецепторами. На время он задерживается в нестабильном состоянии в «передатчике». Итак, когда этанол растворяется, рецепторы буквально затопляет фактор 25A. Страх унижения и жажда унижения неразрывно связаны, это хорошо известно как психологам, так и русским писателям. И это не только психологическая, но и самая что ни на есть «реальная» реальность: реальность молекулярного уровня. Однако аслан действует на химические факторы стыда совершенно иначе. Речь идет о полном уничтожении молекул 28А. Аслан – могучий лев.

Наступил черед Инид подать свою реплику, но она потеряла нить разговора.

– Доктор, прошу прошения, я почти не спала и немного запуталась.

Доктор хмурился столь же обаятельно, как и улыбался:

– Запутались? Или у вас спутанность сознания?

– Простите?

– Вы сказали мне, что у вас «проблема». Вы платите мне сто пятьдесят долларов США наличными или дорожными чеками. На основании ваших ответов я диагностирую бессимптомную дисгамию без выраженной деменции и даю вам бесплатно восемь образцов аслан-крузера, по три тридцатимиллиграммовые таблетки в каждом, чтобы вы могли насладиться оставшимися днями путешествия, а затем постепенно снижать дозу согласно рекомендациям: тридцать-двадцать-десять миллиграммов. Однако, Элинор, должен вас сразу предостеречь: если речь идет о спутанности сознания, мне придется пересмотреть диагноз и это затруднит вам доступ к аслану.

Тут доктор Хиббард приподнял брови и просвистел несколько тактов мелодии – фальшиво, ибо губы его изгибались в заговорщической улыбке.

– Это не я запуталась, а мой муж, – сказала Инид.

– И опять же, если вы имеете в виду клиническое состояние, искренне надеюсь, что аслан предназначается для вас лично, а не для вашего супруга. Деменция – безусловное противопоказание для приема аслана. Итак, официально я обязан настаивать, чтобы вы применяли этот препарат строго по предписанию и под моим постоянным надзором. Однако я не столь наивен. Я отдаю себе отчет в том, что такое сильнодействующее, сразу приносящее облегчение лекарство, которое пока невозможно получить на суше, часто попадает не в те руки.

Хиббард просвистел еще несколько фальшивых тактов – он-де в чужие дела не лезет, – пристально наблюдая за Инид, нравится ли он ей.

– Иногда муж по ночам становится таким странным, – пробормотала Инид, не глядя ему в глаза. – Очень возбужденный, не угомонишь, не дает мне спать. А потом я весь день умираю от усталости, сил нет. А мне столько всего хочется успеть.

– Аслан вам поможет, – уже не столь легкомысленным голосом заверил ее Хиббард. – Для большинства путешественников это более полезное вложение, чем страховка на случай отмены поездки. Вы заплатили достаточно большую сумму за привилегию участвовать в этом круизе, Инит, и имеете полное право наслаждаться каждой секундой. Ссора с мужем, беспокойство за оставленного дома питомца, неумышленная обида – вы не должны тратиться на все эти негативные переживания. Взгляните на дело так: если благодаря аслану бессимптомная дистимия не вынудит вас пропустить хотя бы одно заранее оплаченное мероприятие «Плежелайнз», значит, лекарство уже себя окупило, то есть окупился гонорар за мою консультацию, в результате которой вы бесплатно получаете восемь упаковок-образцов по три тридцатимиллиграммовые таблетки аслан-крузера в каждой.

– А что такое ашрам?

Кто-то постучал в наружную дверь, Хиббард встряхнулся, словно приходя в себя.

– Эди, Иден, Ина, Инид, прошу прощения. Вижу, вас и впрямь несколько сбивает с толку уникальная новейшая психофармакология, которую «Плежелайнз» с гордостью предоставляет в распоряжение своей избранной клиентуры. Вам требуются более подробные разъяснения, чем большинству наших пассажиров, так что я вернусь к вам через минуточку…

Хиббард убрал со стола восемь упаковок аслана, не поленился запереть их в ящик, спрятал ключ в карман и вышел в приемную. Инид слышала его бормотание и хриплый старческий голос, отвечавший: «Двадцать пять, понедельник, Ньюпорт». Не прошло и двух минут, как доктор возвратился с дорожными чеками.

– А это правильно? – спохватилась Инид. – То есть законно?

– Отличный вопрос, Инид, но, представьте себе, все суперзаконно! – Доктор рассеянно взглянул на один из чеков, потом сунул всю пачку в карман рубашки. – Замечательный вопрос! Просто на пять с плюсом! Профессиональная этика запрещает мне продавать лекарства, которые я назначаю, поэтому я вынужден ограничиваться выдачей бесплатных образцов, что, к счастью, полностью соответствует политике «Плежелайнз» – «все включено». К сожалению, поскольку аслан еще не получил в Штатах окончательной лицензии, а большинство наших пассажиров – американцы, разработчик и производитель аслана, «Фармакопея С.А», не заинтересован в том, чтобы снабжать меня достаточным количеством бесплатных образцов, чтобы удовлетворить прямо-таки неслыханный спрос, так что я вынужден покупать эти образцы оптом. В результате несколько возрастает гонорар за консультацию.