Только в смерти - Дэн Абнетт

...тянутся.

Свет потух. Роун выругался, и пощелкал фонариком на столе. Он был уверен, что батарейка свежая, но она сдохла.

— Рервал!

Его адъютант появился в дверях. — Сэр?

— Не мог бы ты принести мне фесов фонарик?

— Да, сэр.

Роун откинулся. Он устал. Он изучал несколько старых книг, которые принес из библиотеки. Попытка работать при разгорающемся и затухающем свете настенных фонарей вызывала у него головную боль, поэтому он водил фонариком по страницам.

Книги особо не интересовали Роуна. У него никогда не было много времени для истории. История была мертва, а Роун был больше заинтересован в том, чтобы оставаться в живых. Тем не менее, такие, как Харк и Баскевиль, верили, что книги важны, и он предпринял усилие.

Это, так же, дало ему кое-какое занятие. День тянулся медленно, возможно, самый медленный день из всех.

Ожидая атаку в любой момент, он весь был на нервах. Это выматывало тело. Как часто говорил Харк, ожидание – настоящий убийца.

Книги, с хрупкими листами, были достаточно занятными. Большинство иллюстраций не имели смысла, и Роун совершенно не понимал, насколько точны карты.

Но он увидел достаточно, чтобы понять, что Харк был прав. Книги нужно было показать кому-нибудь, кто смог бы оценить их реальную ценность. Если был шанс – любой шанс – что они были тем, чем казались, тогда они могут быть границей между триумфом и поражением.

По комнате пронесся холодок, сквозняк откуда-то. Кто-то вошел, тихо открыв дверь.

— Ты принес этот фесов фонарик? — спросил Роун, поднимая взгляд.

— Одна последняя битва, — сказал Колм Корбек, печально улыбаясь ему.

Роун встал так быстро, что стул с грохотом упал.

Он быстро моргал. Здесь никого не было. Роун резко обернулся, трясясь, затем снова обернулся. В комнате было пусто.

— Фес! — прошипел он. — Какого феса…

— Вы опрокинули стул, сэр? — тихо спросил Рервал, входя в комнату с новым фонариком в руке.

Роун быстро прошел мимо него к двери, и внимательно осмотрел зал сверху донизу.

— Сэр?

— Это была чья-то идея? — проворчал Роун.

— Какая, сэр? — спросил Рервал, сконфуженно.

— Эта! Эта… эта…, — Роун замолчал. Никто из людей не смог бы провернуть такую фокус. Только его разум смог бы выкинуть такой трюк. Он устал. Именно так, просто усталость.

— С вами все в порядке, сэр? — спросил Рервал.

Роун подошел обратно к столу и поднял стул. — Да. Да… просто немного нервничаю. — Рервал протянул фонарик Роуну. Роун взял его.

— Спасибо.

Рервал кивнул. — Белтайн говорит, что связь для вас будет через полчаса.

— Просто кивни мне, когда будет готово. Я приму сигнал здесь.

— Да, сэр.

Рервал вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Роун сел и вернул свое внимание к фолио, включив фонарик.

Пока он переворачивал страницы, одним глазом он посматривал на дверь.

III

Той ночью, хотя погода не изменилась, дом ощущался особенно тихим после наступления темноты. Воздух был сухим и спокойным, а тени, казалось, наслаивались, как будто их положили одну на другую в стопку, подобно полотнам отличного черного кружева.

Харк хромал по нижнему коридору, тяжело опираясь на свою палку. Его спина болела. Он понимал, что слишком выматывает себя, а боль начала разрушать чувство выздоровления, которое таблетки Керт предоставили на короткое время. Его ожоги не заживали. Они, все еще, были влажными и чувствительными, а движение делало только хуже.

Он дошел до короткой лестницы и осторожно опустился на нее. Нужно минутку посидеть, подумал он, только минутку или две.

Его кожа была бледной и липкой, а пот струился со лба. Он тяжело дышал. Он услышал шаги приближающегося патруля. У Харка не было никакого желания, чтобы кто-нибудь увидел его таким больным.

Он вытащил свой пистолет. Ячейка его плазменного пистолета была почти пуста, поэтому он вытащил запасной из сумки – красивый, почти изысканный отполированный болт-пистолет с гравированными боковыми накладками. Он изобразил демонстрацию его разряжания и заряжания.

Когда патруль проходил мимо, они кивнули ему, а он кивнул в ответ. Просто Комиссар Харк, готовящий свое оружие.

Он подождал, пока они не ушли. Казалось, что для этого потребовалось много времени, потому что очевидные фантомные шаги отдавались по коричневому глянцевому полу несколько минут после того, как люди исчезли.

— Здесь кто-то есть? — позвал Харк.

Шаги прекратились.

Харк потряс головой. С тех пор, как они заняли Хинцерхаус, он слышал слишком много докладов о беспризорных шагах.

— Трон побери это место, — пробормотал он.

Он убрал пистолет, отметив, как тряслась его настоящая рука, не от страха. Боль делала это, боль медленно грызла его физическую крепкость.

Он поднялся и спустился по лестнице, как старик. Казарма разведчиков была недалеко в следующей галерее.

Ливара стоял у двери, когда подошел Харк. Он кивнул комиссару. Харк вошел внутрь. Большинство из разведчиков здесь – Хвлан, Лейр, Каобер и Маклэйн – отдыхали. Прид в одиночку играл в карты на перевернутом ящике.

Бонин сидел в углу, вычищая пыль из своего лазгана тряпочкой. Он увидел Харка, отложил оружие и чистящие принадлежности, и встал.

Кожа лица Бонина была болезненной, цвета загара. Они установили караул из разведчиков в конце лощины после обнаружения нового выхода, а Бонин лично пробыл там три смены.

Пыль безжалостно ободрала его.

— Ты хотел меня видеть? — спросил