Красная перчатка - Виталий Гладкий

К брестской гавани «Сен-Мишель» подошел в вечерний час. Она оказалась очень удобной; с юга и с севера ее прикрывали два полуострова, а шесть рукавов залива будто специально были созданы природой для якорных стоянок судов разного типа — от крохотных рыбацких посудин до огромных грузовых нефов. В залив несла свои воды река Пенфелд, берега которой поросли кудрявыми деревьями. Вечернее солнце ярко высветило стены и башни крепости, окрасив их в нежно-розовые пастельные тона, поэтому они казались веселыми, праздничными. «Это добрый знак», — немного приободрившись, подумал Вышеня.

Он ждал встречи с Бретанью с невольной дрожью. Что ждет его на чужой земле? Сможет ли он сойти за чистокровного бретонца? Одно дело — притворяться бретонским рыцарем в Любеке, а другое — жить в самой Бретани. Вышеня сомневался, что хорошо усвоил бретонский язык, хотя, опытный в таких вопросах, мессир Реджинальд успокаивал его: если человек долго находится в чужих землях, то приобретает акцент. Но самым скверным происшествием могла стать встреча с людьми, знавшими настоящего Готье де Брисэя, ведь вряд ли мессир Реджинальд предполагал, что Вышеня в конечном итоге очутится в Бретани…

Комендант Бреста, мессир Эрве де Леон, которому капитан «Сен-Мишеля» представил спасенного рыцаря, оказался очень строгим и придирчивым. Он внимательно изучил документы Вышени, полученные им от храмовников, что-то буркнул себе под нос и сухо сказал:

— Вам придется какое-то время пожить в Бресте, пока мы не утрясем кое-какие формальности. Для вас будет лучше, если вы поселитесь в замке. Времена неспокойные, в округе водятся разбойники, а в городе полно дезертиров, наглых нищих и больных. Недолго и заразиться какой-нибудь гадостью или быть прирезанным в темном углу.

— Благодарю, мессир, за заботу, — ответил Вышеня. — Я непременно воспользуюсь вашим советом. К тому же я никуда не тороплюсь. Хочу отдохнуть от тягот и опасностей, которые мне довелось испытать. А где же лучше это сделать, как не за стенами такого сильного замка, как Брест?

На том они и расстались. Недоверчивость коменданта Бреста поселила в душе юноши тревогу. Похоже, его не оставят без присмотра. Неужели в документах что-то не так? Хорошо, что они вообще остались невредимы. Документы лежали в поясной сумке, на которую пираты не обратили внимания, так как денег в ней не было.

Тем не менее уйти прямо сейчас из Бреста равнялось бы бегству. Знать бы, куда… Однако тогда его начнут ловить по всей Бретани — как вражеского лазутчика. Вышеня тяжело вздохнул и решил — будь что будет! Придется какое-то время пожить в Бресте. По здравому размышлению, у коменданта полно забот, и тратить драгоценное время на странствующего рыцаря он не станет. Разве что поспрашивает знающих людей, существует ли род де Брисэй, а если да, то знают ли родственники Готье о своей «заблудшей овечке».

Когда «Сен-Мишель» причалил, Вышеня увидел, что и стены замка, и деревянный палисад вокруг него, и некоторые городские дома изрядно разрушены. Наверное, здесь совсем недавно шли военные действия, так что мессиру Эрве де Леону есть чем заниматься.

Вышене с Истомой выделили небольшое, скудно обставленное помещение в одной из башен замка. Оно обладало лишь одним достоинством — за него не нужно было платить. Ваганту не разрешили остаться вместе с рыцарем и его оруженосцем, и пришлось бедняге Клаусу искать постоялый двор в городе. Но он не унывал, тем более что расходы по его содержанию взял на себя Вышеня.

Как и предполагалось, комендант не оставил рыцаря Готье де Брисэя без тайного надзора, хотя в город выходить ему не запрещалось. Вскоре еще тот хитрец Истома вычислил скверно одетого малого, придурковатого на вид, который ходил за ними как привязанный. Это обстоятельство несколько напрягало — из-за слежки Вышеня не мог обратиться к тайному казначею тамплиеров. Конечно, денег у него было вполне достаточно, чтобы жить припеваючи и содержать двух нахлебников в лице Истомы и Клауса хоть целый год. Но он хотел покинуть владения подозрительного мессира Эрве де Леона как можно скорее, чтобы затеряться если не в Бретани, то во Франции.

— Делов-то… — равнодушно ответил Истома, когда Вышеня сказал, что тайный соглядатай действует ему на нервы. — Чик ножичком по горлу — и в реку. Тока прикажи, боярин.

— Сколько раз говорил тебе, не боярин, а мессир! — взвился Вышеня. — Ты што, дурак?! Мы, чай, не в Новгороде. Одно неосторожное словцо — и нас потащат на виселицу как шпионов — время-то неспокойное. Или колесуют, как разбойников. Но прежде будут пытать. Тебе хочется, чтобы твою живую плоть рвали щипцами?

— Упаси Господь! — Истома перекрестился, причем дважды: первый раз — по православному обряду, а второй, спохватившись, — по католическому, как приказывал Вышеня. — Прости, хозяин! Пардон — мессир. Ужо еного мне совсем не хотелось бы. Лучше сразу каюк.

— То-то же…

Тем не менее с этим положением нужно было что-то делать. Прежде требовалось усыпить бдительность соглядатая, который, как оказалось, обладал удивительным свойством исчезать, словно нечистый дух, прямо на глазах. Не будь востроглазого Истомы, — холоп сам был еще тот жох — Вышеня точно не заметил бы серого, невзрачного малого. Поэтому рыцарь Готье де Брисэй и его оруженосец часами болтались по городу и по берегу реки, с интересом рассматривая одно— и двухэтажные домики, старинную церковь, корабли в гавани, любовались природой, а когда приходило обеденное время, спешили на постоялый двор, где находилась таверна «Сосновая шишка». Там их уже ждал Клаус, и они начинали бражничать — до позднего вечера.

Вскоре почти все жители Бреста и солдаты гарнизона уже знали, что в городе появился веселый музыкант, и «Сосновая шишка» по вечерам стала напоминать рыбацкую сеть после хорошего улова — так много захаживало сюда людей. Хозяин таверны не мог нарадоваться притоку клиентов. Спустя неделю он поставил Клауса на довольствие, договорившись, что ни в какой иной таверне вагант выступать не будет.

Народ, раскрепощенный вином и песенками Клауса, болтал о разных вещах, весьма интересных для Вышени. Так, он узнал, что прежде комендантом Бреста был мессир Готье де Клиссон, наиблагороднейший рыцарь и один из самых великих баронов Бретани. Когда войско графа Жана де Монфора, претендующего на герцогскую корону Бретани, подошло к Бресту, де Монфор приказал вызвать коменданта де Клиссона и потребовал от него повиновения своей пресветлой личности как герцогу Бретани, а также сдать город и замок Брест. Но Готье де Клиссон ответил, что ничего этого не будет делать, пока не получит приказа от сеньора, которому замок принадлежит по праву. Тогда следующим утром, прослушав мессу, граф приказал своим людям предпринять штурм замка.