Семилетка поиска - Мария Арбатова

– То есть все они потом бесследно уйдут из моей жизни. – Она представила глаза Никиты, и у нее защемило сердце.

– Уйдут или изменятся вместе с вами… Или вы увидите, что ощупывали их только с одной стороны, как слепые слона…

– Я с ужасом поняла за это время, что мужчины, оказывается, не взрослеют вообще…

– Женщины на самом деле тоже. Вам про мужчин видней, потому что они чувствуют, что вы сейчас не на охоте. Внутри все так занято Каравановым, что они могут привлечь вас только детским поведением. Ниша мужа еще не свободна от него, а ниша сына уже свободна, и мужчины автоматически пытаются занять эту нишу… А сейчас перечислите все свои проблемы, мысленно поднимитесь «на вертолете» и посмотрите на них оттуда.

– Посмотрела…

– Ничего страшного?

– Ничего! – расхохоталась Елена.

– Вот увидите, как только вы будете готовы, герой спустится к вам на парашюте как десантник.

…Шли дни, хотя ничего не менялось кардинально, Елена входила во вкус новой жизни. Вкус нравился, хотя казалось, что нельзя вот так скакать стрекозой на пятом десятке, и наказание за это уже крадется… уже подкралось к двери в иезуитских тапочках.

Правда, Лида стала резко лучшеть. Сказала, что устроилась на работу и зажила душа в душу со своим Вадиком. Елена так боялась наступить на что-нибудь в их отношениях, что ограничивалась чисто светским общением. Не понимала интонации союза и из-за этого все время острила. В результате чего показалась Лидиному избраннику «прикольной классной теткой». Это устраивало, потому что мальчик не разделил с ней и дочерью Толика, Филиппа и Караванова. И ничего бы не понял о них из рассказов. И незачем было пускать его в прошлое семьи, достаточно было показать, что мамашка у Лиды отвязанная и сексуально востребованная, так что пусть и около дочки не расслабляется.

– Мы выплыли из вранья, – как-то сказала Лида за завтраком, переночевав дома чуть не впервые за последнее время.

– Да не было вранья. Мы с Каравановым любили друг друга, просто это была другая жизнь и другие мы… – обиделась Елена.

– Я была такая противная, потому что ты меня все время наказывала, осуждала глазами, – призналась девочка.

– Да? – страшно удивилась Елена. – Я, видимо, не специально…

– И я уже ничего не хотела. Ни просыпаться утром, ни умываться, ни работать, ни тусоваться… Каждый день просыпалась, как будто меня избили, а потом еще за это и наказали. Потом прочитала в одной книжке, что наказания ничего не меняют для предотвращения нежелательных действий, что необходимо уменьшить их привлекательность для субъекта…

– Умно.

– И поняла, что для меня образ неудачницы является привлекательным, потому что на его фоне ты, мамочка, ярче светишь…

– Фигня какая. А у меня с моей матерью ровно наоборот. Получается, что я по ее заказу была фиктивной отличницей, а ты – фиктивной неудачницей?

– Получается… Поэтому мне рядом с тобой очень опасно жить! Как говорится, нет вечных двигателей, но есть вечные тормоза.

Елена понимала ее правоту, но все-таки стало не по себе. Расстроенная, пришла на работу, ткнула в клавиши компьютера и стала ждать Никиту.

Никита появился.

Белокурая. Наконец-то!

Никита. Неужто ждала?

Белокурая. А то!

Никита. Хочешь, пришлю армейские фотки?

Белокурая. А почему не детсадовские?

Никита. Потому что на армейских я крутой.

Белокурая. Это довод. Тогда шли.

Никита. Фотка открылась? Ну и как тебе?

Белокурая. Смешной! Ни капельки не похож. А повязка на волосах для понта?

Никита. А говоришь, про войну писала… Повязка, чтоб глаза потом не заливало.

Белокурая. Круто, буду знать… Отчитайся про здоровье.

Никита. Уже не кашляю… Гантельки потягал…

Белокурая. А голос?

Никита. Жена влезла в мой мобильный и спросила, что это за телефонный номер.

Белокурая. И что?

Никита. Я не промолчал. Если еще что-нибудь спросит, я просто все пошлю к чертовой матери…

Белокурая. Рехнулся?

Никита. Надеюсь, до этого дело не дойдет…

Белокурая. Говоришь вещи, не подготовленные ходом истории. Хочется послать общие трудности, а жена оказывается крайней. А то, что хочется?..

Никита. Лен, ты мне очень нужна… мне очень хреново, если честно…

Белокурая. Можем увидеться завтра.

Никита. Не знаю. Извини, меня зовут. Надо срочно отключиться.

Елена отошла от компьютера. Было понятно, что Никита истерил от неудач в бизнесе и пытался найти виноватого. Но вот уж роль причины его развода под горячую руку Елене совсем не улыбалась. Она ни секунды не желала себе этого человека на каждый день рядом. Добрый, нежный… Но о чем с ним говорить и молчать целый день? О самолетах? О его психологических проблемах? Зачем он присылал военные фотки? Ах, ну да, затем же, зачем остальные крутили пистолетами! Смотри, как я крут!

Села искать по Интернету материалы об одном громком шоу-мене, ведущем политико-психологического ток-шоу. Предстояло сделать беседу с этим секс-символом с резкой фамилией Патронов и шокирующими манерами. Из тех, кто хватает молодых журналисток за округлости и жарко спрашивает на ухо: «Ты сколько раз за ночь кончаешь?» Пару раз пытался прислониться к Елене, говорил многозначительные тексты. Однажды они даже, сделав вид, что спьяну, целовались в Госдуме. Патронов был хорош собой, но от него отталкивал ярлык общенационального кобеля.

– Кать, зачем главному, чтоб я брала интервью у Патронова? Неужели нельзя поручить какой-нибудь молодухе, которая бы всю жизнь потом хвасталась тем, что занималась с ним оральным сексом в «мерседесе»? – раздраженно спросила Елена.

– Так ведь она только про это и напишет. Он, конечно, пафосный блядун, но политически не простая игрушка, – зевнула Катя. – Бутерброд хочешь?

– Не хочу…

Позвонила Караванову.

– Привет!

– Привет! – сказал он радостно, без всякого подвоха. – Какие новости?

– Готовлюсь к интервьюшке с Патроновым.

– С Патроновым? Это уже будет четвертый герой?

– С чего ты взял?

– Так ведь он… все, что шевелится. И никто ему не отказывает, как утверждает молва. Или таких, как Патронов, ты уже не считаешь? – засмеялся Караванов, словно довольный успехом бывшей жены у мужчин.

– Ну, раз так уговариваешь, подумаю… – фыркнула Елена. – Да мне вообще-то Патронов по фигу, главный требует. Я ведь по крупному рогатому скоту, а не по секс-символам. Главный почему-то считает, что Патронов – масштабная фигура, человек с тонкими струнами, совесть нации…

– Если это совесть нации, то так нации и надо!

– После того как тебе через день показывают в постели пистолеты или вынимают душу по Интернету, уже все равно, Патронов, не Патронов. После этого можно уже спокойно идти в мужскую зону и всех там ставить раком…