Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Фантастика и фэнтези » Альтернативная история » Ведущий в погибель. - Надежда Попова

Ведущий в погибель. - Надежда Попова

Читать онлайн Ведущий в погибель. - Надежда Попова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 169
Перейти на страницу:

— Когда я проснулся, ее не было, — продолжил он, все так же не глядя на гостя. — Был вечер. Я чувствовал себя… разбитым… Нет. Разбитым — и собранным заново. Мне снились кошмары; я не знал, сколько я проспал, но знал, что долго, что сон был похож на смерть, что… Да ничего я не знал. В голове был туман, и я ничего вокруг не видел и не понимал, кроме того, что ее нет рядом. Ее вещи были на месте, а значит, она не уехала, бросив меня — вот единственное, что я понял. Я ждал. Я ждал долго, и когда время подошло к полуночи, а ее все не было, я спустился вниз и нашел хозяина; тот сказал, что она вышла прошлой ночью и с той поры не вернулась. Оставаться в ее комнате без нее было нельзя; хозяин той гостиницы уже запомнил меня, уже меня знал, уже делал некоторые поблажки, однако этого даже мне позволить не мог. Я вышел на улицу и остановился там, не зная, куда идти и что делать. Возвратиться домой — эта мысль отчего-то казалась мне глупой. Я хотел найти ее. Больше я ничего не желал.

Пробка снова полетела в угол, и Курт скосился на стол, мысленно подсчитывая количество выпитого фон Вегерхофом за прошедшие полночи и это утро, от результатов подсчета приходя в благоговейный ужас.

— Я бродил по улицам до утра, — продолжил стриг, отлипнув от горлышка, и теперь уже не стал отставлять бутылку, оставшись сидеть с ней в руке. — К тому моменту я не соображал уже почти ничего, я не понимал, кто я и где, что и кто вокруг меня; я слышал весь мир вокруг — так четко, как никогда еще в жизни, и в то же время словно оглох и ослеп. В голове была пустота, которая — я знал это — должна была заполниться ее голосом, которого не было. Я был один. А когда начался рассвет, я осознал, что со мною происходит что-то. Жарко не было; это было что-то новое, новое — и страшное. Казалось, что я просто раскаляюсь. Солнце слепило, жгло глаза, жгло кожу… Я спрятался под набережной — под мостом, забившись в самую тень; я был готов выть от страха, от непонимания всего происходящего, от одиночества, от… Не знаю, какими словами передать это. Этому нет названия. Я сидел там, среди ракушек и грязи, запрятавшись в угол меж полотном моста и землей… Мне посчастливилось в том, что был конец осени — почти уже зима, и солнце было бледным, небо — в тучах, что тень была достаточной; я знал, что должен мерзнуть, я понимал, что холоден, как лед, видел, что руки почти белые — но холодно мне не было. Меня мучила жажда — такая, словно я провел целый день на солнцепеке. Я видел поверхность реки всего в нескольких шагах от себя и терзался от того, что не могу добраться до нее. Временами мне начинало казаться, что я ощущаю не жажду, а голод, и тут же она подступала вновь… Это было невыносимо. Я ничего не понимал, я был в ужасе; и я звал ее, как, бывало, в глубоком детстве звал мать, если попадал в беду. Я был уверен — она услышит даже мои мысли. Я знал, что — должна услышать; и должна придти. Но она не пришла… Вместо этого явился пьяный бродяга, набросившийся на меня с нелестными словами. Оказалось… — стриг тяжело усмехнулся, глядя на бутылку в своей руке, поднес к губам, помедлил и, не отпив, опустил руку снова. — Оказалось, барон Александер фон Лютцов занял его место жительства. Поначалу он пытался выпихнуть меня прочь… Не знаю, отчего он переменил свое решение. Возможно, попросту был слишком пьян и поленился, или проникся сочувствием, или, как знать, решил, что неспроста богатый юнец торчит в таком неподходящем месте — наверняка что-то случилось, и, если выказать готовность помочь, то в будущем можно рассчитывать на некую награду… Не знаю; но он таки оставил меня в покое и позволил провести время в его обиталище до вечера. Так мы и сидели вдвоем — молча; он пытался заговорить, но я вести беседы был не в состоянии. А спустя некоторое время я понял, что, кроме голода и жажды, кроме раздумий о ней — в голове засела и другая мысль; не мысль даже, а ощущение, какое-то чувство, не дающее покоя. И, попытавшись ухватиться за эту мысль, я пришел в еще больший ужас. Мне не давал покоя какой-то звук и какой-то запах; от бродяги несло, и душок был премерзким, но меня изводило не это. Меня выводило из себя то, что я слышу стук его сердца и чувствую запах крови. Он перебивал все прочие — и вонь от немытого тела, и запахи реки, грязи, мокрого камня; этот аромат затмевал собою все. Мне разбивали в драке губы, я прижимал к языку порезанный палец, я знал, какова кровь на вкус — но никогда до того дня не думал, что вкус этот можно вспоминать с таким вожделением…

К горлышку стриг все-таки приложился, снова надолго, с жадностью, и Курт, слыша громкие глотки, болезненно покривился.

— Бродяга спал, — нескоро продолжил тот. — Иначе — не знаю, достало ли бы у меня решимости… — фон Вегерхоф умолк снова, глядя в пол у своих ног рассеянно и тускло, выговорив через силу: — Это был лучший миг за всю прошедшую жизнь. В голове прояснело разом… И лучший миг закончился. Я сглупил во многом, но полным дураком и неучем я не был; и — я понял, что случилось. Понял, кем меня сделали. Тогда… тогда — я окаменел. Я просто сидел на земле возле трупа, весь в крови и в грязи, и не мог думать. Я не мог собрать вместе ни единой мысли, а когда первое оцепенение прошло, когда мысли вернулись, когда снова смогли жить во мне… Так жестоко меня не рвало еще никогда. И никогда еще так не хотелось исчезнуть — просто не быть, не существовать никогда и нигде. Никак. Никем… — от усмешки, покривившей бледные губы, стало холодно. — Однако миновал час, другой, и снова все, что меня могло занимать — это возвратившиеся голод и жажда; ведь свой первый завтрак я благополучно вывалил в грязь… Я едва дождался темноты. Едва собрал остатков здравого смысла на то, чтобы кое-как оттереть кровь и грязь с одежды, дабы не привлечь к себе внимания… В первом же достаточно темном закоулке я набросился на первого, кто подвернулся под руку и показался мне достаточно слабым, чтобы его осилить. Когда ясность в голове восстановилась, я попытался обдумать произошедшее. Попытался понять, как мне быть теперь. Единственное, что я сумел осмыслить — это то, что есть лишь один человек, знающий, как мне быть. Точнее, одна. И я стал искать ее снова — я бегал по улицам, как сумасшедший. Я попытался возвратиться в гостиницу и выспросить о ней у хозяина… К моему счастью, тот решил, судя по его снисходительной усмешке, что я попросту пьян, что, быть может, между мной и нею произошло что-то — размолвка или… Не знаю, что взбрело ему в голову, но, судя по его глумливому тону, он не заподозрил ничего. Собственно говоря, тогда мне было на это наплевать. Я хотел ее найти. Тогда — я не знал, что такое мастер для новообращенного, не знал вообще ничего, только понимал, что без нее мне конец… Я так и не нашел ее. И лишь ближе к утру спохватился, вспомнив об убежище на день. Первое, что мне пришло в голову тогда — то, о чем я слышал в повествованиях и преданиях, в тех страшных историях, что рассказывают о стригах, а потому провел следующий день на кладбище — в склепе. Собственно, я провел там почти месяц, — уточнил он, отпив еще глоток, и Курт, глядя на его бледное лицо, задумался над тем, сумеет ли он физически отобрать у стрига бутылку насильно. — Постепенно я осознал, что в городе ее нет. Что мне придется выживать самому — как сумею. Что придется сосуществовать с самим собою… Я проклинал ее за то, что было сделано со мной, проклинал себя — за то, что сделал сам, проклинал весь мир — за то, что это больше не мой мир. Мой мир открывался мне тяжело, неохотно; свои новые возможности я постигал случайно и бессознательно, и я все на свете отдал бы тогда за одну лишь вероятность вернуть свою жизнь, сделать ее такой, какой она была. Однажды, когда отчаяние дошло до предела, я решил, что смогу изменить что-то. Что, если сумею пересилить себя, жажда уйдет. Что я, как пропойца от вина, смогу отказаться от крови, если только заставлю себя перетерпеть… Новообращенному надо питаться чаще — minimum раз в два дня… Я выдержал неделю. Это оказалось тогда моим пределом. Я не мог слышать человеческую речь. Я не мог видеть людей, не мог находиться рядом. Я перебрался в древние развалины за городом — там сохранился подвал, я помнил его еще со времен юности. Старики пугали меня стригами, что обитают в нем… Тогда я узнал, что это неправда. Я был единственным существом среди этих камней.

Мгновение тишины прокатилось тяжело, словно обвал, и когда фон Вегерхоф заговорил снова, в бесцветном голосе словно прошла трещина.

— Я продержался еще два дня. Я готов был грызть собственные вены. Я едва не сходил с ума… А в один из редких моментов просветления мне внезапно пришло в голову, что я должен просто вернуться домой. До того дня я был убежден, что жена отвернется от меня, что мать отречется, а отец попросту натравит стражу; но когда идти больше некуда, когда ничто в жизни не принимает, вспоминаешь о том, что осталось, и цепляешься за малейшую надежду… Я добрался до замка за полчаса; так я узнал, что умею еще и это. Я миновал стену, прошел мимо стражи; так я узнал, что могу вскарабкаться по отвесному камню и спрятаться в тени. Я поднялся наверх… и остановился. Я не знал, что делать и куда мне идти. Разбудить отца подобной новостью, каковой я являлся… Немыслимо. Мать? Она бы умерла от страха. Жена… Я остановил выбор на ней. Я решил открыться ей, чтобы она открылась за меня моим родителям, когда смогу убедить ее… Я не знал, в чем. В том, что я не представляю угрозы, я убедить не мог никого; но ничего иного мне тогда не пришло на ум. Я просто не мог больше быть один. Я просто хотел домой, вот и все… Я поднялся в ее комнату и вошел; она не проснулась. А я не разбудил ее. Я тогда увидел колыбельку у стены — чуть в стороне от ее постели — и просто стоял там и смотрел на то, как спит мой сын. Ему было два месяца к тому времени, я не видел его целый месяц, и он так изменился… Я просто стоял и смотрел. А потом не удержался и взял его на руки. Ведь я не видел его целый месяц… — он умолк опять, на миг прикрыв глаза и вдохнув с хрипом, напомнив умирающего вчерашней ночью стрига. — Она проснулась, когда было уже поздно.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 169
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ведущий в погибель. - Надежда Попова торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться