Сквозь топь и туман - Анастасия Александровна Андрианова

бы выйти из себя и сделать что-то с ней, всё-таки тут были люди. Спрашивать наедине в лесу было бы в разы страшнее. Она вспомнила, каким видела его тогда, когда не должна была: беспомощным и просящим, стоящим на коленях перед Сенницей. Совсем не таким, каким он был рядом с ней. Особенно тогда, когда стена огня защищала их от стаи упырей. И когда вскрывал их тела, выискивая двойные сердца.

– За что могут изгнать из отряда? – спросила Мавна и на миг зажмурилась, чтобы было не так страшно.

Смородник медленно отвернулся от окна и посмотрел на неё в упор, не мигая. Огонёк свечи плясал в наполовину белом глазу, и странное бельмо казалось каплей расплавленного золота.

– Я расскажу о себе, – поспешила добавить Мавна. – А ты о себе. Раз уж мы идём вместе дальше, чем оба хотели бы. Идёт?

Смородник фыркнул:

– Что ты можешь мне рассказать? Про тихую жизнь в деревне? Такие россказни – как каша без соли и масла.

Мавна сглотнула. Сдаваться было бы глупо, она и так взбесила чародея вопросом, поэтому оставалось только упрямо стоять на своём.

– Про брата, – уверенно проговорила она. – Про шкурку. Я вышла на болота, чтобы поговорить с болотным царём. Он увёл моего младшего брата год назад. Мы… собирали морошку, я пообещала матери последить за Раско, но засмотрелась на красивого парня. – Лицо и уши запылали от стыда, но Мавна не прекращала. – Раско звал меня, я слышала, но думала, он дурачится, как всегда. А когда перестал звать, я поняла, что уже слишком поздно. Мы искали его всей деревней. Сперва я с теми, кто был на болоте в это же время. Потом родители и другие деревенские. И Илар, мой старший брат. Илар искал дольше всех. Нырял даже, ты представляешь? Все леса облазил. До зимы не успокаивался. И сейчас, думаю, тоже не успокоился. Стал диким и нервным, бросается в драку по любому поводу и без. Мы все будто остались в этом болоте, ты понимаешь?

Глаза наполнились слезами. Она посмотрела в лицо Смороднику с вызовом: видишь, мол, говорю тебе то, что мучит целый год.

– Я себя виню, что недоглядела. Знаешь, каково просыпаться ночью с этой виной? Слышать в голове его крик и задыхаться, что ничего не сможешь сделать. Лучше бы меня упыри утащили, чем его. Лучше бы меня.

– Не говори так, – буркнул Смородник, и Мавна сперва не поверила своим ушам. – Успеется. Если ничего к тому времени не переменится и мы не выжжем эту мразь со своих земель.

Он разломал подгоревшую корку хлеба на несколько частей и задумчиво жевал кусок. Мавна шмыгнула носом. Кто ж такие корки ест? Курам крошат. Если правильно хлеб испечь, у него горелого и вовсе не останется. Эх, хлеба хорошего, что ли, не видал?

– Не ешь горелое, – хмыкнула она, размазывая слёзы по щекам. – А то дождь неделю будет идти. Так мама говорила.

Смородник замер, на миг перестав жевать.

– Будто бы он без меня не идёт. Или ты наконец-то нашла виновного в вашей вечной непогоде?

Смородник странно стрельнул глазами и быстро отвернулся к окну. Мавна поняла, что его смущают её слёзы, только когда он буркнул:

– Не плачь. Расколдуем твоего брата. Если это он.

Последняя часть фразы не придавала уверенности, но Мавна дотёрла последние слёзы и кивнула.

– Хорошо. Но теперь скажи, что у тебя с отрядом. – И добавила тише: – Пожалуйста. Я должна знать, с кем делю дорогу. Вот ты теперь всё обо мне знаешь.

Один из посетителей корчмы за дальним столом уронил голову на стол и громко захрапел. Его приятелю пришлось быстро убрать кружку, чтобы квас не вылился на пол. Корчмарь вышел из-за стойки, и за ним побежала откуда-то взявшаяся упитанная курица. Смородник проследил за происходящим и сжал щепотью переносицу.

– Ты не можешь расспрашивать с утра? И не в такой… обстановке.

Мавна качнула головой, тоже разглядывая происходящее за столиком. Уснувшего мужика пытались поднять на ноги, но он, с грохотом опрокинув стул, растянулся на полу, чуть не придавив курицу.

– Нет. Расскажи сейчас. Пожалуйста.

Мужика наконец-то подхватили под мышками и за ноги и поволокли к выходу под громкий храп. Задумчиво закинув в рот ещё один кусочек горелой корки, Смородник бесцветно произнёс:

– Я убил чародея из своего отряда.

Мавна была готова к тому, что он скажет что-то подобное, но её поразило, как равнодушно прозвучали эти страшные слова. Она нахмурилась, вглядываясь в лицо Смородника: он так стиснул челюсти, что скулы очертились ещё острее.

– Ты жалеешь об этом?

Пальцы Смородника потянулись к краю миски, пошарили, отыскивая ещё один кусок горелой корки, но ничего не нашли. Он разочарованно посмотрел на пустую миску и положил руки на колени.

– Жалею о том, что за этим последовало. Дивник – сволочь, каким не место под солнцем.

Разобравшись с пьяным, корчмарь вернулся и убрал пустую посуду со стола. Мавна попросила принести им ещё кваса и, отсчитав монеты, заказала сладких пирогов с брусникой. Не всё же корки грызть.

– Чем он провинился? – спросила Мавна, подперев щёку кулаком.

Смородник медленно поёжился и, не глядя на неё, произнёс:

– Ты, наверное, помнишь Варму из чародейского села. Она ведь недавно к нам пришла. Вернее… я привёл.

Смородник отодвинул стул и встал. Отвернулся к окну – всё ещё не глядя на Мавну. Им принесли новые порции кваса, и Мавна вцепилась в свою кружку обеими руками. Пузырьки пены тихонько лопались, пока Смородник собирался с мыслями, а Мавна боялась его спугнуть.

– Мы как-то с отрядом наткнулись на деревню, полностью разорённую упырями, – сказал он тихо. – Жуткое место. Избы пустые, калитки сорваны с петель. Скотина и та разбрелась кто куда. Когда мы вошли, нам навстречу кинулись несколько упырей. Мы их подожгли, и пустые избы заодно, чтоб никакой нежак там больше не прятался. И когда нам навстречу выбежала девчонка-райхи, некоторые в отряде насторожились. Знаешь ведь наверняка, что про таких говорят.

Он мельком обернулся на Мавну, но поспешил снова уставиться в окно, когда понял, что она неотрывно на него смотрит. Мавна смутилась и уткнулась в кружку с квасом, от которого пахло сразу и мёдом, и морошкой, и – совсем как дома – хлебной закваской.

– Ну и… Лыко предложил девчонку тоже сжечь на всякий случай. Зато Дивник, ещё один наш чародей из отряда, не согласился с ним. Я подумал было, что хоть кто-то тут ещё оставался в своём уме, но ошибся. Дивник решил надругаться над ней прямо на глазах