Шах-наме - Хаким Фирдоуси

Рустам просит царя освободить Гургина

Узнав, что прибыл славный исполин,Ключ от своей беды нашел Гургин.

Послание Рустаму он отправил:«О ты, кто трепетать врагов заставил!

Ты — древо славы, милостей врата,Броня от бед и мира доброта!

Боюсь, что я тебя побеспокою,Но поделюсь с тобой моей тоскою.

Горбатая судьба на этот раз{41}Решила, чтобы светоч мой погас.

Свершилось, что должно было свершиться,Моим жилищем сделалась темница.

Готов я стать добычею огня,Но лишь бы шах помиловал меня!

Избавит он меня от доли черной,От старости ненужной и позорной,

И ты мне разрешишь помчаться в бой,—Архаром диким двинусь за тобой!

Найду Бижана, обойдя всю землю,Я голосу добра отныне внемлю».

К Рустаму слово узника пришло.Прочтя письмо, вздохнул он тяжело.

Он знал: Гургин заслуживает кары,—И все ж его жалел воитель старый.

«Вернись назад! — он приказал гонцу,—Скажи тому злодею, наглецу:

«Иль ты забыл рассказ, как победилаКоварная пантера крокодила?

Над разумом восторжествует страсть,—И ты погибнешь, должен будешь пасть,

Но если страсть твою поборет разум,Тебя, как льва, прославят гордым сказом.

Коварство ты свершил, как старый лис,Не видел, что силки тебе плелись.

Не заслужил ты, низкий и презренный,Чтоб я тебя назвал царю вселенной,

Но вижу я: настал твой тяжкий миг,Отчаянья предела ты достиг.

Зажгу твою звезду, что омрачилась,—Да государь тебе дарует милость.

Как только покарает бог врагов,Бижан освободится от оков,—

На волю будешь выпущен ты сразу,Помилован по шахскому указу.

Но если не найду его следа,То откажись от жизни навсегда.

Я первый, чтоб врагов карать сурово,Пойду по воле бога и Хосрова,

Но если я погибну в той борьбе,То Гив за сына отомстит тебе».

С царем,— а сутки пролетели скоро,—Не начинал воитель разговора.

Но снова день сияющий взошел,Воссел Хосров на золотой престол.

Рустам-воитель с просьбою великойПредстал пред миродержцем и владыкой:

О бедном, о Гургине он скорбел,Об узнике, чей горестен удел.

Ответил шах: «Не будь к нему пристрастен.Иль я карать и миловать не властен?

Поклялся я престолом и страной,Венерой, Марсом, Солнцем и Луной,

Что, если к нам Бижан не возвратится,Сразит Гургина царская десница.

Проси, что хочешь,— трон, венец, печать,А в этом вынужден я отказать».

Сказал Рустам: «О царь, царей потомок,Ты правду вывел к свету из потемок,

Подумай сам: раскаялся злодей,Готов он жизнью жертвовать своей,

И если будешь с ним суров без меры,То отвратишь его от чистой веры.

Кто разума не следует путем,Наказан будет за грехи потом.

Гургин, ты вспомни, воевал с бесстрашьем,Твоих границ всегда был верным стражем,

Тебе и предкам честным был слугой,Он охранял страну и твой покой.

Прости его ради меня, подумай,—И так наказан он судьбой угрюмой».

Рустама ради был Гургин прощен,Хосровом на свободу возвращен.

Рустам снаряжает войско

Спросил Рустама властелин державы:«С какою ратью в бой пойдешь ты правый?

Что хочешь, из казны и войск,— бери,Да победят твои богатыри.

Боюсь: Афрасиаб, чье сердце грешно,Бижана гибели предаст поспешно.

Душа туранца хитростей полна,Учился он у дива-колдуна.

Его внезапно ненависть ужалит,—И пленника он с ног секирой свалит».

Сказал Рустам: «Под обликом чужим,Мы втайне это дело совершим.

Перехитрим туранцев и обманем,Противника запугивать не станем.

Мы снарядим торговый караван,Мы вступим тихо, как купцы, в Туран,

Не будем торопиться в этом деле,Сейчас не время, чтоб мечи блестели,

С камнями, золотом и серебром,С опаской путь надежды изберем.

Дай ткани мне, ковры, что блещут ярко,—Как для продажи, так и для подарка».

Тогда призвал властитель слуг своих,Велел достать из древних кладовых

Поболее казны и одеяний,Вручить Рустаму золото и ткани.

Принес казнохранитель кошелиИ развязал их пред царем земли.

Рустам взглянул на жемчуга, динары,И, сколько нужно, взял воитель старый,

На сто верблюдов нагрузил добро,На десять — жемчуг, злато, серебро.

Из тех стрелков, что закалились в войнах,Он выбрал только тысячу достойных.

Сказал: «Из витязей и воевод,Кого упомяну, со мной пойдет:

Гургин, Занга,— им равных мы не встретим,Льва-Густахама назову я третьим.

Четвертым будет грозный Гураза,Воюя, смерти смотрит он в глаза.

Руххам, Фархад, что стал оплотом нашим,Пойдут совместно с витязем Ашкашем.

Я выбрал этих славных семерых —И войска и казны сторожевых».

Навьючили казну, товаров груды,—Готовы в путь и люди и верблюды.

Рустам отправляется в город Хотан к Пирану

Отважным, независимым, Рустам,Сказал своим семи богатырям:

«Как только сторожей наступит смена,В ночной поход отправимся мгновенно».

Запели петухи в рассветной мгле.Вот у слона — литавры на седле.

Рустам явился с палицей, с арканом:Могущественным высился платаном.

Проехал через царские врата,Хвалу царю произнесли уста.

Богатыри — пред ним, а войско — сзади,Готовы жизнь отдать победы ради.

У каждого — копье, стрела, булат,Чтоб кровь пролить, они вперед летят.

Вот наконец туранская граница.Рустам велел стрелкам остановиться.

Сказал: «Спокойно, с разумом дружа,У этого останьтесь рубежа.

Пусть даже я умру на поле чести,—Должны вы пребывать на этом месте,

Но копья заостряйте и мечи,Готовьтесь к битве утром и в ночи».

Вступил в Туран, семь витязей возглавил,А на границе тысячу оставил.

Оделись по-купечески они,Достали домодельные ремни,

И, вместо серебра, парчи, атласа,В одежду облачились из паласа.

Они в туранский двинулись предел.И караван благоухал, блестел.

Коней скакало восемь в караване,Семь — хороши, а Рахш — венец мечтаний.

На ста верблюдах — ткань, что дорога,На десяти верблюдах — жемчуга.

Рожок напоминая Тахмураса,Звонки звенели, дол гудел и трясся.

Так двигался, так прибыл караванВ Хотан, которым управлял Пиран.

Был этот город близко от границы,Дворец виднелся, крепость и бойницы.

В тот день Пиран, воитель и мудрец,Охотился, был пуст его дворец.

Он возвращался, радостен и светел.Издалека Рустам его заметил.

Насыпал жемчуг в кубок золотой,Прикрыл его румийскою парчой,

Двух дорогих коней украсив златом,И серебром, и жемчугом богатым,

Посыльным их вручил и, как купец,Отправился к Пирану во дворец.

Сказал: «Ты доблестью на поле браниПрославился в Туране и в Иране.

Ты — богатырь, ты царственно велик,И на земле немыслим твой двойник!»

Хотя Пиран Рустама видел прежде,—В купеческой не распознал одежде.

«Что ты за человек? — спросил Пиран,—В наш город из каких ты прибыл стран?»

А витязь: «Твой слуга перед тобою.Стоянку в городе твоем устрою.

Проделал из Ирана тяжкий путь,Чтоб у тебя торговлю развернуть.

Любую вещь куплю, продам любую,Увидишь ты, как бойко я торгую.

Я шел к тебе и уповал светло:Меня возьмешь ты под свое крыло!

Жемчужины я распродам бессчетно,Четвероногих я куплю охотно.

Хочу,— пусть мне твоя поможет мощь,—Из тучи дружбы лить жемчужный дождь!»

Затем из кубка, что царя достоин,Рассыпал жемчуг пред Пираном воин.

Вручил дары — уладились дела:Понравились и жемчуг и хвала.

Вручил коней, что зренье ослепили:Их гривы и следа не знали пыли!

Пиран взглянул на кубок золотой,На жемчуг, удивлявший красотой,

Торговцу ласковым ответил словом,Дал место на сиденье бирюзовом,

Сказал: «Тебя устроим возле нас.Пойди, вернись без страха в добрый час.

Ты за свое имущество не бойся,Никто не отберет, не беспокойся.

Пойди и ценный привези товар,Где пожелаешь, там устрой базар.

У сына моего остановись ты,Как родич ты мне будешь, сердцем чистый!»

Сказал Рустам: «Для славных горожанМы приведем сюда наш караван.

Твоим словам доверившись всецело,Займусь я куплей и продажей смело.

Найдешь у нас,— поклясться я готов,—Ты жемчуга всех видов и родов,

И если ты не дашь купца в обиду,Из города с душой спокойной выйду».

Сказал Пиран: «Доставь сюда всю кладь,Ты будешь под охраной торговать».

Рустам доставил ценную поклажуИ, в дом вступив, решил начать продажу.

Узнали горожане, что в ХотанЯвился из Ирана караван.

Был весь Хотан взволнован и разбуженИзвестием о продавце жемчужин.

Стекались люди под приютный кровДля купли жемчуга, парчи, ковров.

Рассвет взошел над миром светозарный.Так начался в том доме торг базарный.

Манижа приходит к Рустаму