Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке (сборник) - Найо Марш

Николя восприняла это как предложение удалиться и встала из-за стола, но мистер Пириод замахал на нее руками. Ни в коем случае! Пусть продолжает печатать и не отвлекается на всякую ерунду. Он настаивает.

Несчастной Николя, прекрасно видевшей, что сержант Райкс ждал совсем другого, пришлось снова сесть и забарабанить по клавишам машинки. Несмотря на это, она отлично слышала, как мистер Пириод разливается соловьем, уверяя, что ему нечего скрывать от своей работницы.

– Хорошо, сэр, – кивнул сержант. – В таком случае…

– Присаживайтесь, Райкс.

– Спасибо, сэр. Я заглянул только на минутку. У нас возникла одна маленькая проблема, и я надеюсь, что вы сможете нам помочь.

– Вот как? Снова хотите немного поразвлечься, Райкс?

– Не совсем так, сэр. Это связано со службой. Не могли бы вы сказать, знакомо ли вам имя… – И он понизил голос.

– Лейсс! – громко выпалил мистер Пириод. – Вы сказали: Леонард Лейсс?

– Да, сэр. Так его зовут.

– Сегодня утром я увидел его в первый раз в жизни.

– О, – сдержанно произнес сержант, – это упрощает дело. Спасибо. Замечательно. Значит, нельзя сказать, что вы с ним близко знакомы?

– Близко знаком?!

– Понятно, сэр. А мистер Картелл?

– И мистер Картелл тоже. До сегодняшнего дня мистер Лейсс был нам совершенно неизвестен. Он и сам может сказать вам то же самое.

– Могу ли я увидеть мистера Картелла?

– Послушайте, Райкс, к чему весь этот разговор? Николя, дорогуша, перестаньте пока печатать, хорошо? Но не уходите.

Николя остановилась.

– Дело в том, сэр, что полчаса назад я говорил с Джорджем Коппером, и он сказал, что продал спортивную модель «форд-скорпио» молодому джентльмену по имени Леонард Лейсс. По его словам, покупатель сослался на вас и мистера Картелла как на людей, которые могут послужить его поручителями.

– Господи Иисусе!

– В нашей практике, сэр, существует правило, согласно которому все полицейские участки получают сведения о людях, так или иначе нарушивших закон или по тем или иным причинам вызывающих подозрения и имеющих сомнительную репутацию. Мы их называем, – добавил сержант, довольно неожиданно блеснув метафорой, – спелыми плодами. Теми, кто может совершить преступление.

– Райкс, ради Бога, зачем… ладно, продолжайте.

– Недавно в нашем списке появилось имя Леонарда Лейсса. У него есть две судимости. Он обвинялся в мошенничестве. Словесный портрет полностью совпадает. Говоря между нами, мистер Пириод, узнав, что этот молодой человек так уверенно назвал ваше имя, а также учитывая тот факт, что ему оказывает покровительство молодая леди, ставшая приемной племянницей мисс Констанс Картелл, я решил наведаться к вам и сообщить обо всем частным порядком. Кроме того, есть еще одна трудность.

Мистер Пириод нахмурил брови:

– Трудность?

– Да, сэр. Видите ли, некоторое время Леонард Лейсс работал вместе с молодой женщиной, описание которой – простите, что я это говорю, сэр, – очень напоминает внешность вышеупомянутой племянницы мисс Картелл.

Наступила долгая пауза. Наконец мистер Пириод пробормотал:

– Какой ужас!

– Если я правильно понял, сэр, вы не давали этому молодому человеку права использовать ваше имя?

– Господи! Конечно, нет.

– В таком случае, может быть, мы побеседуем с мистером Картеллом?

Мистер Пириод позвонил.

Реакция мистера Картелла оказалась не совсем такой, как у мистера Пириода. Он просто замкнулся в свою «адвокатскую броню», как мысленно определила Николя. Лицо его стало хмурым, жестким и сухим. На щеках проступили два ярких пятна. Было ясно, что он здорово рассержен.

– Я весьма признателен, сержант, – произнес наконец мистер Картелл, – что вы решили довести это дело до моего сведения. Абсолютно правильный поступок.

– Спасибо, сэр.

– Абсолютно правильный. С вашего позволения, наши дальнейшие действия представляются мне так. Я сообщу своей сестре о крайней нежелательности какого-либо дальнейшего общения с этой персоной: она позаботится о том, чтобы мисс Мэри Ралстон больше никогда с ним не виделась. Само собой, Коппера надо немедленно предупредить и посоветовать ему разорвать любые соглашения о продаже автомобиля. – Сержант Райкс открыл было рот, но мистер Картелл поднял палец, и тот остановился. – Думаю, излишне объяснять, – резким тоном добавил мистер Картелл, – что ни я, ни мистер Пириод не давали вышеупомянутой особе никаких полномочий. Никто не просил нас о разрешении использовать наши имена, а если бы попросил, то получил бы решительный отказ. Так или иначе, я намерен лично позвонить Копперу и предложить ему как можно скорее избавиться от Лейсса и от его автомобиля, который он, насколько мне известно, оставил для ремонта в гараже. Я также буду настаивать на том, чтобы мисс Ралстон, которая, судя по всему, находится сейчас вместе с ним, немедленно вернулась домой. Что-то не так, Райкс?

– Да, сэр, – мягко ответил сержант. – Дело в том, что Джордж Коппер не может разорвать сделку, а мисс Ралстон не может быть возвращена домой.

– Почему это?

– Потому что Джордж Коппер свалял дурака и позволил молодому Лейссу уехать на машине. И тот уехал. На спортивном автомобиле «форд-скорпио», в котором сидела молодая леди. А куда они уехали, сэр, это, как говорится, покрыто мраком неизвестности.

III

Может ли человек объективно оценивать события, если он участвует в них сам? Во всяком случае, у Николя это было не так. Позже, когда все закончилось и она попыталась упорядочить свои впечатления, оказалось, что каждая деталь окрашена в тона ее личных предпочтений и симпатий.

На взгляд Николя, в тот момент мистер Пириод всерьез страдал от раны, нанесенной его убежденному снобизму, а вот поведение мистера Картелла казалось не слишком искренним. Мистер Пириод был, похоже, растерян и убит, мистер Картелл выглядел крайне разгневанным.

Он с шумом прочистил горло и твердо произнес:

– Что ж, в любом случае их разыщут. Коппер оформил положенные бумаги? Передачу прав на собственность и тому подобное?

– Он принял в счет оплаты старый автомобиль мистера Лейсса, настоящую развалюху, по его собственным словам. А потом дал мистеру Лейссу поездить на «скорпионе», чтобы тот мог оценить машину и принять решение о покупке.

– Значит, они вернутся в гараж?

– Должны вернуться, – поправился сержант Райкс. – Вопрос в том, захотят ли они это сделать, сэр. Вполне возможно, что мистер Лейсс направился прямиком в Лондон. Там он сможет продать еще не купленную машину, а если возникнут какие-то проблемы, воспользуется своими связями и выйдет сухим из воды. Он уже проделывал такие вещи раньше.

– Можно, Пи Пи? – спросил мистер Картелл и потянулся к телефону.

– Если вы не против, джентльмены, я позвоню сам, – неожиданно вмешался сержант Райкс.

Мистер Картелл пробурчал:

– Как хотите, – и отошел от стола.

Мистер Пириод принялся нервно шарить в карманах. Он с досадой пробормотал:

– Куда я дел сигареты?

– Наверно, портсигар остался в столовой, – предположила Николя. – Я принесу.

Они выскочила из комнаты как раз в тот момент, когда в ней зазвонил телефон.

В столовой стоял пустой стол, окно было открыто. Сигарет она не обнаружила. Она хотела поискать Альфреда, но тот сам вошел в комнату. Нет, портсигара он не видел, заверил слуга. Николя отлично помнила, что, когда она стояла возле двери, провожая мисс Картелл, портсигар лежал на подоконнике. Она сказала об этом Альфреду.

Тот нахмурился.

– Когда я убирался здесь, его не было, мисс.

– Ну да! Наверно, мистер Пириод… – И тут она вспомнила, что мистер Пириод выходил говорить по телефону, а потом, лишь на минутку заглянув в столовую, даже не переступил ее порог.

– Когда я убирался, окно было открыто, как сейчас, мисс, – припомнил Альфред. – Обычно я запираю его на щеколду.

Николя подошла к окну поближе. Створчатая рама была приоткрыта дюймов на восемь. Внизу находились розовый сад, боковые ворота и разрытая земля. Вдруг из канавы, словно в насмешку, вылетела полная лопата глины, брошенная невидимым рабочим.

– Не важно, – сказала Николя. – Мы его найдем. Не волнуйтесь.

– Надеюсь, мисс. Вещица очень ценная.

– Я знаю.

В комнате повисла неловкая пауза, но тут в столовую взбежал взбудораженный мистер Пириод.

– Николя, дорогуша, вам звонит Эндрю Бантлинг! Вы не могли бы поговорить с ним в коридоре? Простите, ради Бога, но в кабинете мы un peu occup[56].

– Боже мой, конечно! Это вы простите, что я вас беспокою… Мистер Пириод, вашего портсигара здесь нет.

– Но я прекрасно помню… Ладно, не важно. Вас ждут у телефона, дитя мое.

Николя вышла в коридор.

В трубке раздался голос Эндрю Бантлинга:

– А, вот и вы наконец. Как дела в Логове? У Пи Пи был странный голос.

– Он очень занят.

– Я знаю, вы умеете хранить тайны. Ничего, я все выведаю в поезде. Вы успеете на три тридцать?