Нф-100: Роботы божьи - Сергей Марьяшин

Всех присутствующих связывали разноцветные светящиеся нити, выражающие тип их отношений. Нити исходили из иконок над головами. Каждый был связан с остальными паутиной тонких подвижных линий. Егора заинтересовали дрожащие зеленые струны, означающие дуальность. Одна из них протянулась между ним и Наташей. Помимо Егора и Наташи, в ложе было три дуальные пары. Зеленые линии связывали двух бизнесменов с их спутницами, что не удивляло, поскольку девушки были принадлежащими им гулловскими роботами, и - это стало для Егора сюрпризом - Глостина с Икрамовым.

Он искренне посочувствовал министру информатики и его раздраженной жене: эти двое состояли в отношениях соционического конфликта. Черная струна между ними яростно дергалась, словно змея, сквозь которую пропускали электрический ток. Удивительно, что они до сих пор не развелись, подумал Егор. Вид обоих показался ему еще несчастнее, чем при знакомстве.

Завороженный, он рассматривал паутину связей между гостями, как вдруг в голове прозвучал наташин голос: "Наигрался? Сотри ее, в здании полно полиции со сканерами". Наташа отвернулась от Глостина и подмигнула Егору с озорной усмешкой.

Она была права. Если его поймают, выйдет грандиозный скандал. Нелегальная программа в чипе - подсудное дело, а нелегальная соционическая программа и того хуже. Полиция не отстанет, пока Егор не выдаст источник, рассказавший ему о программе. Подвести Любу он не имел права. Вздохнув, Егор стер программу. Аббревиатуры социотипов и паутина связей исчезли. Вернулись на место иконки общественного статуса: должности, звания и посты, не имеющие никакого отношения к человеческой сути своих хозяев.

Прозвучала первая сирена. Пронзительный вибрирующий звук проник в ложу, заставив затрепетать все его тело. Гости прервали беседу и начали рассаживаться по местам. Веригин и Икрамов попрощались с директором и ушли, их ждала правительственная ложа. Уходя, министр полиции ловко ущипнул за зад провожавшую их секретаршу. Ирина ойкнула и отскочила в сторону. Кажется, никто, кроме Егора, этого не заметил.

Глостин с сожалением отпустил Наташу. Егор увидел, как он, облизывая толстые губы, прошептал ей что-то на ухо. Наташа расхохоталась и посмотрела на директора с притворным изумлением. Егора раздирали противоречивые чувства: обида, неприязнь к Глостину и удивление от собственной ревности.

Он уселся в кресло и принялся нервно обкусывать ноготь, размышляя, не напрасно ли взял Наташу с собой. Она присела рядом, обвила руками его шею и страстно поцеловала. Егор отпрянул и оглянулся. Они сидели в последнем ряду с краю, никто не обратил внимания на ее вольности.

Егор принюхался. Ноздри защекотал незнакомый пряный запах. От Наташи пахло духами. Егор точно знал, что не покупал ей духов. Он вспомнил, как Марк рассказывал ему о составе расходных материалов. Кажется, помимо прочего, туда входят и ингредиенты для создания парфюма. Но почему она никогда не распыляла их раньше, когда была с ним? Почему она включила духи для Глостина?

Егор хотел спросить ее о духах, но не успел. Неожиданно подошедший сзади Глостин склонился над ними и сказал, обращаясь к обоим:

- Вечером приглашаю вас на ужин. Будет узкий круг: мои друзья и несколько уважаемых людей.

Увидев, что Егор собирается отказаться, директор настойчиво добавил:

- Не принимаю отказа. Сразу после матча в секции "Е" вас будет ждать мой катер. Увидимся вечером!

Глостин плотоядно улыбнулся Наташе и пошел к своему креслу в первом ряду.

- Что это еще такое? - возмущенно зашипел Егор, стараясь не привлекать внимание сидевших рядом гостей. - Ты флиртуешь с ним!

- Флиртую? - с удивлением переспросила Наташа. - Ничего подобного! Я всего лишь хочу устроить твою карьеру. Хотя мне приятна твоя ревность.

- Нет у меня никакой карьеры. Кончилась! Китаец выкинет меня из профессии, или ты забыла?!

- Поэтому я и пытаюсь создать запасной аэродром, - спокойно сказала она. - У Леонида Глостина влиятельные друзья. Они помогут нам найти новую работу.

Егор хотел возразить, но тут прозвучала вторая сирена. Низкий звук, похожий на вой полицейского корабля, ударил в грудь невидимой плотной волной.

В зале медленно погас свет. Наташа взяла его за руку, крепко сжав ладонь. Егор покачал головой и вздохнул. Он не верил в успех ее затеи. Она ESTJ. Это означает непрозрачность фильтра во всем, что касается истинных чувств и мотивов окружающих. Попросту говоря, она плохо разбирается в людях. Глостин обманет ее и использует. "Бедная девочка! Она пытается мне помочь", - подумал Егор. Он улыбнулся в темноте и примирительно чмокнул ее в щеку.

Из-за преклонного возраста китайского лидера матч будет длиться не пятьдесят раундов, как принято, а всего сорок пять минут, - три раунда по пятнадцать минут каждый, - если кто-то из бойцов не падет раньше. Есть время подумать, как избежать ужина и не нажить в лице Глостина врага. Друзей у Егора скоро не станет. Лишние враги ему тем более ни к чему.

2.

Панорамное окно утратило прозрачность, превратившись в огромный экран во всю стену. Транслирующая объемное изображение камера обежала трибуны с замершими в ожидании зрителями.

За всю свою жизнь Егор не мог припомнить ни одного события, собравшего столько же народу. Зрители пришли смотреть войну. Несмотря на мирный договор, война между Россией и Китаем не отменилась. Она перенеслась сюда, под своды "Колизеума", воплотив взаимные ненависть и страх в двух роботов, которые будут убивать друг друга на глазах у всех этих людей. Роботы прольют искусственную кровь и, возможно, умрут за честь своих стран, сэкономив триллионы гулловских долларов и миллионы человеческих жизней. При всей нелюбви к спорту Егор не мог не признать, что такая сублимация куда лучше атомной войны.

Камера остановилась на грибе правительственной трибуны. Изображение приблизилось и перенеслось внутрь, показав крупным планом усаживающихся на свои места Ирину Домбровскую и ее китайского гостя. Джо Дуньтань в традиционном фиолетовом френче и маленькая Ирина Владимировна в строгом брючном костюме были похожи на деда с внучкой. Дунтань, статный худой старик с увенчанным седым бобриком морщинистым лбом и добрыми глазами трогательно суетился, пропуская Домбровскую и помогая ей сесть. Он определенно вызывал симпатию. Казалось странным, что этот добродушный дедушка возглавляет опаснейшую страну современного мира, чья отмобилизованная армия еще утром была готова обрушиться на Россию.

Китаец с улыбкой показал рукой в камеру и что-то сказал Домбровской. Ирина Владимировна склонилась к гостю и внимательно слушала, а потом согласно закивала, отчего ее каштановые волосы, стянутые в воспетый в куплетах и карикатурах конский хвост, запрыгали вверх-вниз. "Итак, эти двое подписали мирный договор, - подумал Егор. - Что мы отдали в этот раз? Хабаровскую агломерацию? Иркутск?"

- По слухам, Иркутск, - шепнула Наташа. - Хабаровск отдал Васильев.

Никогда не бывавший восточнее рязанской губернии Егор заскрипел зубами. Проклятые китайцы! Он надеялся, что Иван Дубина отомстит им сегодня за все обиды и отнятые земли.

Поняв, что их транслируют на висящие в зале стереоэкраны, лидеры заулыбались и помахали зрителям. Похожая на девчонку Домбровская энергично махала узкой ладошкой, Дунтань слабо пошевелил высохшей морщинистой кистью, словно боялся спугнуть духов воздуха - или во что там верят эти азиаты?

Задние ряды заняли сопровождавшие лидеров чиновники. Егор увидел Икрамова и Веригина, другие были ему незнакомы. Среди китайцев он не знал никого, кроме Лю Куаня. Наташа могла рассказать ему имя, должность и подробную биографию каждого, но они его не интересовали.

Завыла третья сирена и зал радостно взревел, приветствуя боксеров. Камера переключилась на ярко освещенный пустой ринг. В мозг Егора ворвался возбужденный голос комментатора Шафранского. Он тут же выключил его. Егор не любил истеричную манеру Шафранского, она напоминала ему визгливые крики объевшихся амфетаминами зазывал на роботорынке. Другое дело Мишин, спокойный и рассудительный; этого Егор с удовольствием бы послушал, но увы, сегодня его не было. Конечно, комментарии иногда бывают полезными, но Егор знал о боксе достаточно, чтобы обойтись без них.

Ведущий густым хорошо поставленным голосом - явно искусственные голосовые связки - объявил китайского боксера. Судя по восторженному воплю толпы, зрителей-китайцев было не меньше половины гигантского зала. Вражеский спортсмен возник у ринга словно ниоткуда, выехав из пола на круглой подъемной платформе.

Как и Дуньтань, он был довольно высок для китайца. Его лицо с широко посаженными раскосыми глазами и открытой улыбкой в тридцать два пластиковых зуба выглядело располагающим. Смуглое тело было крепким и ладно скроенным, без гипертрофированных вздутых мышц, которыми часто грешат конструкторы в низшей лиге. Своим сложением он напоминал не боксера, а йога. Его единственной одеждой были длинные трусы цвета китайского флага: золотые дракон и звезда на красном фоне. Мирная внешность китайца совершенно не вязалась с рассказами о его жестокости на ринге. И все же он был смертельно опасен, Егор видел записи его боев.