По ту сторону клинка: Дева орхидей - Ламеш дю Лис

— Скелет Дмитрий будет драться сам, — твёрдо произнёс Витус.

Нежить начала наступать. Стараясь не попадать под удар, я попросту отступал назад, даже не стараясь блокировать его удары. Страх тянул меня за собой. И я надеялся, что всё-таки к жизни.

— Знаешь, — продолжал свою речь Витус, который сегодня превзошёл все границы своей неразговорчивости, — Этот человек… при жизни… прирезал очень много таких заморышей, как ты, — его голос стал звучать так злобно, что побежали мурашки.

Неужели я здесь сейчас вот так и умру?..

— Дмитрий… детоубийца. Он обожал пускать кровь ягнятам. За что и был пойман, а затем повешен.

После этих слов скелет Дмитрий раскрыл челюсти и загоготал, жутко стукая оставшимися зубами. Клац-клац. Клац-клац. Этот звук словно предсмертная песнь раздался в моей голове.

В этот раз, в отличие от дня тренировки, Дмитрий как-то странно дёргался во время своих движений и, в особенности, атак.

Я не сумел нанести скелету ни одного удара, просто отступал. Какие-то отчаянные попытки выглядели скорее словно я отмахиваю мух. Мой фальшион казался ещё тяжелее, чем обычно и пролетал из стороны в сторону настолько медленно, что скелет успевал за это время загоготать несколько раз. Время тянулось дольше обычного. Оно замедлилось. Так и казалось, что вот сейчас из воздуха появится Костлявая по мою душу… Блокировать удар Дмитрия не было сил, меч чуть было не вылетал из рук. Споткнувшись, я свалился плашмя. И просвистела единственная мысль — это всё…

— Когда-нибудь, ты станешь одним из моих скелетов, Сквайр. Правда, самым немощным, не знаю для каких экспериментов ты сгодишься. Немощный скелет, будто больного крестьянина.

Я видел, что вокруг собралось уже немало студентов. Показывая на меня пальцем, они, конечно же, смеялись. В очередной раз я стал посмешищем. А вероятнее всего сейчас ещё и мертвецом. Мика…

Я выставил вперёд руку, рассудок помутился. Осознавать свои действия, когда глаза уже почти не видят, гул в ушах заглушает даже голоса, и вот-вот потеряешь сознание?

— О-о-о, и что же ты собираешься делать, Сквайр? — Некромант распростёр руки.

— Такой червь, как он, магию использовать не умеет! — раздалось в толпе.

— Да добей крысёныша! — закричал кто-то другой.

Подобные фразы летели со всех сторон.

— Мальчишка не способен в магии, — раздался голос Даги. Мужчина стоял у одного из столбов, подпирая его ногой. Крутя в руке кинжал, он поглядывал то на него, то на меня. В этот раз на смуглом лице не было никакой улыбки. — Она ведь удел избранных, не так ли?

— Я разочарован в тебе, Сквайр. Беспредельно, — произнёс Витус и отвернулся. Скелет Дмитрий продолжал стоять надо мной будто Дамоклов меч.

Даги подошёл к Витусу и хлопнул того по плечу. Даже я видел, что тот разозлился.

— Выдохни, Некромант. Вне Священных Дуэлей убивать запрещено. Как бы тебе ни хотелось. Или может сломанный артефакт стоит Священной Дуэли? — в его голосе появился задор и некое веселье.

Витус развернулся. Я закрыл глаза.

— Сквайр, — прозвучал голос Некроманта, — Если ты ещё не обоссался, то ощути жар пустыни вокруг, жар всё стирающего песка, что вокруг тебя. Если помимо страха присутствует иное чувство. Если ты чувствуешь, как ненависть своим всепоглощающим огнём поджигает твою кровь. Если ты чувствуешь, как кровь начинает бурлить, подпитываемая злобой. Если ты чувствуешь жар, что исходит из черного сердца рыцаря, преисполненного обидой. Если этот жар доходит до твоих рук. Если ты чувствуешь, что горишь, что уже магма течёт по твоим венам, словно прямо сейчас ты воспламенишься и сгоришь…

Не знаю почему, но я отчётливо слышал и понимал его речь.

— Выставь руку вперёд, Сквайр.

Я послушал Некроманта и сделал, как он и сказал.

— Низвергни этот огонь, через свою руку… — мгновения молчания и Витус, впервые за всё время, что я его знал, закричал что есть мочи, — Flammesphaera!

— Flammesphaera! — повторил я таким же криком, с котором вырвалась вся моя ненависть и обида.

Я открыл глаза и увидел, как вокруг моих пальцев собрался огонь, его маленькие языки хлестали во все стороны. Я даже не успел испугаться и начать его стряхивать, боясь обжечь руку, как эти языки попытались соединиться в кучку и устремились вперёд крошечным шариком, накрыв голову скелета Дмитрия. Он загорелся огнём. Полыхали даже его глазницы. Он гоготал сильнее прежнего. Казалось, будто я сейчас видел его собственные глаза. Но стоило Витусу что-то сказать, как покрывший скелета огонь потух.

— Видите, все вы. Даже такая бездарность может сотворить вашу магию, — звучно обратился Некромант ко всем зевакам.

Затем Витус посмотрел на меня, зелёные глаза злобно сверкали.

— Беспомощная нежить, что при жизни не могла сотворить и простейшего заклинания мне не нужна. Так что, пока что, учись, Сквайр. Пока что, живи.

Витус обернулся в сторону Даги, что уже снова прислонился к столбу.

— Не переоценивай, магию. Ни ты, ни все присутствующие. Она дар всему этому миру.

— Я знаю, Некромант, ох, я-то знаю, — хитро прищурившись произнёс Даги. Совершенно иная его суть вырвалась за пределы обычной весёлой улыбки.

— Сквайр, — вновь обратился ко мне Некромант, когда я уже совсем терял сознание, — Обещаю, ни кто-либо из них, я лично тебя убью.

— Но за что?.. — вырвалось из моих уст.

— Личная неприязнь, Сквайр. Просто личная неприязнь.

[1] Оммёдзи — человек, практикующий оммёдо, смесь синтоизма и буддистских учений, объединённое в оккультное учение, предназначенное для гадания, изгнания злых духов и защиты от тёмных сил.

Глава XIII. Праведность ведёт к прощению

(Мика Емельянова)

— Исикава! Ты идиот?! Прекрати размахивать этой штукой! — Курико отскочила в сторону, но стоило Торио опустить свою новую «игрушку», как она набросилась на него.

— А чего такого? — Торио был невозмутим и ни в какую не хотел отдавать Курико свой новообретённый меч.

Я просто вздохнула и решила не влезать в эти догонялки. Боже мой, как дети. Без комментариев! Время шло, мы постепенно вживались в свою роль, занимали положенное в этом мире место, но основная проблема так и не решалась. Раз возвращение домой пока не предвиделось, то нужно было адаптироваться к ситуации. Встретиться с Верховной жрицей больше не удалось, разве что мимолётом. Я пребывала в исключительно напряжённом состоянии, благодаря большой ответственности, в отличие от этих разгильдяев, но умение всегда держать себя в руках изрядно пригодилось. А потому нацепив маску невозмутимости, я слегка подправляла её милой улыбкой, и старалась соответствовать своему новому статусу. Только вот… Какого чёрта они всегда собираются в моей спальне?!

— Здесь не место для этого! И вообще меч — не игрушка! Сасаки, образумь его! Эмэру!!!