Владимиро-Суздальская Русь - Юрий Александрович Лимонов

истории. С. 395–397 и др.; Соколов П. Русский архиерей из Византии и право его назначения до начала XV в. Киев, 1913. С. 116–117 и др.; Щапов Я. И. Церковь в системе государственной власти Древней Руси // Новосельцев А. П., Пашуто В. Т., Черепнин Л. В., Шушарин В. П., Щапов Я. Н. Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 275, 285, 301, 307–311, 333–335. — Посланию Луки Хрисоверга посвящены кроме упомянутой выше работы П. Соколова исследования советской историографии. См.: Воронин П. Н. Андрей Боголюбский и Лука Хрисоверг: (Из истории русско-византийских отношений XII в.) //Византийский временник. М., 1962. Т. XXI. С. 29–50; Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI–XVII веков. М., 1980. С. 130, 131 и др.

234

Большая часть информации находится в Никоновской летописи, которая до сих пор еще плохо изучена. Во всяком случае сообщение о Феодоре, епископе Ростово-Суздальской земли, почерпнуто из двух источников. В послании патриарха Константинополя Луки, помещенном в летописи, указывается, что Феодор «сестричь» смоленского епископа Мануила, пришедшего в 30-х гг. XII в. из Греции на Русь (ПСРЛ. Т. IX. С. 225). В другом сообщении того же памятника епископ определяется как «сестричь» киевского боярина Петра Бориславича (там же. С. 239).

235

ПСРЛ. Т. IX. С. 222. — Одновременно посол прозондировал почву для возвращения взамен Леона еретика, епископа Нестора (там же.).

236

Историки русской церкви неоднократно рассматривали этот вопрос. Все они приходили к выводу, что патриархом руководили не канонические правила и даже не интересы внешней политики Византии, а совершенно элементарные своекорыстные материальные интересы — деньги. Епископ Макарий еще сто лет тому назад пришел к подобному выводу. Его трудно заподозрить в предвзятости в отношении церкви, тем не менее он пишет: «. русская митрополия считалась богатейшею из всех митрополий и епархий вселенского патриарха, от русских митрополитов в Константинополе привыкли ожидать огромных приношений и пожертвований. Не здесь ли скрывается самая тайная, но и самая главная причина, почему патриархи так долго и так упорно держались обычая назначать в Россию митрополитов-греков, из числа своих приближенных» (разрядка автора. Цит. по: Иконников В. Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории. Киев, 1869. С. 292).

237

Киевским митрополитом Феодор также не был рукоположен.

238

ПСРЛ. Т. I. Стб. 354.

239

Там же. Стб. 354–355.

240

Сказание о чудесах владимирской иконы божией матери / Изд. Об-вом любителей древней письменности. СПб., 1878. Т. XXX. — См. подробно также: Лимонов Ю. А. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л., 1967. С. 73–74 и др.

241

Праздник был зафиксирован в летописи как новое чудо св. богородицы владимирской (ПСРЛ. Т. I. Стб. 352, 353; Лимонов Ю. А. Лето-писание. С. 73–76).

242

Памятники древнерусской церковно-поучительной литературы / Под ред. А. И. Пономарева. СПб., 1894. Вып. 1. С. 197; 1898. Вып. IV. С. 75; Еремин И. П. «Притча о слепце и хромце» // ИОРЯС. 1925. Т. XXX. С. 347–352 и др. — Кирилл использовал для своего произведения чуть ли не библейский сюжет. Фабула и основная композиция рассказа были общеизвестны. «Кочующий» сюжет повествования за многие годы неоднократно повторялся в европейских национальных литературах. Прошли сотни лет, и через народную итальянскую комедию дель арте, которая послужила источником для одного произведения, он снова попал в Россию. Речь идет об истоках очаровательной сказки А. Н. Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино». В одном из эпизодов двое лукавых маскарадных нищих, кот Базилио — слепец и лиса Алиса — хромец, пытаются обмануть простака Буратино. Сюжет библейской притчи, таким образом, был использован в России дважды: один раз в виде политического памфлета, а другой — в виде детской сказки.

243

ПСРЛ. Т. I. Стб. 355, 356. — Эта информация — отнюдь не литературнопублицистические упражнения летописца, озабоченного доказательством стяжательства Феодора. Как доказал С. Б. Веселовский, владимирский епископ владел в XII в. рядом сел, перешедших затем в собственность митрополии. Они были расположены к северо-западу от Владимира и в районе Юрьева Польского (Старый Двор, Яновец, Житково, Волкуша, Теремец, Подберезье, Ярославль, Павловское, Бухалово, Богослов, Спасское, Брян-цево, Волосово, Веселовское, Суромца, Сновицы и Телмячево) (Веселовский С. Б. Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси. М., 1947. С. 365; см. также: Воронин Н. Н. Зодчество… С. 116).

244

ПСРЛ. Т. I. Стб. 355.

245

Инцидент с Феодором был не единственным случаем, доказывающим силу и власть владимирских церковников. Насколько могущественна была верхушка клира храма Владимирской божьей матери, можно судить хотя бы по тому, какую роль она сыграла в отношении своего благодетеля Андрея. Похороны последнего показали истинное (откровенно враждебное) отношение духовных феодалов к князю. Через два года, в 1177 г., по прямому попустительству церковников во Владимире оказались новые князья — Ростиславичи. Но они совершили роковую ошибку — посягнули на имущество церкви св. Богородицы. Клир этого храма развернул против Ростиславичей такую яростную пропаганду, так деятельно подстрекал к бунту против них, что результат не замедлил сказаться. Ростиславичи были изгнаны. Все это говорит о том, что духовники кафедрального храма обладали огромным политическим влиянием во Владимире и во всей «Залесской земле», в которой эта корпорация, пожалуй, была самым могущественным «коллективным» феодалом.

246

ПСРЛ. Л., 1926–1928. Т. 1. Стб. 350.

247

Там же. Стб. 350.

248

Там же.

249

Там же. Стб. 351.

250

Там же.

251

НПЛ, с. 30, 31.

252

Там же. С. 31.

253

Старший сын старшего сына Юрия Долгорукого, Мстислав Ростиславич, по «старшинству» должен был наследовать земельные владения в «Ростовской земле» после смерти Андрея. На этом основывается вся его политика и даже личная жизнь, вплоть до заговора 1174 г. и катастрофы 1177 г., когда его ослепили в темнице.

254

НПЛ. С. 33.