Писать поперек. Статьи по биографике, социологии и истории литературы - Абрам Рейтблат

В 1886 Н. окончил ун-т и был определен кандидатом на судебные должности в Симбирский окружной суд. Однако долго на одном месте он не задерживался: с 1887 кандидат на судебные должности при прокуроре Эриванского окружного суда, в 1888 назначен пом. мирового судьи Сурмалинского отдела Эриванского суда. По словам мемуариста, Н. «почти ни с кем не уживался, у него был бурный, крутой и капризный характер, вынудивший его бросить службу по судебному ведомству…» (Дю-Шайла А. М., С. А. Нилус и «Сионские протоколы» – «Последние новости», Париж, 1921, 12 мая; цит. по изд.: Неизвестный Нилус, т. 2, с. 248). В 1889 Н. уволился со службы и поселился в Золотареве. В своем поместье деятельно занимался сел. хозяйством и торговлей (владел молочной лавкой в Орле), пытался вводить разные усовершенствования, однако на этом поприще успеха также не имел и в итоге разорился.

В Золотарёве продолжал страдать нервным недугом (сопровождавшимся припадками), признаки к-рого у него наблюдались, по-видимому, с нач. 1880-х гг. [психич. неуравновешенность Н. отмечали лица, общавшиеся с ним: Дю-Шайла вспоминал, как во время спора с Н. складывалось ощущение, «что еще немного, и разум его растворится в безумии» (цит. по: Неизвестный Нилус, т. 2, с. 255), а брат Дмитрий (председатель Моск. окружного суда) считал его помешанным].

Отчужденность от окружения из-за скандальной репутации отца, неуспешность на службе и в управлении имением вели к формированию у Н. кризисного сознания и напряженным мировоззренч. поискам. Жизнь в деревне и тесное общение с крестьянами существенно изменили его взгляды. Этому же способствовало и внимательное чтение работ влиятельных мыслителей того времени: Ф. Ницше, Л. Н. Толстого, Вл. Соловьева. К кон. 1890-х гг. у него выработалась радикальная утопич. религ.-консервативная программа. Излагая ее в печати начиная с 1899, Н. неизменно демонстрировал последовательность в проведении избранного хода мысли, бескомпромиссность, безоговорочное приятие самых радикальных (подчас антигуманных) следствий из исходных посылок.

Согласно Н., «идеал Божественный и потому единственный, к которому должно в своем самоустройстве стремиться человечество, есть Царство Небесное с Царем Небесным во главе этого светозарного Царства неиссякаемого блаженства» («Корень зла: Истинная болезнь России», М., 1899; цит. по изд.: Неизвестный Нилус, т. 1, с. 50). Единая и неделимая власть в обществе, считал Н., должна принадлежать царю – помазаннику Божию, поэтому Н. всячески выступал как против «насаждения иноземного бюрократизма», так и против земства и любого выборного самоуправления. Признавая, что в рус. обществе, в т. ч. и в крест. среде, вера в Бога почти утрачена, он предлагал для восстановления ее использовать жесткие и крутые меры: «..поставить людей, способных убежденно и бестрепетно провести в народную жизнь и правосознание принципы твердой Православной Власти, исходящей от Богом поставленного царя и преемственными ступенями нисходящей в глубинные недра народного быта» («Деревенский житель о нуждах деревни» – МВед, 1902, 7 сент.). Он предлагал также строго придерживаться установлений о черте оседлости, считая, что евреи, якобы спаивающие крестьян, выступают разлагающим началом («Речь в Мценском комитете о нуждах сельскохозяйственной промышленности» – МВед, 1903, 14—16 янв.; отд. изд. – М., 1903).

Высказывания обобщающего характера Н. дополнял адресными выпадами: выступавшего в защиту свободы совести орловского губ. предводителя М.А. Стаховича обвинял в безверии («Благотворительный балет» – МВед, 1899, 28 дек.) и рев. тенденциях, называя его «российским Дантоном или Робеспьером» («Г. Стахович на миссионерском съезде в Орле» – МВед, 1901, 30 сент.), а А.С. Суворина упрекал в неискренности и невнимании к земледельцам Центр. России, в принадлежности к числу сторонников земства, «бессознательно играющих в руку единственному искреннему космополиту – еврею и родному его брату, армянину» («Дальше идти некуда!» – МВед, 1903, 14 нояб.). Эти выступления были высмеяны ведущими фельетонистами (В. М. Дорошевич – «Россия», 1900, 1 янв.; А. С. Суворин – НВ, 1901, 5 окт.; 1903, 16 нояб.), и даже в самих «Моск. вед.» отмечалось, что Н. «никто не слушает» (А. Л. Б., Орловские толки. – МВед, 1901, 21 окт.).

В июле – авг. 1900 Н. совершил по обету паломничество в Саровскую пустынь и Серафимо-Дивеевский мон., где исцелился от своей болезни (через год приступы возобновились). По его словам, это был «год великого внутреннего перелома всего, казалось, крепко установившегося на либеральных устоях 60-х и 70-х годов строя» его «внутренней духовной жизни» (ПСС, т. 4, с. 725), он начал «проповедовать сперва устно, а затем и печатно о близости явления в мире антихриста и Страшного Суда Господня» (ПСС, т. 4, с. 706). Летом и осенью 1901 Н. дважды ездил в Троице-Сергиеву лавру. Он утверждал, что там ему явился Сергий Радонежский, а позднее при встрече его исцелил Иоанн Кронштадтский. После этого Н. стал истово верующим, «сердечно обращенным в Православие из… душевного язычества, которым в наши времена так глубоко… заражен так называемый «интеллигентный» слой русского общества» (ПСС, т. 1, с. 62). В том же году он дважды побывал в Оптиной пустыни. О своем приобщении к православию, о монастырях и благочестивых духовных лицах Н. рассказывал на страницах «Моск. вед.»: автобиогр. очерк «О том, как православный был обращен в православную веру» (1900, 22, 23 марта), очерки «Одно из современных чудес преподобного Сергия» (1901, 25 сент.), «Голос веры из мира торжествующего неверия. Поездка в Саровскую пустынь» (1901, 20, 27, 28, 30 нояб.) и др.

В 1902 вдова Н. А. Мотовилова передала Н. архив мужа, включавший записи доверительных бесед с Серафимом Саровским. По мат-лам архива и устным свидетельствам Н. осуществил ряд публикаций (в т.ч. «Блаженной памяти отца Серафима Саровского, почившего 2 января 1833» – МВед, 1903, 2—4 янв.; «Дух Божий, явно почивавший на отце Серафиме Саровском в беседе его о цели христианской жизни с Н. А. Мотовиловым» – МВед, 1903, 18—20 июля; отд. изд. – М., 1903), сыгравших важную роль в формировании культа Серафима Саровского (он был канонизирован в июле 1903), а в дальнейшем служивших в качестве осн. источников для интерпретации его взглядов. Эти и ряд др. публикаций на церк. темы вошли в кн. «Великое в малом (Впечатления от событий своей и чужой жизни). Записки православного» (М., 1903).

Религ.-мировоззренч. поиски Н. разворачивались на фоне роста интереса к вопросам религии в рус. обществе, но, в отличие от интеллектуалов круга Религ.-филос. общества, стремящихся выработать либеральный вариант православия, и сторонников «христианского социализма» типа В. П. Свенцицкого, он тяготел к наиб. консервативным, иррациональным, низовым его течениям. Испытав разнородные идейные влияния (от православных аскетов и мистиков Паисия Величковского, Серафима Саровского, Игнатия (Брянчанинова), Илиодора Глинского до Вл. Соловьева и Ницше), Н. создал свой вариант правосл. мистики, предельно эсхатологичный, исходящий из предсказания близкого конца света.

В основе мировоззрения Н. лежало убеждение в том, что «вся жизнь человека… есть одно сплошное, великое и, без помощи Божественного откровения, неизъяснимое чудо». Он считал, что «или явно, или таинственно-прикровенно чудеса и знамения руководят всею нашею жизнью, не без участия, конечно, нашей воли, принимающей или отвергающей это незримое, но всегда внятное руководительство» (ПСС, т. 1, с. 10—11).

Во 2-е издание кн. «Великое в малом» (под назв. «Великое в малом и Антихрист как близкая политическая возможность», Царское Село, 1905), посв. Иоанну Кронштадтскому, Н. включил обширную работу «Антихрист как близкая политическая возможность» (в расширенной ред. под назв. «Близ грядущий антихрист и царство диавола на Земле» – «Великое в малом», 3-е изд., ч. 2, Сергиев Посад, 1911; в значительно переработанном и дополненном виде вышла отд. изданием: «Близ есть, при дверех: О том, чему не желают верить и что так близко», Сергиев Посад, 1917), в к-рой выражал уверенность, что «прежде Страшного суда должен на короткое время придти… Антихрист, которого в качестве всемирного владыки должно принять фарисейство и книжничество, доселе руководящее судьбами еврейского народа, и должно его принять, как восстановителя царства Давидова» (изд. 1905, с. 320—21). В качестве решающего аргумента в подтверждение правильности своих выводов Н. здесь же поместил «Протоколы собраний Сионских мудрецов» (двумя годами ранее в сокр. варианте были анонимно опубликованы в газ. П. А. Крушевана «Знамя» под назв. «Программа завоевания мира евреями» – 1903, 28 авг. … 7 сент.), якобы извлеченные из тайных хранилищ Сионской гл. канцелярии, находящейся во Франции.