Стрелок - Михаил Михеев

Куда внушительнее выглядела железнодорожная развязка. Рельсы-рельсы-рельсы… Стальная паутина, масляно поблескивающая в лучах заходящего солнца. Какие-то строения – депо, наверное, Александр в этом абсолютно не разбирался. Еще склады – их легко узнать в любом обличие. Водокачка – здоровенная башня из ярко-красного, местами закопченного кирпича. Капитальная такая дура, внушающая уважение своими монументальными формами и чем-то напоминающая посаженного на кол бегемота. Может быть, даже еще дореволюционной постройки, тогда любили строить на века. Хренова куча вагонов всех сортов и размеров, паровозы… В общем, специализированный транспортный узел, основной и единственной задачей которого является обслуживание железной дороги и проходящих по ней составов.

Одно хорошо – немцев та было не так уж и много, человек, может, сто, и охраняли они, в основном, станцию да железнодорожное барахло. Плюс саму железку, по которой за время наблюдения в сторону фронта прошло целых два состава. В такой ситуации комендатуру было вычислить, что называется, как два пальца обрызгать, равно как и кутузку. Впрочем, здесь они с комендатурой были в одном здании. Посидев на дереве еще с полчаса и не обнаружив ничего нового, диверсанты спустились вниз, тем более что уже надвигались сумерки, и видно почти ничего не было.

– Ну что, какой у тебя план?

– Да как обычно, Паш. Перебить всех, потом войти и выйти.

– Патронов-то хватит?

– Нет, – честно ответил Александр.

– Ну а тогда если откинуть шутки?

– А если откинуть шутки, то плана я жду от тебя. Ты же инициатор этой авантюры – тебе и быть генератором идей. Давай-давай, рожай что-нибудь. А то привык на моем горбу ездить…

– Я боялся, что ты это скажешь, – вздохнул Павел. – Нет у меня идей. Я ведь и впрямь не Джеймс Бонд и даже не Карацупа.

– Карацупа был пограничником, – педантично поправил его Александр, – но мысль я твою понял. Ладно, есть одна идейка, но тут уж придется тебе крутиться, да так, что задница будет в мыле.

– Говори! – Павел мгновенно подобрался. Уж кто-кто, а он знал, что его напарник иной раз выдает интересные идеи.

– А что тут говорить? Вот, смотри, – подсвечивая себе фонариком, Александр смахнул перед собой мусор и обломком сухой ветки, которые во множестве валялись вокруг, нарисовал на земле план. – Вот у нас поселок. Как, похож?

– Если честно, не очень, – наклонив голову к плечу и прищуренным взглядом окинув получившуюся композицию, прокомментировал напарник.

– Не привередничай, я тебе на Пабло Пикассо и не Рембрандт с Шаляпиным.

– Шаляпин, вообще-то, певец.

– Да пофигу, хоть танк с пушкой. Следи за мыслью, – втыкая в план сосновую иголку, продолжал Александр, – здесь у них комендатура, здесь же держат арестованных. То есть если девчонок потащили сюда, то они в этом доме. Ночью почти наверняка комендатура практически пустая – так, несколько часовых, может быть, дежурный, и все. Шансы есть.

– Один выстрел – и сбежится толпа. Плюс ты можешь оказаться прав, и тогда нас и впрямь ждут.

– Именно так. Но что будет, если все они окажутся заняты другим делом?

– Так, а вот с этого места поподробнее…

– А что тут подробнее? Смотри, – Александр бросил рядом с рисунком горсть шишек. – Это – железнодорожные пути, на них куча вагонов, в том числе цистерны. Я не знаю, что находится в вагонах, но в цистернах обычно возят топливо. Немецкие танки, автомобили, самолеты, словом, все, что у них ездит и летает, использует в качестве топлива бензин. Кто-то сказал: горючку потому и называют горючкой, что она горит. Так вот, дополню: а бензин – он еще и взрывается.

– А если пустые?

– Какая разница? Бензиновые пары хлопнут ничуть не хуже, а уж обеспечить фейерверк я смогу. Придется, конечно, повозиться, но тут уж никуда не денешься. Так что будет хороший бабах, и все ломанутся туда. Тебе останется самая малость – покрошить оставшихся в комендатуре. Учитывая, что на фоне той красоты, которая будет твориться на станции, выстрелы какого-то там автомата различить будет сложно, справиться ты сможешь. Ну а я постараюсь сделать так, чтобы о комендатуре никто и не вспомнил. Что скажешь?

– У тебя задача для смертника.

– У тебя тоже.

Павел хохотнул, чуточку нервно, но в то же время весело. Ну вот, с таким настроем, по мнению Александра, можно было идти в бой. Единственно, он не был уверен, что его переживет, но это было уже не важно. Собрался – делай, или не стоило браться. Оставалось обговорить пути отхода, и – все, только подремать часиков до двенадцати, чтобы не ползать, как сонная муха.

Подобного рода делами Александр занимался впервые в жизни, и все его существо протестовало, когда он, скрываясь в ночи, буквально по сантиметру полз в сторону станции. Все же его стихией была работа на дальней дистанции, когда один-единственный выстрел решал все и ставил жирную точку на процессе, не подвергая при этом опасности драгоценную жизнь снайпера. Сейчас же предстояла классическая операция прикрытия, в которой у него не было опыта, зато были неплохие шансы получить пулю между глаз. Не то чтобы Александр боялся, но определенный дискомфорт чувствовался.

Незамеченным добравшись до крайних вагонов, для чего пришлось проползти не меньше полусотни метров по грязи и, вдобавок, прорезать себе лаз в натянутой на кольях колючей проволоке, Александр остановился, наконец, чтобы передохнуть. Больше всего вымотала, кстати, не дорога, хотя в грязи он извалялся, как свинья, а именно колючая проволока. Немцы, сволочи, оказались теми еще Кулибиными, и в художественном беспорядке украсили проволоку связками из пустых консервных банок, которые должны были хорошенько загреметь, посмей кто-нибудь их потревожить. Хорошо еще, небольшой ветерок слегка их раскачивал, поэтому к единичному позвякиванию часовые привыкли, но если бы Александра угораздило зацепиться покрепче… О последствиях этого лучше было даже и не думать. Тем не менее, проволоку он сумел разрезать достаточно аккуратно, и на охраняемый объект пробрался незамеченным.

Теперь пришла пора сделать то, что обещал. Вот только для этого надо было еще потрудиться. Конечно, если бы пришлось, помимо прочего, искать взрывчатку, на плане можно было бы ставить жирный крест, но у Александра был с собой маленький козырь – из дому он прихватил четыре легкие и компактные радиоуправляемые мины. Так, на всякий случай – дорогу там заминировать, если придется от немцев сматываться, или еще чего. Мины были замаскированы под патроны к противотанковому ружью и, как подозревал стрелок, сделали их уже давно – на коленке за пять минут такую штуку не сварганишь. Вот и заготовили заранее, на всякий случай, хотя, возможно, он и ошибался, все же в минно-взрывном деле Александр разбирался намного хуже, чем в пистолетах и винтовках. А маскировка по всем статьям хороша была – даже попади они к немцам, никакого удивления бы не вызвали – мало ли, что может болтаться в солдатских сидорах. И самим немцам они на фиг не были нужны, так что выбросили бы патроны, и делу конец. Для железной дороги такая игрушка слабовата, но если сунуть ее под цистерну, то должно хватить. Еще лучше – под вагон со снарядами, тогда есть шанс, что они сдетонируют и разнесут и станцию, и половину городка, но Александр не собирался искушать судьбу, разыскивая среди этой мешанины вагонов нужные, которых здесь могло и вовсе не быть. Тем более, цели он себе уже наметил. Да и трудно было пройти мимо двух эшелонов с цистернами, так что их он еще во время наблюдения определил для себя, как приоритетные цели.