Сострадание к врагу - Сергей Герасимов

Спасенный человек, точнее, то немногое, что от него осталось, пока еще жил, не приходя в сознание. Однако шансов у него было мало. Робот-паук продолжал поддерживать основные жизненные функции и понемногу, по мере возможности, восстанавливал поврежденные ткани. Но эта бешеная гонка могла закончиться смертью в любой момент.

Фрактальные поля медузоидного потока, которые окружали Гордый со всех сторон, не позволяли совершить гиперпространственный прыжок. Эти поля не имели четких границ, и даже небольшое соприкосновение с ними означало бы разрушение корабля.

– Кажется, оторвались, – сказал Капитан. – Сейчас сбросим ускорение, станет легче.

– Совсем оторвались? – спросил Денисов.

– Нет. Только что мы прошли через узкую горловину, которая могла пропустить только нас. Бойду придется искать обходной путь. У нас впереди по курсу небольшой клочок чистого пространства.

– А потом?

– Потом будет хуже.

– Хуже?

– Да, – сказал Капитан. – Здесь я ничего не могу сделать. Если Бойд выйдет на расстояние прицельного выстрела, нам уже не уйти. У нас впереди около часа нормального полета, потом придется стиснуть зубы.

Вера встала вскоре после того, как перегрузка уменьшилась.

– Надеюсь, мы ушли от них? – спросила она.

– Вряд ли, – ответила Йец. – Он так просто не отстанет.

– Что ему нужно?

– Уничтожить нас и вернуть дефлектор. К счастью, это не так уж просто сделать. Даже совсем не просто. Если он всего лишь подстрелит нас, то наши потрошки, остатки «Гордого» и, конечно, дефлектор прямым ходом провалятся в одну из ветвей медузоидного потока. Поэтому он должен подстрелить нас не просто так, а в чистом поле, так, чтобы впереди оставалась сотня миллионов километров безопасного пространства. И тогда, пока наши и ваши любимые потрошки будут разлетаться во все стороны, он успеет приблизиться и взять дефлектор. Вот чего он хочет и вот чего он не дождется.

– Тогда почему мы сбросили скорость?

– Мы не сбрасывали скорость, – возразила Йец, – мы сбросили ускорение. Мы все равно продолжаем лететь почти на половине световой.

– Так быстро? – удивилась Вера.

– Ага. Это означает, что наше внутреннее время замедлилось процентов на двадцать.

– И что?

– Ничего хорошего. Если такая гонка будет продолжаться, то мы можем провалиться в другую эпоху. Но это еще пол беды. Хуже всего то, что Бойд не просто гонится за нами. Он гонит нас к границе Галактики.

– Я не понимаю. Это плохо? Там ведь ничего нет, кроме пустоты?

– Там нет ничего, кроме пустоты и вакуумных червей. Эти создания сами состоят из пустоты, и каждый из них в миллионы километров длиной. Они там просто кишат. Они обитают только в межгалактическом пространстве, потому что здесь для них слишком мало пустоты.

– Они опасны?

– Лучше не спрашивать. В эту пустоту не сунется даже Бойд. У него бы тоже не было шансов. Все, что мы пока можем, это лавировать здесь.

– И это значит?

– Значит, что перегрузки станут большими. Придется терпеть.

– Но я не могу терпеть!

– Все могут терпеть. До определенного предела. Мы или терпим или умираем.

– И как долго нам придется терпеть?

– Я думаю, что рано или поздно он отстанет. Или мы окончательно оторвемся от него или он сам прекратит преследование.

– Почему?

– Замедление времени. Чем сильнее мы ускоряемся, тем сильнее замедляется время. Несколько дней преследования могут обернуться для него потерей сотни лет. Или тысячи. Или миллиона. Поэтому он обязательно отстанет. Если только не подстрелит нас раньше.

Бойд отстал двенадцать часов спустя. За это время «Гордый» разогнался до восьмидесяти восьми процентов от скорости света. Последние часы Капитан сам вел корабль, и это решило дело. После каждого следующего виража преследователь отставал все сильнее, наконец, он исчез. Еще три дня ушло на постепенное снижение скорости.

«Гордый» остановился на самой границе галактического диска. Впереди, в полной черноте, медленно двигалась бесконечная фиолетовая лента.

– Вакуумный червь, – сказала Йец, – сейчас мы совсем близко к нему.

– Что он собой представляет?

– Неизвестно. Особое состояние пространства. Убивает всех, до кого успевает дотянуться.

– Зачем? Он питается людьми?

– Вряд ли. Для своего существования он нуждается в абсолютно чистом вакууме. Любой звездолет для него – всего лишь вредное загрязнение окружающего пространства. Он очищает пространство, уничтожая всех и все. Возможно, что огромные провалы между галактиками это результат деятельности таких червей. Они уничтожают вещество, вот и все, что о них известно.

– Как скоро мы доберемся до Земли? – спросила Вера.

– Мы не летим на Землю, – ответил Капитан.

– Почему?

– Там нас будут ждать. За время этой гонки мы потеряли сорок два года, но это ничего не значит. Бойд все равно будет нас ждать на Земле.

– Сорок два года?

– Мы сместились на сорок два года вперед. Мы пропустили два поколения. Нам еще повезло, могло быть хуже.

– Тогда куда же мы направляемся?

– На Тибер. Насколько я понял, это дружелюбная и хорошо защищенная планета. Правильно?

– Правильно, – ответила Йец. – Не обещаю, что вам понравятся тамошние порядки, но жить там можно, и неплохо жить. По земным понятиям, это демократическое общество с немногими ограничениями, которые покажутся вам странными. Но вы скоро привыкнете. А по моим понятиям это вообще лучшее место во вселенной. Никто не будет охотиться за вами и преследовать вас, если вы не станете нарушать местные законы. Но есть несколько проблем. Во-первых, наш раб. По законам Тибера, мейрсы не допускаются на планету, разве что на короткий срок, не больше десяти арианских суток.

– Почему?

– Они сильны, преданны, не рассуждают, и легко идут на смерть по приказу хозяина. Это идеальные боевики, и в свое время банды мейрсов терроризировали целые города. А наш раб относится к породе мейрсов. Это первая трудность. Но есть и другие.

– Например?

– Например, долгий полет. В лучшем случае, не меньше десяти земных месяцев. Вначале нужно достичь базы в третьем спиральном рукаве. Там существует распределительная станция, все виды заправок и полностью автоматизированный медицинский центр. Туда мы доберемся быстро. А потом начнутся проволочки. Тибер охраняется, и проникнуть туда можно, только используя разрешенные трассы. Скорость нашего передвижения будет ограничена. У нас не очень любят чужаков, и не приветствуют желающих проникнуть на Тибер.

– Ты изменилась, – заметил Денисов.

– Как я могла измениться?