Опасные заложники - Владимир Шитов

Его информация была настолько важной и ошеломляющей, что не давала времени на благодушие и раскачку. Экстренно было создано мобильное воинское соединение с самым совершенным вооружением, какое было у землян. Оно было настолько разрушительным и сильным, что его без консультаций с. учеными группы Кажакина не имели права применять. Поэтому между учеными и военными была постоянная радиосвязь. Связь была обычная, а не кодовая и не цифровая, так как инопланетяне не знали ни одного языка землян и он не мог быть расшифрован их компьютером, так как в нем не были заложены его исходные данные. Тем более инопланетяне не могли заранее знать, на каком языке военные и ученые будут между собой переговариваться. Военное командование со знанием дела стало выполнять свои задачи. Ученые теперь работали и жили не в палатке, как было раньше, а в специально вырубленных в горе помещениях, оборудованных всем необходимым для жизни и творческой работы.

Ученые вновь разработали график дежурства, Допускалась возможность приземления космического корабля инопланетян не в квадрате 1295, а в другом месте. Не исключено, что душа инопланетянина, зная информацию ученых об этом квадрате, ложно им его назвала. Поэтому Фредерик Буне, Карл Энгельгардт, Джек Корван и Франсуаза Крессе должны были постоянно дежурить в доме лжешамана, чтобы захватить в плен злого демона, который должен был прибыть на смену ликвидированному. Кажакин и Иноко Матаситиро должны были захватить космический корабль с находившимся в нем вторым членом экипажа, если, конечно, космический корабль опустится в их квадрате.

Кажакин был более чем уверен, что законами Вселенной он овладел намного лучше своих учеников, а поэтому в выполнении своего задания он мог опираться на меньшую поддержку, чем они. За прошедшие месяцы он значительно преуспел в практическом освоении новой для землян науки, перестав сомневаться в возможности овладения ее новыми неведомыми, но заманчивыми рубежами, С терпением и настойчивостью продвигаясь вперед, он заставлял своих коллег закреплять достигнутые знания на практике, повышать до его уровня, ничего от них не утаивая. Это давало ощутимые результаты, но, к сожалению, не совсем те, которые он ожидал. И все же ученые не только стали обладателями уникальных знаний, но и овладели ими практически, поверили в свои силы, а психологическая подготовка перед предстоящей схваткой с инопланетянами имела немаловажное значение.

Новые знания в последнее время стали даваться им с большим трудом, и это легко объяснимо. Они были смертниками. Черта их жизни уже была проведена. Когда они ее достигнут, они не знали, но им осталось жить всего лишь несколько месяцев. Такое состояние не располагало для особого творчества и вдохновения. Они стали более сдержанны, реже на их лицах можно было увидеть улыбку, они редко шутили между собой. Мужественно выполняли они свой долг перед землянами, данный только им, чтобы, выполнив его, так же тихо, как его выполняли, уйти из жизни. Безусловно, это ими делалось не во имя славы, почестей, а во имя своего земного предначертания — сохранить жизнь на Земле.

Глава ДЕСЯТАЯ

Франсуаза, лежа на кровати, наблюдала за работающим за столом Кажакиным. Когда увидела, что он, откинувшись на спинку вращающегося кресла, потянулся, расслабляясь, подошла к нему сзади, обняла его нежно, поцеловала в небритую щеку, недовольно заметила:

— Ваня, ты работой прямо гробишь себя. Сегодня даже не побрился.

— Я сейчас побреюсь. Утром не посмотрел на себя в зеркало, и никто кроме тебя не напомнил, а руками проводить по лицу и заглядывать в зеркало некогда, — пошутил он, через голову протянул к ней руки и нежно прижал ее грудь к своей голове. Освободившись от его объятий, Франсуаза присела рядом на мягкий стул.

— Мы не можем покинуть место работы, чтобы проверить свое здоровье у светил медицинской науки, но их можно доставить в военный лагерь, где оборудован небольшой госпиталь, и нам можно там всем провериться, чтобы врачи установили, чем мы больны. Возможно, наша болезнь излечима.

— Конечно, надо так поступить, — согласился с ней Кажакин.

— Так чего же мы сидим сложа руки и ничего не делаем для своего спасения?

— Мы не сидим сложа руки и не ждем своей смерти, а выполняем ту работу, которую за нас никто не может выполнить. Ты у нас медик, и я поручаю тебе проведение в жизнь твоего плана, против которого не имею возражений. Но если среди нас найдется человек с другим мнением и захочет проверить свое здоровье в стационарных условиях, то я не возражаю,

— В твоей команде отступников нет, — убежденно заявила Франсуаза. — Возможно, ты намекаешь на меня, что я могу быть таким исключением?

— Эго я сказал в виде примечания. Разве я могу подумать о тебе такую глупость? — возразил он,

— Тогда скажи, какая я — плохая или хорошая? — капризно, как ребенок, потребовала она.

— Ты у меня умная, добрая, внимательная, хорошая, ласковая, красивая, привлекательная, — загибая Пальцы на руках, стал перечислять достоинства Франсуазы Кажакин.

Улыбка на лице Франсуазы показала ему, что она его ответом довольна, но прервав перечисление ее достоинств поцелуем, она все же поинтересовалась:

— Я не слышала в перечислении, ты меня любишь или нет?

— Конечно! — разведя руки, приглашая ее в свои объятия, воскликнул он. — По-моему, я это тебе говорил много раз.

— Кашу маслом не испортишь, — кажется, так у вас, у русских, говорят? — забравшись к нему на колени, заметила она, вновь целуя его в небритую щеку. — Я, Ваня, тоже тебя люблю и считаю, что мы должны пожениться. Закатим в Париже или в Москве грандиозную свадьбу. Ты не забывай, что мои родители миллионеры.

— Для меня это не существенно, уж богатую свадьбу и безбедную жизнь в будущем я тебе гарантирую.

— На когда будем назначать свадьбу? — поинтересовалась она, не откладывая этот вопрос на потом.

— После того, как завершим свою операцию с инопланетянами.

— Но она неизвестно когда начнется и когда кончится, — капризно пробурчала она. — Доживем ли мы до тех дней?

— Мы обязаны дожить, — жестко произнес он, окунувшись опять в реальность.

— Значит, наша свадьба пока не состоится, а я так хотела перед смертью на ней погулять, — мечтательно произнесла она. — Если уж сейчас не до свадьбы, давай сегодня объявим друзьям о нашей с тобой помолвке. Конечно, я не о том мечтала, но с таким избранником на лучшее надеяться не приходится.

— Ты у меня умница, — погладив ее ладонью по волосам, согласился он.

Она в его руках выглядела маленьким, беззащитным ребенком, доверившим ему свою жизнь. Светящиеся радостью глаза Франсуазы говорили о ее полном удовлетворении результатами состоявшегося разговора,

— Что бы я делал в этом кошмаре без тебя? — нежно прошептал он ей в ее маленькое бархатное ушко.

— Такие, как ты, Сократы, — Франсуаза с восхищением посмотрела ему в лицо, — могут в себя влюбить не только такую дурочку, как я, но и весь мир.

— Ты меня не очень хвали, а то зазнаюсь, задеру нос и тебя не увижу, — пошутил он.

— Я тебе зазнаюсь! — с улыбкой погрозила она ему пухленьким указательным пальцем правой руки.

— Франсуаза, радость моя, разве я могу и посмею когда-либо запятнать нашу любовь, которой выпала такая жестокая проверка, —  успокоил он ее.

— Ну вот, опять ты меня расстроил. — Подумав, она предложила: — Пусть этот день будет и помолвкой, и свадьбой?

Задумавшись на мгновение, он бросил:

— А почему бы и нет? Нам теперь придется спешить жить.

— Мы теперь спать будем вместе. Я так понимаю? — хитро улыбнувшись, поинтересовалась она.

— Если ты так понимаешь, то и я так считаю. Только спать вместе нам вряд ли придется. Ты уедешь в лагерь индейцев, а я с Иноко остаюсь здесь, — напомнил он ей.

Беззаботно рассмеявшись, Франсуаза заявила:

— Ты меня не смеши этими пустяковыми проблемами. У меня такой муж, что если захочет меня увидеть, то легко может взять откуда угодно и доставить куда ему вздумается…

Они оба рассмеялись, поняв, что разлука для них не такое уж непреодолимое препятствие…

В течение двух дней в военный городок были доставлены специалисты разных областей медицинских знаний с соответствующим оборудованием. Они подвергли ученых группы Кажакина всестороннему глубокому исследованию со взятием различных проб и анализов. К своему удивлению, никаких внутренних изменений в организме ученых медики не обнаружили, только выявили истощение нервной системы, нуждающейся в отдыхе от повседневных перегрузок, понижение температуры тела до тридцати пяти градусов и пониженное артериальное давление. Такому феномену они не могли найти объяснение. Никакие лекарства и препараты не могли изменить ни один из этих показателей в лучшую сторону. Организм ученых на них не реагировал и просто игнорировал. Врачи с сожалением были вынуждены признать свое бессилие перед новой болезнью, не найдя ей ни объяснения, ни названия, но понимая, что земляне могут в любое время потерять уникальную плеяду ученых, ставших заложниками болезни, которая их практически не беспокоила и редко когда напоминала о себе.