Мальтийский крест - Василий Звягинцев

Будто бы все заключили негласный пакт – обо всём случившемся забыть. До лучших времён или навсегда. Как сложится.

Теперь Игорю Викторовичу пришлось первому этот пакт нарушить.

Он вспомнил давний разговор с Ляховым и повторил его тогдашние слова: «Отчего бы нам снова в открытую не поиграть? Так, мол, и так, Вадим Петрович, сложности у меня возникли, давай вместе помозгуем…»

Вот видишь – пришёл момент. О военной помощи пока что речь не идёт, военной силы у нас хватит, даже и полномасштабную войну выиграть, если нам её вздумают навязать. Только война, если и обозначится, будет совсем другой. Неявная, но по-своему ожесточённая. Наши пока ещё союзнички, они ведь не смирятся. Отлично всё понимают – впервые за минувший век Россия решила в открытую заявить себя «Третьей силой». С достаточными к этому основаниями. А поверить, что именно третьей, с соблюдением полного нейтралитета – не могут. Как и в то, что по всем геополитическим основаниям она достигла предела единственно оправданных географически и экономически границ.

– И правильно делают, что не верят, – сказал Ляхов. – Я бы тоже не поверил. Стамбул и Проливы – этого России не хватает. Данная геополитическая мечта продолжает витать в умах, в том числе и многих «пересветов». Ведь так? Тем более в реальности Берестина она успешно воплотилась…

– Вот-вот. Там она воплотилась, ну и достаточно. Ты как-то говорил, что можно будет экскурсии для желающих организовывать. Пусть съездят и посмотрят. Мне отчего-то кажется, что особой радости от обладания Босфором, Дарданеллами и ещё одним, условно говоря, Ташкентом, большинство их народонаселения не испытывает…

– Это уж само собой. Велика ли и нашим с вами соотечественникам радость от того, что Россия сегодня во Владивостоке заканчивается, а не под Оренбургом? Только логика обывателя и политика – «две большие разницы», не мне вам объяснять. Они там, на Западе, вполне уверены, что треугольник в математике и он же в политике – разные фигуры. С точки зрения устойчивости. Вы только что сказали о договоренности с Катранджи? Если вы с Их Величеством до этого додумались, так чем Запад хуже? В ещё одной реальности, из которой к нам в Москву гости пожаловали, имеется такое понятие – «холодная война».

– Интересно. Поясни.

– Ничего сложного. После завершения Второй мировой, где, как и в Первой, конфигурация врагов и союзников была аналогичной, за исключением того, что Турция осталась нейтральной, а Италия, Япония, Румыния воевали на стороне Германии, сложилась интересная коллизия. Наши прежние союзники (столь же лицемерные, как тридцатью годами раньше), ужасно испугались, что Россия чрезмерно укрепилась и на достигнутом не остановится. А та Россия действительно сумела, вначале почти разгромленная, отступившая до Царицына и Грозного, собраться с силами и закончить войну в Берлине, Вене, Белграде и Порт-Артуре…

– Вот как? – Чекменёв выглядел ошарашенным. – До Царицына, говоришь? Ну, ни хрена себе. И обратно? Немыслимо!

– Да я попрошу, ребята с той стороны книжечки передадут для прочтения. И кинофильмы, документальные и художественные. Очень поучительно… – Ляхов сам себе удивился – отчего раньше этого не сделал? Видимо, Чекменёв слишком уж отчётливо демонстрировал своё нежелание вникать в проблемы параллельного мира.

– Ладно, это обязательно. Дальше давай. И, это, хватит нам всухую дискутировать. Распорядись насчёт горло промочить, – традиционным жестом генерал потёр руки.

– Немедленно сделаем. – Ляхов вызвал одного из двух положенных ему, как флигель-адъютанту, постоянных вестовых, велел подать всё подходящее из того, что имеется.

– Вы извините, заранее не предупредили, так чем бог послал…

– Что это ты всё «вы» да «вы»? Когда хотел, на «ты» обращался, без всяких церемоний, – хмыкнул генерал.

– Так я же сейчас, как с официальным лицом. – Глаза Ляхова если не откровенно смеялись, то посмеивались явственно.

– В Кремле на императорском приёме будешь «официально». До утра не выгонишь? О многом ещё нужно поговорить, тем более ты сейчас интересный сюжет подбросил. «Холодная война», надо же…

– Ага. То есть все бывшие союзники и большинство нейтралов согласились с точкой зрения англо-американцев (точнее, наоборот, англичане там уже за шестёрок работали, хотя природной злобы не утратили), что Россию пора «сдержать» и «отбросить». По причине наличия у обеих сторон оружия гарантированного взаимного уничтожения, воевать впрямую никто не рискнул. Но зато на полсотни лет растянулось тотальное противостояние – идеологическое, экономическое, психологическое. Воевали много, только чужими руками. Хотя, впрямую тоже постреливали, но – как бы этого не замечая. В Корее четыре года, во Вьетнаме почти десять, в Афганистане столько же… Наши лётчики американцев сбивали, они наших, но считалось, что это аборигены между собой разбираются. Точно не помню, но, кажется, в пехотных боях действительно ни разу не сталкивались. Зато на клиентах[95] друг друга отыгрывались, как хотели…

– Интересно, – повторил Чекменёв. – Выходит, история в той или иной мере развивается по единой схеме. С незначительными нюансами… И нам, хочешь не хочешь, грозит новая «холодная».

– Ничего не попишешь, Игорь Викторович. Законы – они что в физике, что в истории. Оттого, что в нашей реальности Корнилов не погиб и выиграл Гражданскую, а у них – наоборот, в умах, душах и экономических интересах большинства жителей Земли ничего не изменилось. Оттого я, прошу это отметить, по большому счёту на вашей с Олегом стороне. Не мы их, так они нас, не сейчас, так годом позже. Поэтому – выигрывает тот, кто опережает в темпе. И всё же – какая помощь именно сейчас представляется желательной?

– А вот приблизительно…

Вестовой вкатил в кабинет сервировочный столик.

– Закуски – только холодные, – словно извиняясь, сказал он. – Если прикажете, могу в ресторан позвонить. Мигом горячее доставят.

– Не надо, – посмотрел на стенные часы Чекменёв. – Обойдёмся. Свободен…

– С чего начнём? – повернулся он к Вадиму, когда унтер-офицер притворил за собой дверь. Игорь Викторович свято соблюдал положение из Указа Николая второго ещё от тысяча восемьсот девяносто шестого года: «Господам офицерам запрещается употреблять спиртные напитки в присутствии нижних чинов, хотя бы и услужающих».

– Твоя воля.

– Тогда с водки. Коньяк, ликёры не совпадают с настроением. Очень ты меня морально поддержал, вспомнив про эту «холодную войну». Прямо камень с сердца снял. Нигде мы, значит, против исторических законов, собственных принципов и совести не идём. Не мы, так нас. Очень правильно. Я никак не мог сообразить, как с тобой, таким совестливым да принципиальным, к сути дела подойти.

– Нашёл совестливого, – скривился Вадим, опрокидывая свою чарку.

– Не скромничай. Со стороны виднее. Дело вот в чём: Ибрагим очень настаивал, чтобы в уплату за его дальнейшее невмешательство во внутрироссийские проблемы, помощь и поддержку в остальном мире, мы обеспечили ему снабжение тяжёлым вооружением и всякого рода оригинальными разработками…

– Понятно.

– Олег ему отказал. С моральных позиций. О прагматических мы не говорили. Зачем нам такая головная боль вблизи собственных границ?

– Очень правильно, – согласился Ляхов.

– А если, не найдя понимания у нас, он обратится с той же просьбой к «союзникам»? И с устраивающей их мотивацией?

– Могут и не отказать, если против нас использовать пообещает.

– Я о том же. И мы при этом внутренне гораздо более уязвимы, поскольку у нас кроме Польши и Кавказа имеются и другие болевые точки: всегда найдётся некоторое число ханов, беков и прочих князей, за хорошие деньги и обещания помощи в создании собственных феодов готовых поднять знамя сепаратизма и ирредентизма[96].

– Что мы уже имеем на практике. Но, в случае невмешательства «интернационала», достаточно спокойно, без внутренних потрясений как-нибудь разберёмся. С гарантией.

– Вот я и подумал, а не решить ли этот вопрос с помощью «друзей»? Если они в состоянии перебрасывать сюда целые дивизии, отчего бы не продать клиенту кое-какую технику из их мира? Заведомо не производимых в нашей России образцов. Тогда нас никто ни в чём не обвинит. А обезопасить себя мы сможем, во-первых, жёстким ограничением поставок боеприпасов, во-вторых – по методике, придуманной Леухиным: отслеживание местонахождения оружия с возможностью его гарантированного дистанционного уничтожения…

– Могу сказать только одно – идея вполне на уровне. Если позволишь, я в ближайшее время постараюсь обсудить её «на той стороне» в деталях. Надеюсь, нам не откажут. Одна беда – довольно давно у меня не было с ними контактов. Может быть, у них сейчас есть чем заниматься помимо нас. Но я постараюсь, – повторил Вадим.