Рекламщик в ссылке для нечисти - Полина Бронзова

Добряком, хотя и тот доброго совета не даст — сам вон с жёнкой своей не управится. Подытожив, что зря он сюда приходил, староста забрал недопитую медовуху и ушёл.

Волк тявкнул ему вслед, но за ним не пошёл, в эту ночь остался с хозяином. А Василий опять пытался думать над рекламой, но сердился, и в голову лезло другое. Например, Марьяша, которая вдруг осталась без матери и вот с таким отцом, озверевшим от горя.

Наутро они с Горыней поехали по окрестным сёлам, заниматься продвижением. У семьи Добряка имелась гнедая лошадка, крепенькая, низкая, с густой чёлкой и длинной гривой, её и взяли, впрягли в телегу. Василию бы не дали, да он и управлять не умел, а Горыня попросил — и сразу всё получил. Похоже, если бы он попросил Умилу в жёны, то ему бы и её отдали с радостью. Василий об этом сказал, когда они отъехали от холма.

— Что же, она девка справная, — сказал Горыня, задумавшись. — Матери да отцу не перечит, вид имеет скромный, и когда я их вёз, сундуки с рукоделием грузить помогал. Хороша мастерица, и как у печи хозяйничает, я уж видел. Добрая жена будет. Пожалуй, и потолкую с её батюшкой, как с колдуном управимся.

— Э, вот так просто? — опешил Василий. — А любовь?

— Любовь, — сурово наставил его Горыня, — есть выдумка, коей распутники блуд свой оправдывают. А меж мужем да женою должно иметься уважение, более ничего не надобно.

— А если ты ей вообще не по нраву?

Тут опешил уже Горыня, похлопал глазами.

— Это как это — не по нраву? — спросил он слегка обиженно. — Я ж богатырь, да и всем хорош, где она лучше меня-то найдёт жениха? Уж не откажется!

Василий поразился такой наивности, но Горыня, напротив, считал наивным именно его, так что они начали было спорить, но тут Василию стало не до споров.

Телега, раскачиваясь, выбиралась на дорогу в том самом месте, где он в первый раз пытался одолеть зачарованную границу. Мысли об этом пришли в последний момент, горло стиснули неприятные воспоминания, накатил страх, что держала его здесь, может, не только бабкина куколка, и сейчас он как свалится овощем и даже заговорить не сможет, а Горыня и не поймёт…

— Стой! — заорал Василий.

Богатырь даже вздрогнул.

— Чего? — спросил он и придержал лошадку, но они уже были на дороге, и ничего не произошло.

— А, — с облегчением сказал Василий, поднимая руки вверх и разводя в стороны, чтобы точно убедиться, что силы его не покинули, — ничего страшного. Показалось, что телефон дома забыл. Ты езжай, езжай, не слушай меня.

Горыня посмотрел на него, подняв брови, но решил ни о чём не спрашивать. Только всё косился с подозрением.

Они тряслись по дороге меж полей — хорошо, прохладно, тихо, только птичий щебет, да Горыня, сопя, иногда пробормочет:

— Блажной…

Но вот показался гурт овец, подгоняемый сонным мужиком.

— Готовься, — сказал Василий. — Он подойдёт, и ты громко, с выражением: «Приходите, окрестные сёла, на гулянье весёлое!», а я подключусь: «Смелый да ловкий отыщет клад в Перловке». Всё понял? Ну, давай!

Горыня заткнулся, как в рот воды набрал, а первые овечки уже поравнялись с их лошадью.

— Говори! — зашипел Василий.

— Почему это я первый? — тоже зашипел Горыня.

— Потому что у тебя бас! Давай, блин!

Мужик, подгонявший стадо, посмотрел на них с подозрением. С него уже слетел всякий сон.

— Приходите-окрестные-сёла, — уныло пробормотал себе под нос Горыня, отводя глаза, и умолк.

— Ну? Чего ты? — подтолкнул его Василий.

— Ежели ты рекламщик, так сам и говори, а добрых людей не заставляй позориться, — буркнул Горыня. — Не по мне такое-то дело.

Мужик, косясь на них, погнал овечек быстрее.

— Да что ж ты подставляешь меня! — тихо возмутился Василий, улыбнулся мужику и громко сказал: — Приходи, ловкий и смелый!

Тут он понял, что забыл все слова, и просто сидел и улыбался, пока овечки и недоумевающий мужик не остались позади.

— А сам-то, — с осуждением сказал Горыня.

— Ничего, неплохо для первого раза, — перебил его Василий. — Значит, вот что: нужна практика. Давай учить тексты и проговаривать вслух.

Горыня, возмутившись, сказал, что ничего заучивать не станет, но Василий давил на то, что лучшего плана у них нет, и им нужен народ в Перловке, или колдун просто тихо сделает чёрное дело, уберёт пару свидетелей и победит. Наконец Горыня смирился. Сидел, бубнил себе под нос, уставившись в бересту.

Дорога привела их к реке. Слева виднелся тот самый мост, недалеко от которого Василий встретил Раду, а по правую руку рыбаки тянули сети. В той стороне стояла и деревушка.

— Так, сейчас про водяного, — скомандовал Василий. — Я начну, тебе нужно только поддакивать, понял?

Горыня согласился с видом человека, которого вынуждают силой.

Скоро они подъехали ближе к рыбакам, и богатырь придержал лошадку. Она равнодушно трюхала по дороге, глядя перед собой, и теперь так же послушно замедлила ход.

— Ни головы, ни хвоста! — первым делом пожелал Василий местным, как тут было заведено, и обернулся к Горыне. — Эхм…

Почему-то говорить опять стало очень сложно.

— А правду ли сказывают, друг Горыня, — произнёс он громко и фальшиво, — что у тебя будто бы сети имеются, водяным из Перловки зачарованные?

— Неправда это, — простодушно ответил богатырь, хотя по тексту требовалось другое.

Василий наступил ему на ногу и продолжил, улыбаясь рыбакам:

— Говорят, эти сети как ни забросишь, всегда улов щедрый. И сам голодным не останешься, и на обмен, на продажу хватит!

— Надобно честно трудиться, а не на сделку с нечистой силой идти, — мрачно вставил Горыня.

— И как же добыть такие сети? — растягивая лицо в улыбке и пиная Горыню коленом, из последних сил старался Василий. — Что же надобно сделать, может, чёрного петуха принести…

Горыня подхлестнул лошадку, и спустя пару мгновений рыбаки остались далеко позади.

— Блин, ты что творишь? — напустился на него Василий. — Тебе надо было только поддакивать, а ты!..

— Да не могу я! — жалобно вскричал богатырь. — Натура моя всякой лже противится!

— Ага, — мрачно сказал Василий. — Вон там ещё рыбаков видишь? Рядом с ними притормози.

Он решил импровизировать и в этот раз спросил:

— А правду ли сказывают, друг Горыня, что ты у Перловки, у озера водяниц видел?

— Видал, да лучше бы не видывал! — оживившись, сурово ответил богатырь. — Мало не раздетые, тело не прикрыто, срамота!

— А что, красивые девки?

— Красивые, — подтвердил Горыня и тут же смущённо и зло исправился: — Да нешто я глядел? Честные люди от такого глаза отводят! Поглядишь вот так-то, да и