Предчувствие весны - Виктор Исьемини

— Тише, друг мой… на нас глядят, — шепотом произнес гость. Потом громко. — Ваша светлость, позвольте отнять минуту вашего драгоценного времени и вручить скромное подношение.

Хромой потянул маленькую шкатулку.

— Что это? Монетка?

— Монета из Семи Башен, ваша светлость. На память! — и снова шепотом, — нам нужно поговорить. Сейчас попрощайся, только не очень приветливо, как граф с простолюдином, а ночью жди меня там, где помер эльф. Отопри дверь после полуночи и жди.

— Славный подарок, Хромой, — старательно разыгрывая равнодушие, протянул Эрствин, — благодарю. Но сейчас мне недосуг, прощай…

Меняла снова поклонился и зашагал к выходу, уступая дорогу гостям графа, которые собирались в зале перед входной дверью. Ожидая приглашения к столу, они прохаживались, либо, собираясь группами, заводили беседы. Хромой пробрался в праздничной толпе, у двери пришлось подождать — навстречу сплошным потоком двигались люди, одетые куда богаче, чем он… Оказавшись снаружи, меняла пробрался между повозок и грумов, уводящих верховых лошадей… торопливо пошел через площадь, огибая лужи с подозрительно вонючей водой. Пересек открытое пространство и зашагал по улице. Миновал особняки богачей, окружающие площадь, и только теперь двинулся медленней. Путь его лежал в другой район Ливды, совсем не похожий на старый город.

Хромой миновал богатые кварталы, затем обошел стороной район мастерских. Ремесленники сейчас заканчивали работу и расходились по домам, а меняла не хотел попасть в толпу. Чем дальше к востоку, тем бедней становились дома по сторонам улицы… наконец Хромой оказался в Хибарах. Он пошел еще медленнее, украдкой оглядывая встречных. Здесь было не принято открыто демонстрировать любопытство, однако ухо следовало держать востро. Немногочисленные встречные разглядывали менялу точно так же — цепко, внимательно, и старательно делая вид, что смотрят в сторону.

Перед длинным двухэтажным зданием прогуливались шесть человек, все как на подбор — крепкие молодцы. Будь дело летом, они бы спокойно сидели в тени, но сейчас слякотно и зябко, долго не просидишь. Поэтому парни Обуха прохаживались перед домом, так что улица перед логовом атамана Западной стороны выглядела оживленной — непривычно для Хибар. Впрочем, в самом деле, именно здесь располагался центр деловой активности Восточной стороны. Банда Обуха являлась самым прибыльным предприятием в этой части города.

Меняла направился к входу в здание, двое охранников тут же оказались перед ним. Да и остальные тоже подтянулись поближе.

— Здорово, Хромой, — поприветствовал гостя старший, — Что, к нам? Какое дело?

— Привет, Пуд, — Этого парня меняла знал, еще полгода назад Пуд был едва ли не на побегушках, а теперь, какое-никакое, а начальство. Похоже, Обух испытывает недостаток в опытных людях, если даже этот сопляк делает карьеру. — Дело спешное, завтра будет поздно. Скажи Обуху.

Пуд задумался. Размышлял он недолго, минуту или две. Сообразительный, значит — быстро решился.

— Ладно, Хромой. Я знаю, ты человек серьезный. Заходи, внутри подождешь. — Что гостя не заставляют ждать снаружи, было важным знаком. — Хомяк, побудь с Хромым, я к Обуху…

Меняла вошел и оказался в небольшом темном помещении. Двери вели вправо и влево, а прямо начиналась широкая лестница. На невысоком табурете в углу сидел еще один бандит, постарше. Пуд кивнул ему и затопал по лестнице. Меняла встал у двери, так, чтобы видеть обоих парней Обуха, прислонился к стене и приготовился ждать. Вполне возможно, Обух решит показать, что ему недосуг, что он занят важными делами, или что не считает существенным то, что может сообщить Хромой. Тогда скучать у входа придется долго. Но Пуд обернулся быстро. Показался на лестнице, махнул рукой и позвал:

— Идем, Хромой!

Обух принял гостя в большом зале, сидя в любимом кресле с высокой спинкой. В обширном помещении было пусто и холодно. Презрение к комфорту и бытовым удобствам входило в число бандитских доблестей, а Обух свято придерживался старинных «правил».

— Здравствуй, Обух, — меняла остановился в трех шагах перед креслом. — У меня очень важный разговор. Хорошо бы вдвоем.

Пуд по-прежнему топтался за спиной гостя и сопел.

— Важный? — Обух поскреб щеку. — Я думал, ты насчет тех сопляков в замке… У меня и впрямь кое-что сладилось… Не, я этим сам не занимаюсь, не по правилам такое. Я верным людям посоветовал, которые не в братстве. Им не зазорно, пусть моей добротой пользуются. Но это не важный разговор. А у тебя что?

— Обух, я опять влез не в свое дело, я знаю. Есть такой дом на Подковной улице… За домом — дворик…

Хромой умолк и выразительно поглядел на атамана. Тот нахмурился.

— Пуд, иди караулить, — наконец решил Обух. — За дверью стой, гляди, чтоб никто рядом не шатался.

Когда дверь за парнем захлопнулась, разбойник хмуро произнес:

— Это впрямь не твое дело, Хромой. Что ты знаешь о дворике?

— Я знаю, что это местечко спалилось. Нынче у малыша Эрствина день рождения, и, хотя он не желает теперь меня видеть, я все же решил зайти к нему.

— Ну и что? Пацан обнял тебя и расцеловал?

— Его светлости не с руки дружить с менялой. Да, да, я не удивлен. Речь не обо мне, я кое-что подслушал в Большом доме. Случайно. Там собрались гости, толпа, все пузатые ублюдки съехались… Все носы держат кверху, на меня никто не смотрел, так что я случайно услыхал…

— Ближе к делу, Хромой, ближе к делу! — Обух цедил слова медленно, с ленцой, но сообщение его взволновало.

— В общем, завтра с утра туда нагрянет стража. Малыш нарочно устроил себе большой праздник, чтобы никто не ждал пакостей наутро. Адрес сказать? Там дом заброшенный, дверь заколочена, но, я так понял, что открыть ее возможно. Кому надо, тот и открывает. За домом двор, вход только через этот заброшенный особняк да через подворотню. Еще что-то говорили о тайнике, мол, снаружи входа не видно, и…

— Гангмар бы взял твоего малыша, Хромой! Гангмар… ведь такое славное местечко. Кто ж спалил, а? Кто?

Меняла развел руками.

— Я уже все рассказал, Обух.

— Хорошо, что рассказал…

Атаман задумался. Потом решил.

— Ты вот что. Ты сейчас иди. После поговорим, а мне сейчас заняться нужно… срочное дельце, понимаешь ли, у меня возникло.

— Понимаю. Я с тобой еще кое о чем хотел переговорить, тоже дело не пустое, клянусь! Но теперь тебе не до этого… Пришлешь за мной, когда минутку для хорошей беседы отыщешь?

— Лады, Хромой. Ступай. Эй, Пуд!

Дверь отворилась, парень заглянул в зал.

— Пуд, Хромого проводи, а ко мне — Хига, Шелкопряда и Ерша. И быстро!