Пока не устану жить - Мария Архангельская

— Их имена — Гедон Гербе, Дитер Целлер, Саид Алви и Луис Барр. Наибольшую опасность для вас представляет именно последний, ибо он агрессивнее всех остальных и явно метит в Повелители.

— Постойте… Он что, может касаться Источника?

— Нет, — ответил Шевалье-старший, — но, видите ли, Сандрин, далеко не все, кого называли Повелителями, действительно являлись таковыми. Случалось и так, что ими назывались самые сильные из Хозяев, которым удавалось уничтожить или подчинить себе всех остальных. Именно это Барр, судя по всему, и намерен проделать.

— А учитывая его честолюбие, — добавил Жерар, — я не удивлюсь, если он попытается избавиться и от настоящего Повелителя в случае, если таковой появится.

— Вы говорили, мэтр, что перед Повелителями все склоняются…

— Против них не выступают открыто — так, наверно, будет вернее. Слишком неравны силы. Да и бить в спину опасаются — ведь, даже убив Повелителя, нельзя быть уверенным, что он не вернётся и не спросит с тебя за всё. Но если появляется возможность подложить ему свинью без последствий для себя…

— Я поняла, — интересно, сам Симон Шевалье, случаем, не подкладывал свиней горячо любимому сюзерену? — А какие территории они контролируют?

— Собственно говоря, никаких, — вновь вступил в разговор Жерар. — В отличие от человеческих правителей, территории им не нужны — только вассалы, а всё остальное прилагается автоматически. Вассалы же рассеяны по всему миру, и подданные разных Хозяев вполне могут жить на одной улице. Резиденций, в которых проживают Хозяева, тоже как правило несколько, в разных местах. Но Целлер и Алви предпочитают жить в Европе, Гербе — в России, на Дальнем Востоке, а Барр обосновался в Америке.

— А вы не боитесь, что они нас услышат? — спросила я. — Мы ведь поминаем их имена.

— Всё возможно, мадмуазель, — спокойно сказал Юхан. — Конечно, на этом доме стоит защита, но риск всегда есть. Однако, если подумать, без риска в этом мире можно разве что лежать на диване. Да и то есть опасность, что на тебя, скажем, свалится люстра.

Я невольно улыбнулась.

— Скажите, месье… э-э…

— Хютеяйнен, — без тени обиды подсказал маг. — Но вы можете называть меня просто по имени.

— Спасибо, месье Юхан. Скажите, вы знали прежнего Повелителя?

— Да, мадмуазель.

— Тогда… простите, если это бестактный вопрос… но почему вы за столько лет не нашли нового Хозяина? И вообще, — я обвела взглядом собрание, — вы все?

— Что касается меня, — сказала Кэлем, — то ответ прост. Никто из нынешних Хозяев не вызывает у меня достаточной симпатии и доверия, чтобы идти к ним в вассалы.

— А я вызываю? Вы же меня в первый раз видите.

— Я вполне доверяю Симону, а он за вас поручился.

— Я могу сказать то же самое, — сказал Юхан. — Никто из молодых — а они все, по моим меркам, молоды — не кажется мне достойным моей службы. Особенно Барр. Гербе же… Он — единственный, кого я знаю много лет, ещё со времен Повелителя. Можете счесть это гордыней, но я не хочу идти в подчинение к человеку, с которым мы прежде были равны по положению.

— А я — как Симон, — впервые заговорил Кролл. — Если бы это было возможно, я предпочёл бы стать его вассалом, но раз это невозможно…

— Спасибо, Каспер, — улыбнулся Шевалье. — Что ж, я могу повторить слова Юхана. Я и в самом деле долго искал Хозяина, которому мог бы доверять. Видите ли, опыт подчинения покойному Повелителю был довольно печален, и мне не хотелось его повторения. Вы же отличаетесь от большинства нынешних Хозяев, а с Повелителем и вовсе — небо и земля. Поэтому же, кстати, я посоветовал своим сыновьям не торопиться с выбором.

Сыновья синхронно кивнули. Я тоже кивнула. Все звучало логично и правильно, и всё же меня не оставляло чувство, что все они чего-то недоговаривают.

— Возвращаясь к нашей четвёрке, — после небольшой паузы заговорил старший Шевалье, — мы сейчас можем лишь ждать их хода. Мы пока ещё не набрали достаточно сил, чтобы с ними тягаться. Что, помимо всего прочего, означает, что вам следует поторопиться с набором вассалов. Я полагал, что у нас есть в запасе пара-тройка недель, но из-за сегодняшнего происшествия их уже может и не быть. А потому, если предложенные мной кандидатуры не вызывают у вас протеста…

— Как я могу протестовать, мэтр? Мне остаётся лишь верить вам на слово.

— Поверьте, — тихо сказала Кэлем, — вы не ошибётесь.

— Тогда давайте сделаем так, — продолжил Симон. — Пусть каждый из нас в ближайшие дни приведёт ещё нескольких, тех, кто вызывает у него наибольшее доверие. А пока будем собирать информацию и готовиться к возможным неожиданностям. Не забывайте об осторожности… и не только из-за Хозяев. Светлые тоже в последнее время проявляют повышенную активность, не нужно привлекать их внимание. И вот что ещё, Сандрин — отныне всегда держите вокруг себя щиты. Не предельной мощности, конечно, но достаточно сильные, чтобы укрыть вас от любого внешнего воздействия.

16. ХОЗЯЙКА

Обед, больше похожий на ужин, прошёл в дружеской, почти семейной атмосфере, и, хотя был подан с опозданием, удался на славу. Застольная беседа ушла от серьёзных тем, гости шутили, смеялись, вспоминали занимательные случаи из своей жизни. Франсуа Шевалье, сидевший рядом со мной, расспрашивал обо мне и немного рассказывал о себе. Он оказался младшим, между ним и Жераром было три года разницы. Воспользовавшись моментом, я спросила, каково ему было расти в семье тёмного мага. Кристиан кое-что рассказывал мне о своей семье, и я уже знала, что обычно магический Дар проявляется в ранней юности, где-то лет в шестнадцать, изредка — на пару лет раньше или позже. До тех пор же ребёнок из семьи магов ведёт обычную жизнь, порою даже не подозревая, что его родные чем-то отличаются от окружающих людей.

— Мне не с чем сравнивать, — пожал плечами младший Шевалье, — но, по-моему, хорошо. Я знал, конечно, что мои родители особенные, не такие, как все, хотя до школьного возраста не мог точно сказать, в чём это выражается. Иногда мы оказывались свидетелями странных происшествий, но воспринимали их как должное, а если нам случалось рассказать о них кому-то из посторонних, это сходило за обычные детские фантазии.

— Вообще, в магических семьях это проблема, — подхватил сидевший напротив нас Жерар. — С одной стороны, дети — великие болтуны, и раскрывать им много опасно. С другой — случалось, что подростки, узнав, что родители столько лет скрывали от них правду, воспринимали это как предательство.

Я посмотрела на Криса, негромко беседовавшего с Эви Кэлем. Он рассказывал мне, что с нетерпением ждал инициации, и когда это произошло, его родители устроили праздник.