Пока не устану жить - Мария Архангельская

— Боюсь, что придётся остановиться на первом варианте, — вздохнула я. — Вассалы мне действительно нужны, а других взять неоткуда. Остаётся утешаться тем, что Симон, по крайней мере, нам зла не желает.

— Несомненно, — Кристиан бросил книгу на сиденье и одним движением перетёк (я не нашла другого слова) ко мне на диван. Оказавшись рядом, он мягко развернул меня так, что моя голова легла ему на грудь. — Мэтр очень заботится о твоей безопасности, да и все остальные не испытывают к тебе ни малейшей враждебности. Поначалу была некоторая насторожённость, но не более того.

Я свернулась клубочком в его объятиях и прикрыла глаза, едва удерживаясь, чтобы не замурлыкать. Некоторое время мы молчали, его пальцы перебирали мои волосы. Мне не хотелось ни двигаться, ни говорить.

— Всё идёт как надо, девочка моя, — тихо сказал Кристиан. — Скоро ты займёшь место, которого достойна. И я ещё буду гордиться, что стал твоим первым вассалом, — по его голосу я поняла, что он улыбается. — Мадам Александрин…

Он так произнёс эти последние слова, что я ни на минуту не усомнилась — это не просто вежливое обращение, это титул. Во времена французской монархии так обращались к сестре и дочери короля.

— Что-о?! Ты бы ещё сказал «ваше высочество»! — Я попыталась отстраниться, но он мягко удержал меня. — Крис, я же не принцесса крови!

— Ну хорошо, «ваша светлость» тебя устроит?

— Крис!

— А что? Ты посмотри, тут вырисовывается самая настоящая феодальная лестница. И коль скоро у твоих вассалов могут быть свои вассалы, то ты, как минимум, графиня.

— Герцогиня! — фыркнула я.

— А я о чём, ваша светлость?

Ему всё-таки удалось меня рассмешить.

— Вот погоди, — пригрозила я, отсмеявшись, — я тебе такой титул придумаю, волком взвоешь!

— Я и есть волк, так что придумывай, не напугаешь. А ты хоть раз слышала, как воют волки?

— Вживую — ни разу. А что?

— Вот как-нибудь лунной ночью возьму тебя в лес… Не струсишь?

Гости отбыли ещё вечером, за исключением Эви Кэлем, оставшейся ночевать в комнате для гостей. Но и она уехала рано утром, так что, проснувшись, я её уже не застала. Зато все Шевалье были дома и, придя на кухню, я увидела там Жерара, тут же вставшего при моём появлении.

— Доброе утро, мадмуазель Александрин.

— Доброе утро, — отозвалась я. — Кофе ещё остался?

— Я сделаю вам свежий, если позволите.

— Спасибо, — я села за стол. На столе стояла тарелка со вчерашним пирогом и блюдо с ещё тёплыми булочками. Я рассеянно взяла одну из них, глядя, как второй из Шевалье колдует над плитой.

— Скажите, месье Жерар, а чем вы занимаетесь? В смысле, вы где-то работаете?

— Да, мадмуазель, я детектив в сыскном бюро, вроде того, что держит мой отец. Его бюро связано ещё с несколькими по всей Европе, мы все работаем в них. Это помогает нам собирать информацию и обмениваться ею.

— А какого рода информацию вы собираете?

— Самую разную. О событиях в мире, о собратьях-Тёмных, ну и о Светлых, разумеется. Врага, как говорится, надо знать в лицо.

— Знаете, — сказала я, — ваш отец как-то упомянул о том, что у Ассамблеи есть свои средства массовой информации. А я даже не знаю, какие именно.

— Что ж, — Жерар на секунду отвлёкся от плиты, но тут же вновь сосредоточился на закипающем кофе, — если хотите, после завтрака я покажу вам, что он имел в виду.

— Конечно, хочу.

— Договорились, мадмуазель.

Кофе у него получился отменным, о чём я ему и сказала. Жерар вежливо поблагодарил, после чего мы с ним замолчали. Я задумчиво смотрела в окно, а Шевалье — то на меня, то тоже в окно.

— Ну, закончили? — спросил он, когда я отставила чашку. — Пойдёмте?

— Пошли, — согласилась я.

Он сам составил всю грязную посуду в раковину, после чего мы поднялись на второй этаж.

— Способов передавать сообщения довольно много, — сообщил Жерар, подводя меня к столу в личном кабинете своего отца, где я до того ни разу не была. Я сразу выделила взглядом замысловатую композицию из кристаллов, любимого материала заклинателей, укреплённую на мраморной подставке, под которой лежала стопка чистых бумажных листов. Выглядело это как обычное настольное украшение.

— И это — один из них?

— Именно. Как правило, он настроен на тот передатчик, что находится в здании Ассамблеи и используется в качестве газеты. Но, в принципе, его можно перенастроить на любой приёмник или передатчик, и сам он способен работать и в том, и в другом режиме. Текст появляется на этой бумаге. Если угодно, можете отправить кому-нибудь сообщение.

— Да вроде бы некому. А какие ещё есть способы?

— В основном — телепатия. Для облегчения телепатического контакта частенько применяют артефакты, ведь далеко не все могут переговариваться на больших расстояниях безо всякой помощи. Ещё используют разнообразные отражающие поверхности, с помощью которых можно передавать и изображение — зеркала, те же кристаллы… В принципе, зачаровать можно хоть миску с водой. Также большой популярностью пользуются специально созданные для передачи писем посланцы — обычно в виде каких-нибудь животных или птиц. Иногда изобретают что-нибудь более экзотичное, но это уже — на любителя.

— Ясно… — протянула я, глядя на передатчик. — А вы с Франсуа надолго приехали?

— На то время, пока будем нужны. Но если мы вам мешаем…

— Нет, разумеется! Я просто спросила. Но мы заняли ваши комнаты…

— Мы с братом сочли это за честь. А нам вполне удобно в спальне и будуаре нашей матери.

Предупредительность моих вассалов иногда начинала если не пугать меня, то, во всяком случае, заставляла чувствовать себя достаточно неловко. Казалось, они готовы выполнить любое моё желание, а если оно не высказано, то предугадать его. В последующие дни мне было представлено несколько десятков человек, я не успевала запоминать их, и все они обращались ко мне с подчеркнутым уважением. Которое я, если подумать, не заслужила ничем, кроме своей выдающейся Силы, обладание которой тоже не было моей заслугой. Все эти люди были старше меня, опытнее, вероятно, достойнее, а вели себя со мной так, словно я была коронованной особой. Слава богу, хоть поведение Кристиана не изменилось ни на йоту, я не перенесла бы, если бы и он заразился этим всеобщим почтением.

Все представленные мне маги не торопились после знакомства со мной ехать обратно, предпочитая остановиться где-нибудь в городе. Париж потихоньку заполнялся тёмными магами, так что я порой удивлялась, как Светлые, которых, по словам Шевалье, здесь достаточно, ухитряются не замечать окутавшей город магической ауры. Пусть они и не способны оценить степень Силы тёмных магов, но что перед ними именно маг, большинство из них определить в состоянии.