Назад, в пионерское лето - Денис Георгиевич Кащеев

class="p1">— Твою ж математику! — сорвавшись с бревна, я пулей бросился к Яне. Ухватил за шиворот, рванул…

Ткань тонкой кофты, что была на Казанцевой, затрещала, но выдержала. Я выдернул девочку из пламени. Глаза ее были в ужасе распахнуты, рот широко открыт в безмолвном крике — но не раздавалось не звука, и это-то и пробирало до дрожи.

Одежда на Яне горела — я успел удивиться, как это она так быстро занялась.

«Она же на себя грамм сто крепкого одеколона вылила! — пробормотал догадливый Младший. — Если не больше!»

Удержаться на ногах Казанцева даже не пыталась — безвольно завалилась на спину. Одним махом сдернув с себя олимпийку, я принялся судорожно сбивать ею с девочки пламя. Пахнуло паленым — хорошо, если это была шерсть кофты, а не…

Кто-то вдруг бесцеремонно отшвырнул меня в сторону, словно котенка. Я обернулся: к Яне наконец-то подскочил Вадим. Делать, впрочем, вожатый принялся то же самое, что и я до этого — тушить огонь. Только зря пропала пара секунд на пересменку между нами!

Опомнившись, загалдели перепуганные пионеры.

Кое-как справившись наконец с пламенем, Вадим подхватил Казанцеву на руки и, бросив белой, как мел, Марине:

— Гасите костер — и веди отряд в корпус! — поспешил к тропе.

— А как же картошка? — растерянно спросил кто-то.

Ему не ответили.

[1] Песня из кинофильма «Республика ШКИД»

[2] «Два монастыря». Музыка Б.Львовича, слова Б.Ларина

[3] «В Кейптаунском порту» — «дворовая» песня с запутанным авторством. По одной из версий, музыка: Ш.Секунда, слова: П.Гандельман

[4] Имеется в виду дворовый, достаточно пикантный вариант песни «Пять ребят», музыка: В.Благонадежин, слова: Н.Карпов

6. Банный день

Юг Московской области, 7 июня 1985 года

— Все снимают постельное белье, выносят в коридор и складывают в мешок! — едва отзвучал утренний горн, прокричала в коридоре корпуса Марина.

О, точно: сегодня же в лагере банный день!

Возможность постоять под душем с горячей водой предоставлялась пионерам в «Полете» раз в неделю. Строго говоря, при крайней нужде можно было вымыться и вне графика — заручившись разрешением вожатых (это для старших отрядов, младших одних не отпускали, им требовался взрослый сопровождающий) — но мальчишки этой возможностью обычно, мягко говоря, не злоупотребляли. Девчонки — вроде бы, пользовались ею чаще, но тоже, думаю, не все и наверняка — не каждый день.

Под помывку подгадывалась смена постельного белья — грязное с утра собиралось, а к обеду выдавалось чистое. Если черед твоего отряда «идти в баню» выпадал на вторую половину дня — считай, повезло: немытыми ложиться в чистую постель не заставят, так что тихий час можно на законных основаниях провести лежа поверх покрывала, не раздеваясь. Ну а тут уже где лежа — там и сидя, где сидя — там и стоя, а уж где стоя…

Старт, рывок — и финиш золотой!

Ты упал за финишной чертой!..

— привычно подала из репродуктора зычный голос народная артистка Украинской и Молдавской ССР — а в скором будущем и всея СССР — София Михайловна Ротару. Чтоб ей самой за какой-нибудь чертой упасть!

Да, банный день банным днем, а ни зарядку, ни линейку никто не отменял!

Бросив на кровать уже сдернутую с подушки наволочку, мы с Младшим потащились к выходу из палаты.

* * *

— У Яны Казанцевой предварительно диагностированы ожоги второй степени, — сообщила нам вожатая на утреннем построении. — Еще ночью ее увезли в больницу, в Серпухов. Как мне сказали, обычный срок лечения в подобных случаях составляет до двух недель.

— То есть, она еще может вернуться в лагерь? — поинтересовалась Мила Захарова.

— Это уже как ее родители решат, — пожала плечами Марина.

— Мои предки меня после такого ни за что бы назад не отпустили! — заметила Майя Абашидзе.

— А мои бы — наоборот, — хмыкнула Оля Парфенова. — За путевку же какие-никакие деньги уплачены!

— Так деньги, наверное, должны в этом случае вернуть… — предположила Божена Петрова.

«Надеюсь, это Яна не из-за меня прыгнула в костер…» — мрачно выдал Младший еще с ночи мучавшую его мысль.

«Уверен, что тут просто несчастный случай, — поспешил успокоить его я. — Нырнуть в огонь — слишком уж болезненный способ привлечь к себе внимание! Даже для Яны».

«А если она хотела не привлечь? Если… ну, типа, жизнь больше не мила…»

«То же самое возражение. Вот если бы она с крыши спрыгнула или вены себе вскрыла…»

«Типун тебе на язык!»

«Язык у нас с тобой, если что, общий. А за Яну я переживаю уж не меньше тебя! Но думаю, в данном конкретном случае мы с тобой ни при чем».

«Хорошо, если так…»

— Марина, а где Вадим? — осведомилась между тем у вожатой толстушка Кира Летунова.

— Вадима пока не будет, — вздохнула та.

— Его теперь посадят, да? — спросила Аля Авдеева. — Ну, из-за Казанцевой?

— Надеюсь, что нет, — вся аж передернулась Марина. — Но пока идет разбирательство, Горохов его отстранил. Так что временно я с вами буду одна — надеюсь, ненадолго. И это как раз второе, о чем я хотела сказать. За вами и вдвоем-то непросто уследить, а уж в одиночку… Поэтому полагаюсь на вашу сознательность! Не подведите меня!

Хорошенькое дело, кстати! Допустим, Яна и впрямь пострадала по недосмотру вожатых — отчасти вопрос это спорный (и почему, кстати, козлом отпущения выбран Вадим, а не Марина?), но допустим. И какова реакция лагерного начальства? В два раза меньше вожатых этому проблемному отряду! Гениально, чё!

— Мы не подведем! — горячо заверила тем временем девушку Стоцкая.

Строй поддержал ее одобрительным гулом.

Ну, ладно, может, и сработает… Хотя что-то я сомневаюсь в подобных методах!

— И последнее, — проговорила Марина. — Наше время мытья — 12:00. В половине двенадцатого прошу всех собраться у корпуса — уже с банными принадлежностями и чистой одеждой. У кого кружкú или еще что — не опаздывать! Ну а сейчас — идем на линейку!

* * *

Душевые располагались в административном корпусе на так называемом хоздворе. Сейчас в здании шел ремонт — из-за чего, кстати, обычно проживавший в