Назад, в пионерское лето - Денис Георгиевич Кащеев

грудки, либо отоварит крепко сжатыми кулачками, но девочка лишь резко остановилась и отчаянно всплеснула руками. — Та, к которой ты бегал позапрошлой ночью!

«Похоже, моя шутка — насчет договоренности с Игониным — имела неожиданный успех…» — беззвучно пробормотал Младший.

«Мне она сразу показалась неудачной…»

— Я все поняла! — не унималась между тем Казанцева. — Ты же тогда вовсе не в изолятор шел — никакой живот у тебя еще не болел! А к этой своей… Говори, к кому! Ну?!

— Шел я сперва действительно не в изолятор — тебе ли этого не знать, — как смог спокойно проговорил я. — Но и не в спальню первоотрядниц, конечно. Куда — не могу рассказать. Это не моя тайна.

— А чья? Ее? Что вы там такое творили, что до изолятора дело дошло?!

— Никто ничего не творил, — вздохнул я. — И живот у меня действительно заболел — потом… — вот тут, увы, пришлось врать — впрочем, собеседница все равно ни на грош мне не верила — даже выданной с недомолвками правде.

— Я думала, ты… — задыхаясь от гнева выговорила она. — Что ты… А ты!.. — на этой содержательной фразе Яна яростно стукнула себя обоими кулаками по бедрам и, повернувшись, бросилась прочь.

«Ну, вот и все, — констатировал Младший с неким даже задором. — Развод и девичья фамилия!»

«Не думаю, что прям вот все», — покачал головой я.

«А если так — она что, не понимает, что подобными кавалерийскими наскоками может только окончательно меня оттолкнуть?»

«А до сих пор было не окончательно?»

«Но она-то этого не знает!»

Я не ответил. А что тут ответишь?

* * *

Интуиция меня не обманула: остыв, Казанцева предприняла еще один «подход к снаряду».

Дело было уже после полдника. Почти случайно юный пионер выяснил, что мы с ним до сих пор не записаны в лагерную библиотеку — и засуетился:

«Кучу всего же за лето по программе задали прочитать! Ну и вообще, нужно же мне чем-то мозг загружать, пока ты свои коварные планы строишь!»

«Ничего и не коварные, — усмехнулся я. — А по программе я тебе все перескажу — лучше, чем в книжке…»

Блин, «задали по программе»! Я только теперь осознал, что, по ходу, осенью мне предстоит вместе с Младшим вернуться еще и в школу! Чертов Круглов, чертов Гришин, чертова аномалия! Пионерлагерь — это еще туда-сюда, но снова садиться за парту?! О, пространственно-временной континуум, только не это!

Надо будет что-то придумать… Какой-нибудь там экстернат для особо одаренных… Существовало же нечто подобное в СССР? Наверняка существовало!

«Ладно, пошли, запишем тебя в читатели», — вздохнул я.

Ну и уже на выходе из библиотеки, с парой книжек под мышкой — чем-то и впрямь по программе и «Машиной времени» Уэллса: Младшему это показалось невероятно забавным — мы и столкнулись нос к носу с Яной.

— Извини, что я на тебя утром накричала, — пряча глаза, проговорила она.

— Ничего, бывает, — дружелюбно заметил я.

— Что у тебя за книги? — как-то невпопад спросила девочка.

Я продемонстрировал ей обложки.

— Вот эту я уже прочитала, — ткнула Казанцева тонким пальчиком в «программную». — У вас она тоже в списке на лето?

— У всех после седьмого класса, наверное, — предположил я.

— Ну да… А «Машина времени» — интересная? Я Герберта Уэллса только «Войну миров» читала! Хотя нет, еще «Человека-невидимку!»

— «Машина…» — немного наивная, — улыбнулся я. — Но для своего времени…

— А откуда ты знаешь, что наивная, если только ее взял? — перебила меня новым вопросом Яна.

«А зачем тогда спрашивать?» — сварливо буркнул Младший.

— Я ее немного полистал — там, в библиотеке, — нашелся у меня ответ.

— А… Знаешь, что я тут подумала? — тряхнула тут девочка челкой, будто на что-то решившись.

— Нет, — развел я руками, не дождавшись продолжения.

— Мы же с тобой тогда не доиграли… Ну, в пионерской… Два кона осталось. Хочешь, продолжим?.. С того места, на котором остановились, — добавила она, потупившись — но тут же снова подняла молящие карие глаза на нас.

— Э… — признаться, именно такого предложения я сейчас вовсе не ожидал — и немного растерялся.

— Если хочешь, сыграем три… Или даже четыре раза! — неверно поняв мою заминку, торопливо выдала Казанцева.

«С того места, на котором остановились — это с какого?» — деловито осведомился между тем юный пионер.

«Ты снял только кеды, а она — пионерский галстук, туфли, гольфы и юбку, — запоздало ввел я его в курс былого дела. — Осталась в трусиках, рубашке, ну и, видимо, бюстгальтере…»

«И она предлагает сыграть еще четыре раза?! Из такого пропащего положения?! Соглашайся!»

«А кто вчера говорил, что воспользоваться подобным — бесчестно? — напомнил я юному пионеру его собственные слова. — По сути, она сейчас не в картишки перекинуться предлагает — пусть даже и с заманчивой ставкой! Просто готова от безысходности перед нами раздеться — а может, и не только — чтобы хоть так вернуть внимание!»

«Ну, да… — поник Младший. — Ты прав. От безысходности. Повестись на такое — это было бы подло».

— Давай как-нибудь в другой раз, хорошо? — аккуратно выговорил я вслух.

— Хорошо, давай в другой раз… — потеряно пролепетала отвергнутая девочка, отступая на шаг.

Тут из дверей библиотеки выплеснулся ручеек галдящих октябрят — и заструился между нами, отрезая друг от друга.

«Я же не виноват, что все забыл! — пробормотал Младший, оправдываясь не то передо мной, не то перед самим собой. — А сердцу не прикажешь!»

Вот только Яне нам этого было не объяснить.

5. Костер

Юг Московской области, 6 июня 1985 года

Лес на территории «Полета», особенно на ее периферии — позади жилых корпусов, у изолятора или по ту сторону футбольного поля — рос точно такой же густой и темный, что и за забором, но устраивать внеплановое отрядное мероприятие внутри огороженного периметра — это же не круто! Поэтому, заручившись согласием вожатых, место для вечернего костра второе звено выбрало подальше от лагеря — от северной калитки до него еще минут