Крым. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Для Генуи поражение при Солхате было большой неудачей, но оно не имело роковых последствий, да и в военном отношении не показательно. Республика сохранила все свои владения в Газарии, лишь конкуренция Каламиты стала приносить серьезные убытки.

Глава 31

Орда. Русь. Литва

Постоянно повторяющиеся набеги татар на Русь приводили порою к страшным разорениям. Когда в 1293 г. во время одной из княжеских усобиц один из противников навел на земли другого «Дюденеву рать» (была названа по искаженному имени татарского полководца), у русских людей было впечатление, что вернулись Батыевы времена – было захвачено и сожжено 14 городов. А заодно с татарами шло войско городецкого князя Андрея Александровича…

Но все же, тяжело и медленно, к началу XIV в. Русь стала восстанавливаться. Распахивались заброшенные поля, больше становилось деревень, оживали города – строились, трудились в мастерских и на окрестной земле, торговали. На северо-востоке важнейшим историческим явлением стал подъем Москвы. Лесной форпост в Волжско-Окском междуречье становился все более значительным политическим и экономическим центром.

Династия московских князей, потомков Александра Невского, явлением для той поры была не совсем обычным. Эти люди не меньше, чем о собственном престиже, думали о благополучии своего княжества и своей столицы, с которой связали судьбу. Не метили на стол повыше, а боролись за то, чтобы выше стал их стол. Да, боролись, порою не считаясь ни с чем. Но власть – всегда тяжкое испытание для человеческой природы, а здесь наличествовало еще и гнетущее, калечащее человеческие души ордынское иго.

Первым значительным московским правителем был младший сын Александра Невского, Даниил Александрович. Он прирастил свое княжество Коломной и Переяславской волостью. Коломну отобрал у рязанского князя силой, и это было очень значительное приобретение – город стоит при впадении Москвы-реки в Оку.

Сын его, Юрий Данилович (княжил в 1303–1325 гг.), расширил границу еще дальше и вступил в соперничество с Михаилом Ярославичем Тверским. Пользуясь тем, что тот уехал в Орду получать великокняжеский ярлык от нового верховного хана Узбека, Юрий посадил в Новгороде своего наместника с воинским отрядом – хотя Новгород признавал своим князем Михаила Ярославича. Справедливости ради, новгородцев перемена власти устроила. Но по возвращении тверского великого князя ситуация обострилась.

Михаил пошел на Новгород с ордынским войском, разбил под ним московскую рать и восстановил свою власть. Но Новгород вскоре восстал и изгнал его наместника. Московский князь, вызванный для объяснения в Сарай, понравился Узбеку, одному из самых значительных ханов в ордынской истории, и тот выдал за него свою сестру Кончаку (в крещении Агафья), вручил ярлык на великое княжение и дал в сопровождение большой отряд во главе с мурзой Кавгадыем. Михаил, изготовившийся было к борьбе за власть, после переговоров с Кавгадыем от претензий на великое княжение отказался. Юрий Данилович, благодарный татарам за поддержку, без возражений смотрел на то, как они грабят русские деревни.

Но в 1317 г. Михаил одержал победу над Юрием и Кавгадыем в Бертеневской битве. При этом жена московского князя Агафья, она же сестра хана Золотой Орды, попала в плен, где вскоре умерла. Не обошлось без слухов, что ее отравили. Вскоре в Москве был убит тверской посол, посланный Михаилом попытаться уладить отношения.

Хан Узбек вызвал к себе обоих русских князей и Кавгадыя для разбирательства (1318 г.). Михаил припозднился, и Юрий успел настроить хана соответствующим образом. Против тверского князя были выдвинуты обвинения в убийстве Агафьи-Кончаки, в сопротивлении ханскому послу и в невыплате дани. Он был призван виновным.

Михаил Ярославич просидел месяц закованным в колодки, подвергаясь побоям и издевательствам. Вел он себя при этом, согласно летописи, как праведный христианин – неустанно молясь и читая Священное Писание. В конце концов он был убит людьми Юрия и Кавгадыя. В 1549 г. Православная церковь канонизировала Михаила в лике благоверного.

Тело убитого князя Юрий Данилович привез в Москву, где оно было передано тверским боярам. Перед этим состоялась процедура примирения московского князя со старшим сыном покойного, Дмитрием Михайловичем по прозванию Грозные Очи.

Но всерьез это никто не воспринял. Вскоре Юрий узнал, что Дмитрий добивается великого княжения, и собрался идти на него войной. Тогда тот поклялся ярлыка не искать, а еще прислал две тысячи рублей ордынской дани для передачи верховному хану.

Юрий Данилович распорядился деньгами по-своему: пустил в оборот через доверенных новгородских купцов для получения прибыли. Возможно, не без помощи Дмитрия, об этом узнал Узбек (1322 г.). Страшно разгневавшись, он передал Дмитрию великое княжение, Юрию же приказал явиться в Сарай держать ответ. Новый великий князь собирался перехватить его по дороге, но не на того напал: Юрий Данилович спешно уехал во Псков, где княжил его брат Афанасий, а оттуда перебрался в Новгород – горожане согласились принять его своим князем.

Юрий Данилович успешно отбил шведские нападения, заключил со Швецией мир, основал крепость Орешек (Шлиссельбург) при истоке Невы из Ладожского озера, поддерживал порядок во владениях Господина Великого Новгорода. А в 1325 г., рассудив, что Узбек так долго зла на него держать не будет, поехал в Сарай возвращать себе ярлык.

Возможно, он добился бы своего: татары старались сеять раздор между русскими князьями, для чего почаще передавали ярлык из колена в колено. Но в Сарае его уже ждал великий князь Дмитрий Михайлович Тверской по прозвищу Грозные Очи: он приехал, чтобы освежить у хана память о пропавших деньгах и о самочинной казни своего отца, а еще рассказать кое о каких других делах Юрия и Кавгадыя. Но, едва завидев прибывшего Юрия Даниловича, в припадке ярости зарубил его – прямо на глазах у хана.

Суд Узбека был коротким. Дмитрий был приговорен к смерти, его казнили через год. Кавгадыя за самовольство казнили раньше. Великое княжение досталось брату Дмитрия – Александру.

Александру Михайловичу предстояло вынести немалое унижение. С ним в Тверь отправился баскак Чол-хан, прозванный на Руси Щелканом, с большим ордынским отрядом. Вел себя этот сборщик дани по приезде крайне нагло: вселился в княжеский дворец, чинил произвол сам и дозволял чинить его своим людям. Поборы взимали беспощадно, народная память на века сохранила сочиненную тогда песню, в которой, помимо прочего, пелось:

У кого денег нет,У того дитя возьмет,У кого дитяти нет,У того жену возьмет,У кого жены-то нет,Того самого головой возьмет.

Это при том, что от присутствия баскаков успели отвыкнуть. В Твери вспыхнуло восстание, народ, собравшийся по звуку вечевого колокола, расправился и с Щелканом, которого выволокли из дворца, и со всеми его ордынцами.

К ордынской рати, двигающейся на Тверь карательным походом, примкнул со своим войском московский князь Иван Данилович по прозвищу Калита, брат убитого Юрия Даниловича. По мнению историков, примкнул не только для того, чтобы выслужиться, но и чтобы постараться отвести удар от других земель. Будем надеяться, что хоть так. Но князя Александра Михайловича Тверского Калита таки погубил, наговаривая на него в Сарае и после того, как тому простили там смерть Щелкана.

Иван Данилович Калита (1283–1340, княжил на Москве с 1322 г.) был основателем прямой линии московских великих князей и царей всея Руси, правивших до 1598 г. – до смерти государя Федора Иоанновича. Существуют две версии, почему он получил такое прозвище, но обе исходят из того, что калита – это денежный мешок, кошель. То ли собирал к Москве и земли, и все, что ни есть ценного, как скопидом, то ли прозван так за то, что всегда имел при себе большой кошель с медными деньгами, из которого оделял нищих.

В Орде Иван Данилович был своим, желанным человеком. Живал по несколько месяцев. Всех одаривал, со всеми был почтителен и приветлив. Но добился того, что с баскачеством было покончено навсегда. Сбор ордынской дани брали на откуп сами князья, а Калита в этом деле был над ними главным. И кое-что оставалось – для московского каменного строительства, например. При нем были сооружены в Кремле Архангельский и Успенский соборы (те, что сейчас, стоят на тех же местах), церковь Спаса на Бору (названа так потому, что стояла среди соснового бора – вот каким был Кремль). Еще одно богоугодное дело Калиты – Москва стала центром Русской православной церкви, в 1326 г. сюда окончательно перебрался из Владимира митрополит Петр.

Землю Московскую преумножал он разными способами. Дочерей своих и родственниц выдавал за окрестных князей – глядишь, когда-никогда их владения перейдут к Москве по завещанию. Как частное лицо, раскрывал свою мошну (калиту): скупал владения в разных княжествах, сажал на эту землю своих бояр и доверенных лиц. В города с вечевым правом (вроде Новгорода) охотно посылал своих наместников.