Основы медицины, о которых пора забыть - Михаил Глухарев

«блуждать» по телу женщины, вызывая различные симптомы. Считалось, что матка может передвигаться, вызывая удушье, судороги и другие симптомы, если она «искала» влажность или воздух. В поздней Античности и в Средневековье эти идеи поддерживали некоторые врачи, считая, что перемещающаяся матка могла влиять на физическое и эмоциональное состояние женщины. Спустя 1000[201] лет ее все еще искали и, наверное, каждый раз удивлялись, найдя все в том же месте.

Печень и селезенка. Гален также упоминал, что, по мнению некоторых врачей, печень и селезенка могли менять свое положение в определенных патологических состояниях. Средневековые врачи, особенно те, кто основывались на работах Галена (читай: все), также считали, что органы могут смещаться из-за избыточного количества жидкостей (например, крови или флегмы), что могло влиять на их расположение в теле. Они верили, что это смещение связано с нарушением баланса гуморов, что приводило к различным болезням.

«Малое сердце» в животе. Некоторые древнегреческие врачи, такие как Эмпедокл, а позже Аристотель, считали, что в организме имеется «малое сердце», которое может перемещаться или перекачиваться по телу в ответ на движение дыхательных и циркуляционных процессов. Эти представления позднее были пересмотрены, но в средневековой медицине они могли сохраняться как часть общих взглядов на циркуляцию жизненных сил и альтернативное мнение.

Желудок и блуждающий нерв. В некоторых средневековых трактатах упоминалось, что желудок может двигаться в ответ на определенные физиологические процессы, такие как чрезмерное газообразование или чрезмерное расширение. Это часто связывали с концепцией блуждающего нерва (vagus), который, как считалось, мог перемещать желудок в зависимости от определенных условий.

Представляете, сколько удивительного вас ждет, если вы анатом XVI века?

Что касается четвертой «полезности» – трактовки индивидуальных случаев и ранений, – здесь просто хотелось бы знать, насколько точно можно было трактовать травмы, когда большинство хирургов видели больше рваных ран от боевых топоров, нежели больных аппендицитом, думали, что печень и желудок плавают по телу, аки караси в пруду. А пятая «агрессивная процедура»? Ну, из их уст это звучит как угроза: если другие методы не сработали, применяй агрессию. Как говорится, если пациент пережил лечение, пришло время экстренных мер.

Как ни крути, но знание анатомии, даже в те времена, когда мышцу от нерва не всегда могли отличить, было необходимо буквально позарез. Галена все помнили и уважали – но знаний анатомии это не давало, а врач без анатомии – как сапожник без сапог: вроде и лечишь, а что и как – вопрос открытый. Тут тоже доходило до абсурда.

Об анатомии нервов, связок и хорд[202]

«Нервы состоят из мяса, нервов, связок и костей. Теперь, после рассмотрения анатомии мышц, необходимо обсудить мышцы, отвечающие за движение тела. Они делятся на подвижные и неподвижные. Подвижные связаны с движениями, такими как движения суставов, а неподвижные связаны с креплением и поддержкой тела. Гален упоминает три главные цели нервов и связок: одна из них – это движение, вторая – восприятие, а третья – усиление органов, таких как кости.

Кроме того, нервные волокна соединяются с мозгом и позвоночником, передавая сенсорные ощущения, и распространяются по всему телу. Верхние нервы соединены с мозгом, а нижние – со спинным мозгом. Эти нервы различаются в зависимости от функций, которые они выполняют: одни отвечают за движения, другие за сенсорные восприятия. Некоторые нервы выступают из передних частей мозга, другие – из задних. Те, что передают ощущения, располагаются по бокам, те, что отвечают за движения, – впереди.

В трактате Галена подробно описаны эти функции, хотя он также указывает на разницу в структуре и происхождении нервов».

Тут можно только диву даваться, как вообще что-то оперировалось и лечилось с таким фантастичным описанием. Немудрено, что отсечение мешающего нерва все еще было в ходу. Потом у Ги в его Chirurgia Magna идут те же самые ошибки по анатомии. Практически копипаста[203], которой на момент написания было уже 1000 лет.

«О всеобщей анатомии. Глава вторая. Об анатомии кожи, жира, мяса и мышц.

Нужно начать с кожи, так как она является первым объектом изучения в анатомии. Кожа – это покров тела, состоящий из волокон нервов, вен и артерий, и служит как для защиты, так и для увеличения чувствительности живых существ. У нее есть две разновидности: одна покрывает внешние части тела и называется собственно кожей, другая – это подкожные слои. Обе эти разновидности играют важную роль в защите тела, так как их главная функция заключается в сохранении целостности органов и тканей. Кроме того, эти слои различаются в зависимости от их расположения – одни покрывают внешние части, другие – внутренние, и последние называются собственно подкожной тканью».

Это ужасно, не правда ли? Условно можно найти небольшие совпадения с современным учебником анатомии, но только небольшие и весьма условно.

Зоопарк снаружи

И что весьма интересно: популяризация хирургии и медицины дали некоторые публичные последствия. Например, ее стало много. Так много, что пришлось вмешиваться на государственном уровне. Медицинская практика стала регулироваться законом. Раз наш Ги – француз, давайте посмотрим на пример Франции[204].

В Париже к этому времени был свой университет, а в нем – был медицинский факультет. А еще у университета было право на судебное преследование нелицензированных лиц, занимавшихся медицинской практикой. Как утверждалось, оно основывалось на постановлении, вынесенном ранее судом епископа в Париже. Смысл этого постановления, как сообщается, заключался в том, чтобы запретить всем, кто не прошел проверку и не был одобрен факультетом, заниматься медицинской практикой в Париже. Однако как подлинность, так и датировка этого постановления остаются под сомнением, так как до сих пор не найдено его текстовое подтверждение. Также нет доказательств существования организованного медицинского факультета в Париже до 1200 года. Возможно, «двести лет» было просто фигуральным выражением, чтобы утвердить древность юрисдикции факультета. Тем не менее право откуда-то взялось, и университет вовсю им пользовался.

Существовали некоторые прецеденты и за пределами Парижа в отношении принципов экзаменов и лицензирования практикующих врачей, но записи о подобных правилах, по-видимому, относятся к первому кварталу XII века. Такие правила, вероятно, были явлением исключительно средневекового периода. В античности вообще не существовало правовых ограничений на практикующих врачей, кроме акцента школы Гиппократа на соблюдении кодекса профессиональной этики (собственно клятвы). Хотя этический кодекс, сохраненный в гиппократовой клятве, и продолжал существовать в Средние века, юридические ограничения на практику стали всплывать впервые.

Факультет настаивал на том, что право на занятие медицинской практикой в Париже принадлежит только тем, кто прошел обучение и получил одобрение университета. В частности, с 1311 года была предпринята попытка пресечь деятельность