Ночные грехи - Тэми Хоуг

Митч и окружной прокурор провели пресс-конференцию, пытались остановить поток диких сплетен и слухов, но тщетно. К полудню по городу поползли новые россказни, что Оли Свэйн приставал к мальчикам в котельной на хоккейном катке, демонстрировал себя детям в городских парках и подсматривал в окна домов глухой ночью. Болтали, что при обыске его дома и фургона обнаружили ужасные вещи. Пронесся слух, что Джош Кирквуд был найден живым, или полумертвым, или мертвым, обезглавленным, изуродованным, расчлененным. К вечеру большинство горожан было окончательно сбито с толку безумной смесью правды и вымысла. Единственно, что удерживало их от похода к городской тюрьме потребовать голову Лесли Олина Сьюика, это врожденное миннесотское отвращение к созданию зрелищ и коэффициент комфортности пятьдесят два градуса ниже нуля.

Зверский холод привел штат фактически в бездействие. Сам губернатор приказал всем школам и государственным учреждениям закрыться. В Оленьем Озере, как и в большинстве городов по всему штату, все мероприятия, встречи, занятия и собрания, которые можно было отменить, — отменили из-за ужасных погодных условий. И тем не менее группа примерно из ста человек добралась до центра волонтеров, где Пэйдж Прайс и команда новостного канала ТВ7 должны были снимать прямой репортаж об этом деле.

19.00

— 34 °C, коэффициент комфортности: — 52

— Сегодня вечером здесь не будет ни полиции, ни людей из департамента шерифа. — Потому что Митч Холт запретил своим людям говорить с нею, а Стайгер решил, что будет лучше, если он на день или два где-нибудь затаится. — Сегодня вечером мы говорим с гражданами Оленьего Озера, небольшого городка, который буквально бурлит в результате похищения восьмилетнего Джоша Кирквуда и выявления монстра в своей среде.

Прайс двигалась между компьютерами и длинным столом, заваленным ярко-желтыми ориентировками. Пришедшие жители города расселись за столом в центре волонтеров и внимательно поглядывали на Пэйдж. Для этой встречи она выбрала темные облегающие слаксы и кашемировый свитер приглушенного фиолетового оттенка, который очень удачно подчеркивал голубизну ее глаз. Вид достаточно нарядный, чтобы вызвать восхищение, но и достаточно повседневный, чтобы не очень выделяться из толпы, казаться одной из собравшихся. Ее светлые волосы были сознательно растрепаны, и этот беспорядок она в нужных местах закрепила лаком, довольно скромный макияж также играл роль «мы тут все свои».

— Сегодня вечером мы послушаем народ Оленьего Озера, добровольцев, которые отдали свое время, свои деньги, свои сердца, чтобы найти Джоша Кирквуда и отдать его похитителя во власть правосудия. Мы поговорим с психологом о сильном воздействии этого преступления на местное общество, о психике людей, которые охотятся на детей. И мы поговорим с отцом Джоша, Полом Кирквудом, и узнаем его реакцию на арест Лесли Олина Сьюика.

19.04

— 34 °C, коэффициент комфортности: — 52

— Не так уж и плохо, что она сорвала наблюдение, — брезгливо произнесла Меган, когда шоу Пэйдж было прервано рекламой лотереи с показом мультипликационного медведя на зимовке. — К тому времени, когда Пэйдж со своей когортой закончат шоу, ни одного беспристрастного присяжного заседателя в штате не останется.

Они смотрели трансляцию по маленькому цветному телевизору, который стоял на старой дубовой тумбочке в офисе помощника окружного прокурора Эллен Норт. Митч устроился спиной к телевизору, отказываясь смотреть на Пэйдж в час ее славы. Телевизор включили по просьбе Эллен. Ее босс, Руди Стович, возможно, уверял прессу, что он будет вести дело в соответствии с законом, но большая часть работы по решению этой задачи, похоже, ляжет на плечи Эллен.

Стович был больше политиком, чем прокурором. По мнению Митча, он был неуклюжим идиотом в зале суда, но его решения могли сходить с рук в сельском округе, где не совершали больших преступлений, о которых можно было бы говорить, и не было слишком много юристов, не из кого выбирать. Хорошие юристы утекали в Города, где рассматривалось больше дел, крутилось больше денег и было больше залов суда. Жителям Паркового округа чертовски повезло, что у них задержалась Эллен Норт.

Она сидела за своим столом и жевала бутерброд с индейкой. Ее светлые волосы были зачесаны назад и аккуратно схвачены черепаховой заколкой. Ей было тридцать пять лет, она уволилась из судебной системы округа Хеннепин — или, как Эллен иногда упоминала, — из Великолепного Миннеаполисского Лабиринта Правосудия, где у нее была репутация жесткого обвинителя. Устав от большой нагрузки, бюрократии, интриг и возрастающего чувства бессилия победить взлетевший уровень преступности в Городах, она стремилась к относительному покою и здравомыслию Оленьего Озера.

— Могу с вами поспорить, Сьюик попросит изменение места рассмотрения дела, — сказала она, вытирая пальцы бумажной салфеткой. — И вы можете держать пари, что он получит его — если у нас не найдется достаточных доказательств, чтобы предъявить ему обвинение. Ничего нового не появилось в поиске? Что-то из личных вещей Джоша? Что-нибудь в фургоне — волосы, нитка, кровь?

— Криминалисты опрыскали все внутри фургона люминалом и нашли какие-то пятна крови на коврике в багажнике, — сказала Меган. — Но на данный момент мы даже не знаем, человеческая ли это кровь, не говоря уже о Джоше Кирквуде. Результатов исследования не будет еще пару дней. Мы ничего не нашли в доме, что могло бы связать Оли с этим преступлением.

— Последнее, что удалось получить вчера вечером, это что фотографиям больше чем пять лет. Они сняты камерой моментальной съемки «Кодак», для которой выпуск кассет был прекращен в середине восьмидесятых в связи с решением суда по иску «Полароида» против «Кодака». Это могло бы означать, что Оли, вероятно, привез их с собой, когда переехал сюда. До сих пор никто ничего не нашел в его книгах. Никто не смог получить доступ к файлам в его компьютерах; у него есть все виды защиты, запрограммированные, чтобы предотвратить это.

— И он молчит. — Эллен обратилась к Митчу: — Ваш свидетель может идентифицировать фургон?

Тот покачал головой.

— Не совсем точно.

— Ну, это лучше, чем ничего. — Она сделала глоток малиновой газировки из банки и покачала головой. — Мы должны надеяться, что мальчики из лаборатории поскорее придумают что-нибудь. Общественность, возможно, уже готова осудить его, а у нас нет достаточных доказательств даже, чтобы предъявить ему обвинение. За исключением Пэйдж Прайс, никто и нигде не сделает это.

При упоминании имени Пэйдж Митч нахмурился.

— У нас есть какая-нибудь возможность привлечь ее к ответственности за трюк, который она выкинула вчера вечером?

Эллен скорчила безнадежную рожицу.

— Были попытки раз или два за последние годы сделать что-то подобное, но здесь почти невозможно открыть дело. Нам нужно безоговорочно доказать, что вред был причинен Джошу в результате ее вмешательства. Медийные лица могут обратиться к Первой поправке[5] и спустить на тормозах почти все. Если бы вы смогли доказать сговор между Пэйдж и Стайгером, у вас было бы что-то, но это почти невозможно, если только один из них не был достаточно глуп, чтобы записать на пленку беседу или делать это при свидетелях.

— Значит, у нас ничего нет, — сказал Митч. Несправедливость убивала его.

— А у Пэйдж Прайс есть сенсационная новость недели. Снова.

19.16

— 34 °C, коэффициент комфортности: — 52

Пэйдж скользнула в кресло около грузной женщины с неулыбчивым, ненакрашенным ртом и каштановыми волосами, на которые была нахлобучена шерстяная шапочка.

— Миссис Фавр, вы сказали мне, что у вас уже давно были подозрения насчет человека, которого вы знали как Оли Свэйна. Что вы почувствовали, когда информация о его прошлой жизни всплыла?

— Я была в ярости, — громко ответила женщина. Она ухватилась за микрофон и потянула к себе, как будто хотела проглотить его. — Еще бы! Я говорила в полиции, что с ним что-то не так. Мой мальчик, когда приходил домой с хоккея, не раз жаловался мне, что Оли вообще какой-то странный и как-то подозрительно ведет себя с мальчиками. А полиция ничего не делала. Я сама разговаривала с Митчем Холтом, но и он ничего не сделал. Он не пожелал меня выслушать как следует, а теперь посмотрите, что произошло. Я просто заболела из-за этого.

Пэйдж забрала микрофон и повернулась лицом к камере.

— Полиция Оленьего Озера отрицает, что имела какие-нибудь предварительные сведения о прошлой жизни Оли Свэйна как педофила Лесли Олина Сьюика. Городские чиновники, отвечающие за подбор персонала для спортивного комплекса имени Горди Кнутсона, также отрицают, что что-то знали о его прошлом. Они не проверили его досье на наличие криминала прежде, чем наняли его в качестве техника по обслуживанию ледового покрытия на катке, где дети Оленьего Озера играли в хоккей и занимались фигурным катанием.