Философия достоинства, свободы и прав человека - Мучник Александр Геннадьевич

Итак, большевизм стал формой исторической победы невежественного, малограмотного большинства крестьянского населения над своим исконным социальным оппонентом в лице правящего, культурного и образованного класса Российской империи. Но, победив в ожесточенной схватке гражданской войны, это большинство пало жертвой собственной победы, потому что эта победа, одновременно, стала победой абсолютной жестокости, варварства, невежества и подлости над тончайшим слоем культуры достоинства человека, которая зародилась и до поры до времени гнездилась в умах и душах узкого круга культурной, образованной части императорской России. Иными словами, этап русской смуты, получивший наименование Октябрьского переворота, наряду с освобождением от естественно-исторического гнёта относительно невежественного меньшинства принес ещё больший, но, уже исторически-противоестественный, ужасающий гнёт абсолютно невежественного и исключительно агрессивного большинства. Это варварское большинство в процессе своей братоубийственной практики и породило то государственное образование, которое со временем, с лёгкой руки А.И. Солженицына, получив наименование Архипелага ГУЛАГ и стало символом трагического бытия его обитателей. Так, историк Ю.Н. Афанасьев подчеркивает, что «если на 1917 год посмотреть более широко и более основательно, то есть захватить не только этот 1917 год, но и в 1918-ый, и Гражданскую войну, в которой решалась, собственно говоря, судьба 1917 года, даже последующие события, то окажется, что в 1917 году или в революции 1917 года действительно победило большинство русского населения, победа принадлежит большинству. Иначе гражданская война не была бы выиграна… Но эта победа большинства закончилась трагедией. То есть революция — это была трагедия победившего большинства».

Здесь, видимо, уместно ввести в оборот новую для данной работы категорию, которая позволила бы в одном понятии объять весь период истории господства большевистской партии на части территории бывшей Российской империи начиная с момента захвата власти её представителями под руководством Владимира Ильича Ленина (1870–1924) и Льва Давидовича Троцкого (1879–1940) в октябре 1917 г., затем включая весь период существования Советской России с 1917 по 1922 г., а потом — СССР (Союз Советских Социалистических Республик) с 1922 г. и вплоть до дня прекращением его существования — 26 декабря 1991 г.

Таковым, на мой взгляд, может выступить понятие — «Красный проект», который сначала зародился в болезненном, воспаленном, пораженном фанатичным догматизмом сознании таких политических «архитекторов», как В.И. Ленин и Л.Д. Троцкий, а затем под их неистовым руководством был воплощен в жизнь с помощью безудержной и безжалостной, жестокой и кровавой государственной политики террора и репрессий, процесс и результаты которой нашли своё ужасающее литературное отражение в книге А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» и других произведениях лагерной прозы.

Итак, под Красным проектом в настоящей работе понимается весь исторический период проявления Русской Системы в форме большевизма на части территории Российской империи начиная с момента захвата власти в октябре 1917 г. партией большевиков под руководством В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого и продолжавшегося вплоть до прекращения существования СССР 26 декабря 1991 г., основополагающим признаком которого при этом являлось применение террора и репрессий в качестве основного метода управления народом при полном отсутствии уважения к достоинству, обеспечения свободы и защиты прав человека на всём протяжении его партийно-державного бытия.

Забегая несколько вперёд вместе с тем к месту оговориться, что в проведении в жизнь политики чудовищного террора и жесточайших репрессий в качестве основного метода управления народом в большевистской империи Сталин, с чьим именем преимущественно связывают эту политику, был лишь учеником, последователем Ленина и Троцкого. Как писал в своей книге «Ленин. Человек, который изменил всё» доктор исторических наук Вячеслав Алексеевич Никонов: «Тотальный террор против «эксплуататоров» и «врагов трудового народа» — изобретение Ленина. Сталин, Мао, Пол Пот будут в этом отношении эпигонами». И, да, в контексте сказанного следует также согласиться с писателем Э.С. Радзинским, одна из исторических передач которого получила вполне справедливое название: «Ленин и Троцкий — отцы Сталина». Всё так: если Ленин и Троцкий были главными «архитекторами» Красного проекта, то Сталин де-факто стал его главным «прорабом», который крайне жестоко, без устали и какой-либо тени сомнений воплощал его в жизнь в полном соответствии с безумными замыслами и бессовестными методами, заложенными в фундамент большевистской державы её творцами. В среде ряда историков бытует мнение, что разрушение СССР началось сразу же после смерти Сталина. В этом утверждении, несомненно, есть доля истины, поскольку большевистская держава могла держаться и держалась только на всепоглощающем страхе, порождённом всесторонней и повсеместной репрессивной внутренней политикой почившего диктатора. И когда обезумевший от абсолютной власти тиран умер, то самым естественным образом стал ослабевать и патологический страх (перефразируя М.Ю. Лермонтова) «преданного его голубым мундирам народа» в итоге чего начался медленный процесс латентной эрозии и дезинтеграции большевистской империи, которую в конце концов по этой же причине и настиг бесславный конец 26 декабря 1991 г.

Нельзя при этом упускать из виду, что с первых же шагов своего государственного бытия большевистская партия весьма стыдливо пыталась закамуфлировать свою глубоко порочную, абсолютно бесчеловечную и исключительно террористическую, репрессивную природу бытовавшим на то время в Европе весьма благопристойным понятием социализма. В связи с этим уместно привести весьма нелицеприятную оценку этого противоестественного политического процесса, которую дал в одном из своих интервью современник той эпохи, известный русский писатель и религиозный мыслитель Д. С. Мережковский: «Для того, чтобы Россия была, а по моему глубокому убеждению её теперь нет, необходимо, во-первых, чтобы в сознание Европы проникло наконец верное представление, что такое большевизм. Нужно, чтобы она поняла, что большевизм только прикрывается знаменем социализма, что он позорит святые для многих идеалы социализма… Страшно подумать, что при царском режиме писатель был свободнее, нежели теперь… В России нет социализма, нет диктатуры пролетариата, а есть лишь диктатура двух людей: Ленина и Троцкого». Так оно, в действительности, и было!

Поскольку данное выше определение Красного проекта включает в себя упоминание и двух его основных «архитекторов» — Ленина и Троцкого, — то уместно привести сравнительную характеристику обоих, прозвучавшую в книге «Воспоминания бывшего секретаря Сталина» со стороны знавшего их лично технического секретаря Политбюро ЦК РКП(б) Бориса Георгиевича Бажанова (1900–1982): «Из большевистских вождей Троцкий производил на меня впечатление более крупного и одаренного…

Он был превосходным оратором , но оратором типа революционного — зажигательно-агитаторского. Он умел найти и бросить нужный лозунг, говорил с большим жаром и пафосом и зажигал аудиторию. Но он умел вполне владеть своим словом, и на заседаниях Политбюро, где обычно никакого пафоса не полагалось, говорил сдержанно и деловито.

У Троцкого было очень острое перо, он был способный, живой и темпераментный публицист.

Он был человек мужественный и шел на все риски, связанные с его революционной деятельностью . Достаточно указать на его поведение, когда он председательствовал в 1905 году на Петроградском Совете рабочих депутатов; до конца он держался храбро и вызывающе и прямо с председательской трибуны пошел в тюрьму и ссылку…

Благодаря темпераменту Троцкого, его мужеству и его решительности, он был несомненно человеком острых критических моментов, когда он брал на себя ответственность и шел до конца. Именно поэтому он сыграл такую роль во время Октябрьской революции, когда он был незаменимым выполнителем ленинского плана захвата власти; Сталины куда-то попрятались, Каменевы и Зиновьевы перед риском отступили и выступили против, а Троцкий шел до конца и смело возглавил акцию (кстати, Ильич большой храбрости не показал и немедленно уступил доводам окружающих, что ему не следует рисковать своей драгоценной жизнью, и поспешил спрятаться; а Троцкий этим доводам не уступал; так же и до этого, после неудачного июньского восстания Ленин сейчас же скрылся, а Троцкий не бежал, а пошел в тюрьму Керенского.)…