Философия достоинства, свободы и прав человека - Мучник Александр Геннадьевич

Подводя итог изложению этого узлового момента произошедшей исторической трагедии, необходимо признать, что с государствоведческой точки зрения автор настоящей работы разделяет вывод, к которому пришёл в упомянутой книге П. Г. Курлов: «Думаю, что после русской революции и власти большевистского «правительства» даже в умах нашей беспочвенной интеллигенции, составлявшей оппозицию Царскому правительству, не осталось сомнения в том, что единственною, соответствующею характеру русского народа, формою правления может быть только абсолютная монархия». Такую же позицию в указанной книге высказал и Д.П. Кончаловский, подчеркнув, что «царизм как форма социально-политического строя и общего уклада жизни… единственно соответствовал всех совокупностей существования русского народа, внутренних и внешних». Сходную точку зрения на сей предмет высказал русский военный историк Антон Антонович Керсновский (1907–1944), который утверждал, что «существуй в России конституция с 1881 года, страна не смогла бы пережить смуты 1905 года, и крушение бы произошло на 12 лет раньше. Александру III, отвергнувшему по совету Победоносцева меликовский проект, Россия обязана четвертью столетия блестящей великодержавности». К подобному же выводу в итоге длительных размышлений пришёл и я в своей статье «Выбор формы правления — выбор исторической судьбы» (газета «2000» от 14.12.2007 г.). Да, надо признать, что православная абсолютная монархия (царизм) являлась наиболее адекватной, глубоко органичной, естественной формой государственно-организованного исторического бытия народа Российской империи.

Представляется, что история полностью подтвердила этот глубоко выстраданный, основанный на всесторонней оценке всех трагических последствий упомянутого военно-государственного переворота вывод, к которому постфактум пришли очень многие современники этого самого рокового периода исторической жизни народа Российской империи. Правда, нельзя при этом упускать из виду известное заключение французского мыслителя Дени Дидро, которое он сформулировал относительно особенностей формы правления в России, где он гостил по приглашению императрицы Екатерины II (1729–1796), что это «абсолютная монархия, ограниченная убийством». В конечном итоге трагическая кончина императора Николая II в полной мере подтвердила это печальное заключение гениального французского философа.

Итак, именно безграничная патологическая ненависть малограмотного, невежественного, обезумевшего крестьянского населения к правящему классу (знати, элите) царской России стала исторической предпосылкой той безумной формы политического бытия, которое впоследствии получило наименование большевизма. В итоге менталитет и стереотип поведения крестьянского населения императорской России стал социально-психологическим и нравственным основанием большевизма во всех его проявлениях на всех этапах его бесчеловечной эволюции. Наиболее красноречивое описание одного из самых ужасающих этапов оной дали те несчастные подданные большевистской империи, которые пройдя всеми кругами ада советских концентрационных лагерей, выжили и оставили свои воспоминания, сформировавшие особый, небывалый жанр мировой литературы — лагерную прозу. Автор одной из самых впечатляющих книг из серии лагерной прозы «Черные воды Васюгана» Юлиус Натанович Вольфенгаут (1913–2004) очень горько заключил: «На основании опыта, накопить который у меня было достаточно времени, я пришел к выводу, что непредсказуемые, часто непонятные западному миру действия большевиков можно понять, если исходить всего из двух аксиом: Все, что они говорят, — ложь! Нет ни одной подлости, на которую они не были бы способны! В этом короткий смысл длинных речей».

Таким образом, под большевизмомв настоящей работе понимается государственно-организованная форма невежественного, глубоко порочного и абсолютно бесчеловечного стереотипа поведения, жизнеустройства и мировосприятия, характеризующаяся осуществлением всяческих неправосудных и неправомерных бесчинств, которые под руководством партии большевиков неистово творило подавляющее большинство крестьянского населения рухнувшей императорской России, прежде всего, по отношению к смертельно ненавидимым им представителям царской династии, дворянства, офицерства, чиновничьего правящего класса, церкви, буржуазии и городской интеллигенции империи, а затем и по отношению друг к другу в виде Гражданской войны, которая в той ли иной форме, горячей или холодной, начиная с 1918 г. продолжалась вплоть до развала СССР в 1991 г.

На это трагическое обстоятельство обратил внимание А.Н. Илларионов. В частности, в одном из своих интервью он вполне резонно заметил, что «наиболее серьезный вызов нашей стране заключается в преодолении политической культуры, характерной для гражданской войны, длящейся в нашем обществе последнее столетие. Практически все крупнейшие события в российской истории последнего века — три революции, гражданская война, коллективизация, индустриализация, уничтожение кулаков, духовенства, белого офицерства, купцов, голод, террор, ГУЛАГ, Вторая мировая война, борьба с вредителями, космополитами, врачами-отравителями, стилягами, художниками-абстракционистами, диссидентами, за Союз, против самостоятельности народов, за независимость республик, за создание рыночной экономики, против сепаратистов, «террористов», «олигархов», «оранжевых», «шпионов» — происходили в формате большой непрекращающейся гражданской войны. Весьма часто оказывавшейся «горячей», лишь изредка «холодной». Но всегда — войны».

Советские и постсоветские ученые утверждают, что бесконечная гражданская война, жестокая, дикая и бессмысленная, вместе со всеми последующими войнами, в том числе и войной государства со своим народом, унесли в ХХ веке по разным подсчетам жизнь от 60 до 66 миллионов человек — преимущественно, самых мужественных, умных, энергичных и талантливых. Так, академик Н.П. Шмелев, некогда вхожий в семью Н.С. Хрущева, поведал, что «как-то раз за столом Никита Сергеевич мне сказал, что через лагеря 17,5 миллиона человек пропустили, но потом оказалось, что на самом деле еще больше: 20 с чем-то — 24, по-моему… Ну, а дальше мы с вами все время плюсуем… Сколько погибло в войну? Сначала говорили: что совсем немного, потом объявили, что 20–27 миллионов, теперь звучит 30, так что цифры тут относительны. Итого в революцию, в Гражданскую войну, в коллективизацию, в Голодомор, в 37-м и в Отечественную замучили, убили и уморили примерно треть населения…». Следует при этом учесть, что население Российской империи на 1914 г. (без Финляндии) по разным данным колебалось от 165 миллионов до 175 миллионов человек, из коих жизни порядка 3 миллионов человек унесла Первая мировая война. Для сравнения напомню, что Гражданская война унесла порядка 12 миллионов человек. Поэтому как не считай, а национальная катастрофа налицо: население империи в бесконечной войне друг с другом превратило среду своего обитания в кромешный ад.

Другой вопрос, что, если горячая фаза этой войны пришлась в основном на период существования Советской России (Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика) с 1918 по 1923 гг., то её холодная фаза в виде репрессий в той или иной форме продолжалась, практически, весь период существования СССР. Как прискорбно заметил по сему поводу в одной из своих книг В.А. Коротич: «Население перемешивалось, коренную интеллигенцию почти целиком уничтожили еще в Гражданскую войну и сталинские «чистки», а приехавшие на ее место жители деревень, которых тоже вытолкнули с обжитых мест, испуганно обвыкались в непривычной среде». А «непривычной средой», которую в переизбытке заполнили выходцы из деревень ранее распавшейся императорской России стали вновь образованные органы политической системы большевистской империи: партии, комсомола, армии, разнообразных репрессивных структур, милиции, прокуратуры, судов, законодательной и исполнительной власти разных уровней СССР, которые в итоге в силу неумолимого доминирования над их умами и душами традиции невежества и довели эту державу до полного и позорного развала. На это обстоятельство также обратил внимание В.А. Коротич: «Элита гибла… Зато множество людей, из которых выжгли основы тысячелетней народной этики, представления о религии, о национальных традициях, получили возможность рвануть в политику и руководство страны. Культ малограмотности стал политическим принципом; вдохновенные люмпены приняли Октябрь с полным восторгом».