Ласточки улетают осенью (СИ) - Елена Баукина

— Нет, не любил…

— Ты не болтлив, и это тоже мне нравится, — широко заулыбалась Ефимия, подошла ближе к полуэльфу и провела тыльной стороной ладони по гладкой щеке юноши. Алхимик стоял неподвижно. — Другой бы на твоём месте давно…

— Я не другой. А, впрочем, другой, совсем другой! — мэтр отошёл в сторону от девицы.

Ефимия не отставала.

— Мэтр Горознай, я готова с тобой хоть на край света пойти. Готова страдать за тебя, готова только тебя одного любить. Веришь?!

— Нет, — спокойно ответил юноша.

Ефимия подскочила, обвила шею полуэльфа руками и прижалась к нему. Мишель выронил сумку со мхом.

— Ведёшь себя, как мальчишка, который даже ни разу не целовался!

— Ефимия… я на самом деле… не хочу тебя… — признался алхимик, краснея ещё больше и высвобождаясь из объятий девицы. — Послушай, я не гожусь для тебя. Не умею любить… и… и не хочу. Понимаешь?

Ефимия сжала пышные губы и помотала головой:

— Нет, не понимаю! Быть такого не может! — рассмеялась девица, — Нормальный ли ты, мэтр? Что значит — не хочешь? Хочешь, вижу по глазам, что хочешь!

— Не хочу… — отсёк Мишель её поползновения, но не слишком уверенно. Он попытался выпутаться из объятий Ефимии. — Не приставай!

— Врёшь! Тебе на самом деле нравится другая… Не простая дочь трактирщика, что без роду без племени! — девушка сама оттолкнула алхимика и отошла в сторону.

Мишель подобрал свою сумку и вздохнул с облегчением:

— Ты принадлежишь к роду человеческому, а я ублюдок. Зачем тебе такой урод как я нужен?

— Нужен!!! — завопила девица и кинусь снова обнимать мастера. — Думаешь, среди людей уродов нет? Есть, ещё как есть. Думают как уроды, поступают как уроды, живут как уроды, а себя за людей считают. Да ты человечнее любого из них. Выйду замуж за какого-нибудь урода в человечьем обличье и стану терпеть от него унижения. А ты свободу мне дашь, уважение, не предашь, не обидишь…

Ефимия попыталась поцеловать алхимика. Мишель отстранился, вцепился ей в плечи. Взгляд его сделался колючим:

— Тебе со мной вскоре скучно станет и тошно. В любой момент я уехать могу, исчезнуть, бросить тебя… Неожиданно умереть. И ещё, я буду всё предчувствовать, о каждой интрижке твоей знать, о каждом мужчине, который к тебе прикоснулся, о каждой мысли твоей дурной догадываться. И ты, Ефимия, будешь знать, что я знаю, и бояться меня станешь, ненавидеть ещё больше. Оставь меня, не будь дурой! — Говорил Мишель голосом жёстким, как металл.

Ефимия вырвалась из его рук и огрела корзиной. Мох рассыпался.

— Бросишь?! — завопила дочь трактирщика. — Вот как! Интрижки я, значит, буду крутить… Вот как!

— Прости меня, Ефимия, — спохватился Мишель, жалея, что выговорил ей всё слишком откровенно. Он поднял её корзину и хотел вернуть, — Прости меня, я не могу иначе поступать.

— Ложь, всё ложь… Ненавижу тебя! — завопила девица и ударила его корзиной ещё раз. — Не подходи ко мне, слышишь, не подходи! Видеть тебя тошно. Урод!

Взгляд алхимика сделался стеклянным:

— Ты, Ефимия, только думаешь, что любишь. Ты никого не любишь…

Обиженная дочь трактирщика бросила всё и помчалась прочь от полуэльфа.

Пожалуй, это была самая дурацкая ситуация из всех, прежних, неприятных в жизни Мишеля ситуаций. Алхимик склонился к земле и принялся подбирать мох, рассыпанный Ефимией. Ещё он услышал, что вслед за девицей рощу покинул какой-то незнакомец, прятавшийся неподалёку среди кустов лещины. Следили за ними от самого города Кротос. Шпион шёл тихо, скользил как тень и улавливал каждое слово алхимика.

Горознай тоже незаметно следил за шпионом, то и дело его пальцы касались рукояти ножа, спрятанного за поясом. Преследователь не приближался, но и не отставал. Теперь чужак вовсе исчез, так же неожиданно, как и появился.

«Снова сплетни поползут!» — подумал алхимик. Дурное предчувствие не покидало его.

Его руки сами собой потянулись за орехами, не такими крупными, как на его родине, но тоже очень вкусными.

Пасс 2

Граф Эдвард Кордейн водил пальцем по пергаменту с посланием от капитана Братства Грифонов, сэра Ива Арона по прозвищу Долгие штаны. Слова полуэльфа о скорых и необратимых переменах, похоже, подтвердились.

Граф выглядел нездоровым, лицо его за последнюю неделю осунулось, морщин на нём стало больше. После того, как его дочь Сандрин чуть не убил демон, сэр Эдвард плохо спал. Он свёл густые брови, погладил каштановую бороду и молча перечитал принесённый ему свиток. После прочтения послания, граф откинулся на стуле, положил свиток на стол и некоторое время думал. Утро наступило незаметно. По желтоватым стенным панелям его кабинета, по шпалерам с родовым гербом в виде горностая в диадеме и летящей ласточки над синим полем, бегали солнечные зайчики и тени. На продолговатом столе лежала искусно начерченная цветными чернилами карта Левсонии и ближайших государств. Вокруг стола небрежно стояли стулья с немного потёртыми высокими спинками. На полках вдоль стены пылились давно нечитанные графом книги в золотистых кожаных переплётах.

На одном из стульев сидел уставший от долгой и опасной дороги воин — сэр Марсис Прайн, рыцарь-грифон. Он примчался к замку Кордейн рано утром. В седле воин держался слабо, тяжело дышал и кашлял. На вопросы отвечал неоднозначно, порой даже загадочно. Стражи, встретившие его у ворот, поначалу усомнились в душевном здравии посланника, так как тот упоминал о каких-то уж совсем невероятных вещах — что на их гарнизон напали ожившие покойники и каменный великан, о мраке непроглядном, об огромных ненасытных тварях с большими чёрными крылами. Но, припомнив недавние странные события в саду замка Кордейн, а также заприметив у посланника на пальце перстень с печатью рыцарского Братства Грифонов, всё же пустили во двор. То и дело с уст прибывшего путника срывались упоминания конца света, приправленные бранными словами.

Теперь воин сидел в кабинете графа и ожидал, когда Эдвард Кордейн прочтёт послание.

— Все же этот безумец собрал войско… Такой прыти от него не ожидалось. Пришло время браться за мечи! — наконец выдавил из себя граф Эдвард, хозяин замка Кордейн и ближайших земель, сузерен короля.

— Железо в нашем деле бесполезно! — оживился утомлённый дорогой рыцарь Марсис Прайн, ироничным взглядом посмотрев на лорда. — Они используют магию и алхимию. Притом очень успешно используют. Братства Грифонов больше не существует! А там, знаете ли, не последние храбрецы служили.

— Сенешаля ко мне, живо! — крикнул Эдвард стражу у двери.