Стихотворения и поэмы - Ярослав Смеляков

327. ЛАМПА ШАХТЕРА

(Из поэмы)

ЗОЛОТОЙ ОГОНЕК

На полуночном небесозвездье блестит.В поселковом Советедежурный сидит.

Электрический свет —словно жидкий янтарь.На стене прикрепленотрывной календарь.

Как дежурныйлисток от него оторвет —над полями и шахтамисолнце встает…

…Над полями и шахтамисолнце встает.Михаил Кузнецовна работу идет.

Комсомольский значокна его пиджаке,да шахтерская лампав тяжелой руке.

Эту вечную лампу —стекло и металл —сыну в день своей смертиотец завещал.

И велел-наказалпо крутому путидо высот коммунизмаее донести.

До вершин коммунизмадобраться, дожитьи шахтерскую лампуна них засветить.

По стране пятилетокнесет паренекзавещанье отца —дорогой огонек.

А в заморской странетренируют солдат,в барабаны стучат,в микрофоны трубят,

собирают в походизо всех городовтрудового народазаклятых врагов:

«Лампу надо разбитьи огонь затушить,а шахтерского сынав тюрьме задушить».

Но шахтерскую жизнь,словно сказочный клад,охраняют полки,эскадрильи хранят.

Все шестнадцать республиксклонились над ним,как шестнадцать сестернад братишкой своим.

А потом — у негоза туманом морейна десятки врагов —миллионы друзей.

На огонь его лампыс любовью глядити рабочий Париж,и подпольный Мадрид.

Берегут ее светджокьякартский батрак,итальянский шахтери британский горняк.

На высотах высот,в память наших отцов,скоро лампу зажжетМихаил Кузнецов.

Под надежным стекломзолотись, огонек!Вейся, красный флажок —комсомольский значок!

ОТЦЫ И ДЕДЫ

Бедняцкую нивупожег суховей.Зовет Никанор Кузнецовсыновей:

«Идите за счастьем,родные сыны,в три стороны света,на три стороны.

А нам со старухойтри года не спать:и ночью и днемсыновей ожидать…»

По небу осеннемутучи плывут.Три сына, три братаза счастьем идут.

И старший, меж голыхшагая берез,в ночлежку на нарыкотомку принес.

А средний прикинул:«Пути далеки —я к мельнику лучшепойду в батраки».

А младший крамольнуюпесню поет.А младший за счастьемна шахту идет.

Тяжелою поступьювремя прошло.И первенец входитв родное село.

Три добрых гостинцанесет он домой:пустую сумуза горбатой спиной,

дырявый зипунна костлявых плечахда лютую злобув голодных очах.

И в горницу среднийза старшим шагнул,его в три погибелимельник согнул.

Ему уже большене жать, не пахать —на печке лежатьда с надсадой дышать.

Под ветхою крышейтоскует семья.Молчит Никанор,и молчат сыновья.

А сына последнегов Питер на судна тройке казеннойжандармы везут.

ТРЕТЬЯ СМЕНА

Смолкают последние птицы,гудки перекличку ведут,когда горняки Подмосковьяна смену ночную идут.

Идут из поселков на шахтышахтеры дорогой ночной:то вспыхнет огонь папироски,то смех донесется мужской.

Идут горняки по нарядамрабоче-крестьянской страны.Во всех уголках мирозданьяшаги этой смены слышны.

И каждый шахтер перед спускомснимает с небес на ходуи в правой ладони под землю,как лампу, уносит звезду.

И вместе с последним шахтеромв подземную полночь трудас пустынного темного небапоследняя сходит звезда.

ВОЗЛЕ БРАТСКОЙ МОГИЛЫ

Возле братской могилынад прахом советских солдат,словно тихие сестры,березы и ели стоят.

И безвестная жница,оставив другие дела,первый сноп урожаяпечально сюда принесла.

И шахтерскую лампуна вечный могильный бугор,возвращаясь со смены,безвестный поставил шахтер.

И несмело, негромкомеж темных вечерних ветвейто засвищет, то смолкнет,то снова начнет соловей.

К этой славной могиле,неспешно идя от села,Михаила и Машутропинка сама привела.

И почудилось им,что глаза погребенных солдатсквозь могильную землюв глаза комсомольцев глядят.

Что с великой заботой,как в зеркало будущих дней,смотрит прошлое нашев глаза молодежи своей.

…Мы стояли в запасе,а когда вы упали в цветы,взяли ваши винтовкии стали на ваши посты.

Мы вернулись домой,не одни истоптав сапоги,взяли молоты вашии стали за ваши плуги.

Все традиции вашимы бережно в сердце храним,допоем ваши песнии ваши дела завершим.

Не сегодня, так завтрапятилетнего плана путеммы в сады коммунизма,в сады коммунизма войдем.

И хотим, чтоб в то утросо всех параллелей земливсе товарищи нашив страну коммунизма пришли.

Чтоб пришли наши дедына празднество красных знамениз подпольных собраний,из песен далеких времен.

Чтобы в кожаных курткахпришли комиссары страныиз архивов Истпарта,из приказов гражданской войны.

Чтобы встали, услышав,как зорю горнист протрубил,наши мертвые братьяиз воинских честных могил.

В полевые бинокливидали, видали ониза огнями сраженийгородов коммунизма огни.

Над могилами ихповторяла, прощаясь, страна:«Ваше дело живет.Вечно ваши живут имена».

Подымайся, селькор,и на Красную площадь идисо своею тетрадкой,с кулацкою пулей в груди.

Ночью возле оврагасражен ты в неравном бою.Мы вернем тебе солнце,мы вытащим пулю твою.

Вот идут с «Марсельезой»Парижской коммуны сыныот Стены коммунаровдо башен Кремлевской стены.

Вот от вышек бакинских,наметив далекий маршрут,двадцать шесть комиссаров,двадцать шесть комиссаров идут.

Кто с кайлом, кто с лопатойидут из недавней порыземлекопы Турксиба,бригады Магнитной горы.

Из газетных подшивок,из сумрака книжных палатМаяковский и Фучикидут на весенний парад.

Из полдневных небесна посадку идет самолет.Над своею Москвоюего Талалихин ведет.

И шагают в обнимкупод заревом алых знаменкомсомольцы Триполья,комсомольцы твои, Краснодон.

И встречают героев,встречают отцов и друзейсын подземных заводови дочь подмосковных полей.

БРАТЬЯ