Темные пути любви - Рэдклифф

Отвернуться и уйти от приоткрытой двери стало одним из самых сложных поступков в ее жизни.

Десятью минутами позже Оден сидела с чашкой кофе в кабинке закусочной R&W и молилась, чтобы Гейл не опоздала. Она чувствовала себя настолько одиноко, что больше не могла этого выдержать.

Прошлая ночь с Хейз сама по себе стала для нее огромным откровением. Ей открылся целый мир, как эмоционально, так и физически. Надежды и мечты пробудились к жизни в тщательно охраняемых тайниках ее души, чтобы расцвети в нежных руках ее возлюбленной. Она узнала о себе то, чего даже не представляла, пробудилась к страстям, которых никогда ранее не испытывала. Хейз доставила ей неописуемое удовольствие, но еще больше ее ошеломила собственная потребность отдавать в ответ. Она хотела касаться Хейз всюду, снова и снова. Хотела исследовать ее, ласкать ее, воспламенять ее. Она хотела снова чувствовать, как тело Хейз бьется и сокращается у нее под руками и видеть, как ее лицо растворяется в блаженстве. Она хотела ее. Она ее хотела.

- Оден?

Оден подняла грустный взгляд на свою лучшую подругу и только и смогла, что кивнуть.

- Господи, солнышко, что с тобой? – Гейл скользнула в кабинку, уселась напротив Оден и взяла ее за руку. – У тебя руки ледяные. Ты заболела?

- Нет, - слова вышли каким-то хриплым скрежетом. Оден прокашлялась и отвела руку, опасаясь, что расплачется. – Я в порядке. Хочешь кофе? Что-нибудь поесть?

Подошла официантка, и Гейл заказала дежурное блюдо закусочной, не сводя с Оден обеспокоенных глаз. – Горячий сендвич с сыром, мясом и русской заправкой[11]. Большая кола. Спасибо. 

- Я не знаю, как тебе удается оставаться такой худой, - Оден попыталась улыбнуться, пока произносила свою обычную фразу, которую говорила всегда, когда они ели в кафе вместе.

- Это все гены, -ответила Гейл, как всегда. – Что, черт возьми, происходит? Ты меня до смерти пугаешь.

- Я хочу поговорить с тобой о миелодиспластическом синдроме, - она репетировала эту фразу целое утро, повторяла ее снова и снова, и теперь она вышла на удивление легко. На этот раз ей даже не захотелось закричать.

Гейл резко втянула воздух и пристально посмотрела на Оден.

- Что случилось?

- Ты же знаешь об этом, правда?

- Немного. Я же хирург, а не гематолог, - осторожно ответила Гейл, пытаясь понять, в какую сторону движется разговор. – Оден, ты должна мне объяснить. Скажи мне, что происходит.

- Ты же знаешь о Хейз, правда?

Гейл вздохнула.

- Она тебе рассказала?

- Более или менее, - Оден попыталась собраться с мыслями. Она была настолько растеряна. Обычно она такой не была. – Мы с ней переспали прошлой ночью.

- Ох ты черт! – слова вырвались прежде, чем Гейл смогла остановиться. Все, что она могла видеть - это только грядущую боль.

- Что такое? – голос Оден стал резким, когда ее охватил гнев. – Ты не одобряешь?

- Что? Одобряю? – смутилась Гейл. – Нет, я…

- Ты трещала об этом месяцами! Я думала, ты хочешь, чтобы я обрела опыт, сбросила узы целомудрия, вошла в двадцать первый век…

- Эй, эй, успокойся, - мягко сказала Гейл и положила свою руку на руку Оден. – Остановись на минутку.

Оден моргнула и осознала, что она практически кричала. И она не знала, почему.

- Прости меня. Я, кажется, не могу ясно мыслить.

- Хорошо. Давай разберемся шаг за шагом, - Гейл замолчала, когда официантка стала расставлять перед ней заказанную еду. Гейл ждала, и в голове у нее вертелась фраза о том, что прошлое нельзя изменить, будущее нельзя предсказать, а все, чем мы обладаем – это настоящее мгновение. И сейчас важна была Оден и то, что она чувствует. – Так вы с Хейз были вместе прошлой ночью.

Оден кивнула.

- Окей. – Гейл чувствовала себя так, словно пробирается по минному полю. Она никогда не видела свою обычно спокойную, уравновешенную подругу в таком состоянии. И ей было больно оттого, что она так мучается. – И как это было? Хорошо?

- Очень.

Гейл ухмыльнулась.

- Я тебя люблю. Только ты можешь описать свой первый сексуальный опыт одним словом.

Наконец Оден улыбнулась, заново переживая чудо мгновений, затмившее страх. В тот миг всем, что она могла видеть, всем, что она могла чувствовать, была Хейз, и это ощущалось, как невероятное, ослепительное счастье.

- Потрясающе. Захватывающе. Прекрасно. Великолепно. Так пойдет?

- Ммм, на данный момент да, - Гейл тихонько, с облегчением выдохнула. – Но позже я потребую подробностей.

- Я никогда не смогу тебе это описать, - негромко сказала Оден. – Она настолько невероятная, такая необыкновенная.

- Я понимаю, милая, - в голосе Гейл сквозила нежность. – Я знаю.

Улыбка Оден угасла, и она слегка вздрогнула.

- Сегодня утром она рассказала мне о своем состоянии.

- Мне неимоверно жаль, Од.

- Я не помню всего, что она говорила, - призналась Оден. – Не могу вспомнить, что она сказала о… шансах на выживание, - она подняла на Гейл тревожный, беспокойный взгляд. – Я не могу вспомнить и не могу заставить ее пройти через это еще раз.

Гейл не хотела быть той, кто будет ей об этом рассказывать. Чего она хотела, так это облегчить боль, а не усугубить ее. А еще ей очень-очень хотелось крикнуть: «Оден, беги!»

Не делай этого с собой, солнышко. Вокруг так много женщин. И ты можешь заполучить любую из них. У тебя вся жизнь впереди. Ты же не хочешь всю оставшуюся жизнь провести в воспоминаниях о такого рода боли. 

- Какие чувства ты к ней испытываешь? – тихо спросила Гейл.

Оден ответила без малейшего колебания:

- Я ее люблю.

- Так я и знала, - Гейл ласково погладила ее по щеке. – Иначе ты бы не стала с ней спать.

- Я могла бы, - покачала головой Оден. – Я не знаю… это не имеет значения. Я чувствую то, что чувствую, - она пристально посмотрела на подругу. – Так ты мне поможешь? Можешь ты мне пожалуйста сказать, с чем мы имеем дело?

Увиливать было некуда. Только вперед, потому что Оден не отступит.

- Я сейчас буду говорить, как врач, хорошо? Это может прозвучать жестко.

- Это нормально. Мне нужна правда.

Гейл кивнула.