Отныне я – странник - Виталий Гавряев

— Тут такое дело Игнат, мы это… своё дело вроде как сделали. — Заговорил прямо с порога низкорослый худой молодой разбойник. Он спешно и придирчиво осмотрелся вокруг и направился к тиуну, вольготно расслабленной походкой, ехидно, с вызовом улыбаясь. — Так что давай ….

— Замолкни Хрящ! — Пробасил бородатый крепыш, вошедший в дом последним. — Тебе сколько говорить: «не лезь поперёк батьки в пекло»?!

— А я что? Только спросил. — Отозвался разбойник, улыбка хоть и не исчезла с его лица, но юноша поспешил отступить за спины своих товарищей.

Поставив наглеца на место, крепыш с чёрной, густой бородой и свёрнутым набок носом, удовлетворённо хмыкнул, и невозмутимо прошествовал к столу, где по-хозяйски за него уселся — заняв место напротив тиуна.

— Ну что Игнатий, то, что ты просил, мы сделали. — Он широко улыбнулся и кивнул головой в сторону узлов и свёртков, принесённых его людьми. — Только в Букове, ничего стоящего не нашли, там на мануфактуре — только железные бочки соединённые меж собой трубами, да непонятные записи которые были при том бедолаге. Так что, не обессудь, кроме этих бумаг, оттуда ничего не прихватили.

Всем присутствующим было понятно, этот человек не оправдывался, а только говорил о том, что удалось сделать. Он чувствовал себя хозяином положения, и вёл себя подобающим образом. Не обращая никакого внимания на бубнящего толмача, который переводил иноземцу всё сказанное.

— В Малиновке, нам повезло больше. Там делали непонятные самострелы, и много того, что мы не смогли понять. Но в комнате того, кого мы должны были убить, мы нашли множество бумаг с рисунками. Так мои ребята пришли к выводу, что это оружие, причём доселе не виданное. — Последние слова он подтвердил жестом, подняв указательный палец к верху и слегка наклонив голову набок. Так что передай своему чужеземному другу, что эти бумаги ему будет стоить немного дороже.

— Это ему решать Петро, а не мне. — Ответил Игнатий, было заметно, что он с трудом выдерживает тяжёлый взгляд собеседника. — Ты мне вот что скажи, те, кого мы попросили убить, точно мертвы?

— Обижаешь, — осклабился бородач, — я хоть раз подводил тебя?

— Ты мне свои зубы зря не показывай, здесь дело серьёзное, поэтому и спрос такой.

— Успокойся, оба уже на божьем суде. Мои ребята, своё дело знают.

Тут в разговор влез переводчик.

— Мой господин желает взглянуть на бумаги, что привезены из Малиновки и если там, на самом деле то, что вы говорите. Мы их выкупим отдельно, цена, это не вопрос.

— Вот это, другой разговор. — Обрадовался главарь ватажки и начал раздавать указания своим подчинённым. — С такими людьми, всегда приятно иметь дело. Хрящ, чего бревном стоишь? Доставай свои запасы, да накрывай на стол. Такое дело надо отметить. И вы бездельники, помогите ему.

Все разбойнички засуетились и вскоре, стол ломился от обилия выпивки и закуски. А Петро барски указав на него рукой, пригласил всех к столу.

— Прошу вас гости дорогие, сперва отведайте наш хлеб, соль: а затем и дела решать будем. Как говорится, чем богаты…

Крепыш хоть и улыбался гостям, но при этом, продолжал контролировать ситуацию.

— Ну, все наполнили бокалы! — Властно сказал лидер разбойников, когда сидевшие за столом люди, по его мнению, уже достаточно «подкрепились». — Я желаю выпить за гостей, и чтобы наша дружба с ними, только укреплялась!

До конца допить свою чарку не получилось ни у кого, почти одновременно все участники застолья попадали, на пол дёргаясь в предсмертных конвульсиях. На ногах остались только трое, тиун и оба его спутника.

— Ну что стоишь как истукан? — Нарушил возникшую тишину переводчик. — Давай Игнатий, поскорее их раскладывай по лавкам да полатям. А мы, пока погрузим на телегу всё, что покойные привезли.

— Так это что, потом вы и со мной также? — Растерянно поинтересовался тиун, указывая рукой на лежащих на полу мертвецов.

— Глупак, хотели бы тебя убить, так не предупреждали бы, что, ко рту бражку подноси, но не пей.

— Ответил толмач, взяв в руки один из узлов привезённых ватажниками.

— Не сейчас, так потом сгубите, когда стану не нужным для вас. — Не унимался Игнат.

— Коли так боишься, ни ешь и не пей, когда мы будем с тобой расплачиваться. — Прозвучал ответ толмача, который уже был у двери, ведущей в сени.

Рассвет жители Тулы встречали туша сильный пожар, этот дом, среди местных давно пользовался дурной славой. Так как в нём часто пьянствовали — хозяин вёл праздный образ жизни и вот, ночная гулянка завершилась пожаром. Все участники борьбы с огнём решили, что видимо выпивохи, сильно перебрали, так как ни один из них не спасся из пожара. Так и сгорели бедолаги, все — вместе с домом. Несмотря на такое горестное событие, горожан радовало, что благодаря общим усилиям огонь не перекинулся на соседние постройки и, улица была спасена.

Время поджимало, а расследование, которое вёл Юрий, зашло в тупик. Боярин Смирнов, отказал во встрече, а сразу беспредельничать, прибегая к силе, не хотелось. Боярский ключник Игнат, по странному стечению обстоятельств отсутствовал. По словам дворни, он поехал по ближайшим городкам, чтобы там, на торжках, скупить всё, что необходимо для хозяйского дома. Так что, раньше, чем тот вернётся, поговорить с ним по душам не получится. Единственное чем мог утешить себя Гаврилов, это то, что на дуэли, зарубил двух наглых иностранных профессоров, а остальные, узнав об этом, спешно собрались и покинули Россию. Но всё это было не то.

Вот и сегодня, его люди тайно прогуливался мимо боярского двора. Держа его под постоянным наблюдением, ходили мимо, поглядывая на всех посетителей входящих туда. Но среди них управляющего не было. О чём они ему регулярно докладывали. Когда стемнело, Гаврилов отпустил своих «топтунов» и для надёжности ещё немного постоял в полной темноте, наблюдая за тяжелеными воротами.

— «Прямо мини крепость какая-то, а не двор». — Думал он, разглядывая высокий бревенчатый забор, из-за которого еле выглядывали боярские полати. Убедившись, что больше никого из посетителей не будет, Юрий устало отправился в дом Корнеевых. Привычно, срезав дорогу, свернув на узкие улочки, идущие мимо деревянных домиков Москвы. Он шёл в тягостных раздумьях, о том, что кто-то его явно переигрывает.

Никакого освещения улиц ещё не существовало и в помине, поэтому, прогуляться по темноте, желающих не было. И Юрий шёл в почти полной тьме и одиночестве. Хотя нет, сзади кто-то быстро приближался — были слышны торопливые шаги и идущий подросток — почти ребёнок, подсвечивал себе дорогу факелом. Витальевич насторожился став, спиной к забору: юноша, увидев его, тоже отреагировал, немного замедлил шаг, почти боком прошёл мимо Юрия, с испугом размаривая его, а немного удалившись, побежал проч. Недавно прошёл дождь, и доски, которыми были вымощены улочки, сильно скользили, что немного усложняло его бег. Поэтому было видно, как малец, поскользнувшись, упал (Из-за чего, его факел чуть не погас затем), пацанёнок вскочил и побежал дальше. Юрий быстро забыл о нём, как только исчез огонёк факела и через какое-то время, снова вернулся к мыслям о грустном: