Таганай - Николай Феофанов

в принципе, и, во-вторых, его запасов явно не хватило бы на всю ночь. Колямбо нагнулся за ними, когда вдруг заметил некие странные отблески в темноте за одной из корявых сосен.

Он тут же устремил свой взгляд в ту точку и будто вмерз в землю. Прямо на Колямбо смотрели два круглых звериных глаза, отсвечивавших бледно-желтым цветом. Только два ока, неподвижно изучающие его, и чернота вокруг. Два грозных округлых светляка в кромешной тьме. Судя по тому, насколько высоко они располагались над землей, глаза принадлежали совсем не маленькому существу.

Это было очень странное ощущение, Колямбо смотрел четко в глаза опасности, а эта опасность молча уставилась прямо на него своим пронзительным взглядом. Оба чего-то ждали. Только Колямбо отчетливо ощущал, что жертва здесь он.

В голове не было вообще никаких предположений, кто этот хищник. Волк, медведь, или кто-то еще. Нет, предположений не было. Колямбо не нужны были предположения, он знал наверняка. Это была уже знакомая ему тварь-телепат. В голове Колямбо зажурчали какие-то странные нечленораздельные тихие звуки.

Первоначальный ступор постепенно спадал. Сейчас Колямбо судорожно соображал, что делать, и инстинктивно, все так же глядя на два желтоватых круга, стал отступать назад.

Тварь не приближалась, глаза продолжали просто следить за ним, но в них стало чувствоваться некое напряжение, будто зверь готовился к решительному прыжку. Металлические нотки в голове туриста медленно нарастали.

Колямбо перестал осторожно ступать, он уже поравнялся с костром, на миг перебросил взгляд на пламя, чтобы не наступить прямо в него. Тут же перевел взгляд обратно, но… в черноте леса желтых глаз больше не различил.

За секунду в голове Колямбо пронеслись несколько вариантов: «Их не видно из-за огня рядом!»; «Тварь ушла!»; «Я не туда смотрю, где же они?!»; «Черт, она уже где-то здесь, тварь атакует!!!»

Он тут же выхватил из костра первую попавшуюся палку, заполучив своеобразный небольшой факелок, и рванул к пологой стене скалы, которой заканчивалась его терраса. Нечленораздельный получеловеческий говор в его голове начал кричать, словно на Колямбо помчалась стая призраков, лопочущих на языке загробного мира. Без капли сомнения он полез вверх на скалу, хотя в обычном состоянии он бы десять раз подумал, особенно после вчерашнего полета. Но сейчас им двигал адреналин, а поэтому Колямбо чуть ли не взлетал вверх по стене, благо она была не очень крутой. Голоса в голове буквально лаяли, он затылком ощущал вой их металлических языков.

Не в силах посмотреть назад, чтобы не дай бог не увидеть того, что за ним гонится, Колямбо вскарабкался почти на самый верх. Он стоял на уступчике, перед ним был следующий участок стены, но уже очень крутой, ведший прямо на самую макушку. Но было решение более заманчивое. Налево, через небольшую выпирающую перемычку, как бы опоясывая скалу, уходила каменная тропинка.

До Колямбо донеслись скребущие звуки. Тварь взбиралась за ним! «Господи, да кто же это может быть!». Он снова за секунду успел обдумать, что из местных диких животных никто не смог бы залезть по стене. Никто! Разве что… рысь. Или горный баран. Но на Таганае нет ни баранов, ни козлов. Тогда рысь. Но это слишком большая рысь.

В голове разнеслось громкое полуметаллическое: эээ-ууу-ррр-ооо-эээ-ууу-ррр-ооо.

Оно все нарастало и нарастало. И почти в такт этой ужасной какофонии все ближе раздавались скребки мощных когтей о каменную поверхность скалы.

Дальше Колямбо думать было некогда. Лезть наверх, означало, загнать себя в ловушку, да и не было гарантии, что тварь сама туда не взберется. Тропинка через перемычку скалы, по крайней мере, давала больше шансов на продолжение банкета. Он быстро перелез через преграду и двинулся по очень узкой обледенелой тропке вдоль стены, почти слившись со скалой, чтобы не потерять равновесие. Впереди виднелась некая площадка, но до нее было еще метров девять, а тропка все сужалась и сужалась, к тому же становясь более покатой.

Ему в мозг вдруг снова ударил мощный звуковой импульс. Будто что-то над самым ухом разинуло пасть и заорало практически на частоте ультразвука. Колямбо понял, что тварь залезла на тот уступчик, с которого он недавно сошел, и сейчас вперилась в его спину своим ужасным взглядом.

Он боялся повернуться назад и глянуть на это чудовище. Все что сейчас вертелось в его мыслях, выражалось одним словом: «Перемычка! Нельзя, чтобы оно хватило через перемычку!»

Колямбо оставалось всего два метра до спасительной площадки. Он уже четко ее видел, площадка заканчивалась тупиком, а единственный путь на нее, эта самая тропка, по которой он шел, шаркая пуховиком о стену скалы.

Тварь снова заорала своим ультразвуком в его голове.

«Что же ты, сука, за день разучилась базарить на нашем, человеческом!»

Превозмогая сразу два страха – голос твари и «не упасть бы со скалы!», Колямбо продолжил по сантиметрику двигаться в сторону площадки. Он был все ближе и ближе. Тварь снова закричала, да так, что внутреннее ухо Колямбо чуть не лишилось своей способности слышать.

«Мать твою, прекрасное оружие! Орать внутрь башки, сразу, минуя всякие уши!»

И со словами: «За этим, наверное, будущее!», его левая нога встала на площадку. За ней аккуратно последовало все тело Колямбо. И он тут же зашел за стену так, чтобы тварь больше не могла его видеть. Он ее – желательно тоже.

Существо опять пронзительно заорало, но на этот раз потише, чем первые три раза. Колямбо судорожно оглядывался по сторонам, пытаясь побыстрее уловить, есть ли какие-либо методы попасть на его новое месторасположение, минуя тропку с перемычкой. Тварь снова закричала, теперь еще тише.

«Что это! Ты громко можешь орать мне в голову, только когда видишь меня?! А? Так, что ли?!»

Беглый осмотр показал, что в принципе все надежно, даже забравшись на самую верхушку скалы, тварь не сможет спрыгнуть на его площадку, так как ей мешал своеобразный скальный навес.

Только сейчас Колямбо заметил, что ему удалось протащить с собой палку-факелок, потухший еще в самом начале подъема, и теперь просто мерцающий в правой руке оранжевыми точками на черном фоне опаленного конца. Он снова оказался почти во мраке, Луна еще не успела дойти до того места на небе, с которого могла бы осветить его новое пристанище, пока ее лучи ложились только на тропку.

Внезапно повисла полная тишина. Та, от которой Колямбо чуть было не сошел с ума час назад. Снова такая пронзительная тишина, которой больше нигде и не встретишь. Ни малейшего шороха, ничего. По его спине забегали полчища мурашек. Уж лучше бы тварь орала!