Таганай - Николай Феофанов

в фильме как обычно слегка приврали, либо что-нибудь еще. В итоге, эти мысли увели его от внимания за спичкой, а она тем временем почти догорела до конца, и пламя обожгло пальцы Колямбо. Он слегка вскрикнул от неожиданности. Сам испугался того, что вскрикнул. От этого потерял свое «утиное» равновесие. Корпус Колямбо шатнуло вперед в пещеру, руки тоже оказались впереди, схватиться было не за что, так как края пещеры, остались где-то в районе его пятой точки, а в том районе было нечем хвататься, и Колямбо покатился как клубок внутрь пещеры.

Первые две секунды скат-скольжение было вполне приемлемым, поверхность ровная, казалось, даже, что почти отшлифованная. Однако затем скат закончился, Колямбо ощутил, что под ним больше нет твердой поверхности. Но буквально тут же ощущение оной вернулось, он шлепнулся на что-то ребристое, и застыл. Энергия его разгона сошла на ноль.

Плюхнулся он на живот, но было не особо больно. Колямбо быстро извернулся, как бы сел на корточки, пулей достал спичку и чиркнул ей, уверенно попав в сухое место спичечного коробка в полнейшей темноте, но это его нисколько не удивило. Мысли были озабочены другими вещами.

Пещера моментально осветилась. Колямбо тут же отметил, что если бы он попытался выпрямиться в полный рост после падения, то со всего маху ударился бы головой о свод, так как даже сейчас, сидя на корточках, его вязаная шапочка почти задевала потолок этого странного помещения. Колямбо слегка помутило от такой тесноты. Он немного перебрал ногами, и под ними что-то хрустнуло. Колямбо поднес спичку к полу и окаменел. Под его ногами лежали кости. Ему даже показалось, целая гора костей, внутри полу уцелевшего скелета чего-то большого и нечеловеческого.

По всему телу пробежала волна смеси ужаса, отвращения и паники. Он инстинктивно попытался отпрянуть от пола и выпрямиться, но тут же уперся в потолок, равновесие опять было потеряно, он начал заваливаться назад. Колямбо понимал, что сейчас бухнется спиной на кости. Он выкинул назад ту руку, что была без спички, пытаясь найти точку опоры. Рука опустилась на что-то большое продолговато-округлое. В доли секунды его мозг определил, что это должно быть череп. Но больше Колямбо ничего не успел, его вторая рука, в которой была спичка, нечаянно ударилась о стену, спичка погасла. Наступила полнейшая темнота, но взгляд Колямбо за секунду до этого помутился, перед глазами поплыла розовая пелена, ему стало очень дурно, а мозг выключился. Его тело мягко опустилось на неиндентифицированные кости.

Тень терпеливо взирала на тот участок скалы, где спрятался от нее опасный странник. Она находилась под защитой деревьев, ее не могли видеть, это точно. Странника тоже не было заметно, но тень четко ощущала поток его мыслей, а значит, он был там. На той недоступной для нее площадке скалы.

Этот странник был чрезвычайно проворен и смел. Так лихо забраться вверх, а затем без капли сомнения, рискуя соскользнуть вниз, пройти по узенькой обледенелой тропке! Но в нем было другое серьезное отличие от обычных двуногих, работа его мозга протекала совсем иначе, чувствовалась необычайная мощь импульсов нейронов.

Да, сомнений не было, этот странник был излишне опасен.

Но теперь необходимо быть осторожней. Некоторые последние мысли странника указывали на то, что он стал понимать слишком много. Он уже догадался, что шум в его голове создает именно тень, и догадался, что визуальный контакт дает ей серьезное преимущество.

Тень перебрала лапами в снегу и легким прыжком оказалась за следующей елью, чуть сместив свой угол обзора скалы. Странно, поток мыслей странника начал глушиться! Глаза тени уловили некое свечение на площадке, где должен быть двуногий. Такое легкое-легкое, совсем реденькое. Затем раздался приглушенный вскрик странника, в его мыслях прошла волна испуга. Тень недобро оскалилась и поскребла когтями по ели. Вот так она сейчас и схватила бы его. Но он находился там, пока он недоступен. Вдруг в потоке мыслей странника пошли невероятные вибрации, его мысли пульсировали как отбойные молотки, тень аж передернуло от такого напора. И… все стихло. Эфир деятельности мозга двуногого чужеземца схлопнулся.

Тень недоверчиво смотрела на площадку скалы. Жаль, что ей туда не добраться ни при каком раскладе. А сейчас было бы самое время, судя по всему, странник в отключке. Что-то заставило ее бросить взгляд назад. Чем-то холодным и мерзким повеяло с той стороны. Что-то к ней приближалось. Что-то недоброе.

Буквально в нескольких прыжках от тени, уже приняв положение для атаки, находился Повелитель. Его ледяные будто бы пустые глаза небесно голубого оттенка светились в окружающей тьме особенно страшно и как-то по-мертвецки. Повелитель как будто улыбался своей уродливой пастью, немного поводя плечами из стороны в сторону, пригнувшись к земле. Это было фиаско, расстояние между ними было слишком мало, чтобы бежать. К тому же тень одна, а одной ей не сладить с Повелителем, который был явно настроен расквитаться за сегодняшнюю дневную травлю ее собратьев.

Повелитель долго медлить не стал. И мощным прыжком кинулся на тень.

Глава десятая. Лешие

Листровский сидел за рулем «Волги», он уже второй день водил сам, достаточно быстро разобравшись в незатейливых переплетениях улиц Златоуста. Капитан смотрел на дорогу, но было видно, что он сосредоточен на совершенно другом.

– Вы когда-нибудь что-то подобное встречали, Евгений Палыч? – первым нарушил молчание Шакулин.

– Что, лейтенант, ты имеешь в виду?

– Ну, вот такое поведение человека. Он когда заорал про то, что не хочет спать, у меня на секунду чуть сердце не выпало, – Шакулин усмехнулся. – Вроде сидит как полуживой, болтает своими ногами, и вдруг ни с того ни с сего, как заорет.

– М-да. Самое интересное, по-моему, он все понимает. Не настолько он больной, как все думают. И Моляка это тоже знает. Некая защитная реакция. Возможно, Коробов и вправду очень глубоко уходит в себя. Но ведь услышав заветное слово «спать» он тут же ожил.

– Значит, с него все-таки реально взять показания?

Листровский свернул на другую улицу.

– Вопрос, так ли нужны нам его показания? В конце концов, и ты, и я, имеем представление о том, кто напал на Коробова с его другом. – Капитан специально посмотрел на Шакулина, мол, проверяю твою реакцию, а то вдруг ты снова начал бредить оборотнем.

Однако лейтенант уловил значение взгляда Листровского, который шел сразу после ключевой фразы, поэтому, не поворачиваясь к капитану, все так же глядя вперед на дорогу, Шакулин без тени сомнения утвердительно покивал головой. Сейчас он и сам не знал, какой версии придерживаться.