Последняя легенда Анкаианы - Лертукке

- Я его не раздевала, - пожала плечом Кэсси. - А что там?

- Цифры. 2772. Блеклая татуировка. Очень старая.

- Наверное, серийный номер. Может, он робот.

Несс усмехнулся.

- Скорее, индивидуальный. Не видел я еще таких роботов. И в уме он считает со скоростью калькулятора.

- Все мы тут таинственные, - подколола его Кэсси.

Когда вернулись к месту, где бросили вещи, Нестор уселся, где посветлее, читать книжку, а Кэсси решила осмотреть окрестности.

- Ты только не заблудись, - напутствовал ее Несс.

- Попробую, - ответила Кэсси и пошла вдоль берега.

Привлекали ее бабочки, которых по такой погоде хоть и было немного, но исключительно красивых. Вода в заливе из-за родников была сильно опресненной, особенно по краям, и они прилетали сюда ее пить. Кэсси шла по берегу, а они, иногда даже по две сразу, вылетали из-под ног, словно разноцветные узорчатые листья и лениво планировали дальше, едва позволяя рассмотреть узор на собственных крыльях.

Бабочки, знала Кэсси, проснулись недавно, несколько дней назад, но как-то сразу все. В Аджистане они тоже иногда попадались, но все больше обычные и маленькие, не то, что здешнее изобилие.

Эти насекомые, чем дольше за ними наблюдаешь, тем больше вызывают желаний, и самое сильно из них - остановить и обрести. То есть поймать. Хотя бы на время, только чтобы рассмотреть и удивиться, что такое красивое - и вдруг летает. Трудно поверить, что летает оно иногда даже имея перед собой, одной ей (или ему) ведомую цель. А еще есть у этого сказочного существа, как у настоящего, и глаза, между которыми растут и не мешают летать два уса и спирально упакован хоботок. Еще у нее есть ноги, их много, но когда она, оказав тебе непонятное и неожиданное доверие и цепляется ими за руку, нужно замереть, чтобы почувствовать их. Большинство бабочек сами, телом, немного пушистые (интересно, зачем?) и это тоже очень красиво. Очень эффектны коричневые волоски с зеленым блеском. По ним бабочку можно погладить, если она настолько занята, что позволит это.

Что она такое? Она появляется, и исчезает, за свою, как правило, короткую жизнь, успевает попринадлежать к какому-нибудь виду, поесть (если это можно так назвать) и дать потомство. С гусеницей все ясно - червяк, и ведет себя, как червяк. Состоит из полупрозрачной кожицы и большого количества полужидких внутренностей. Где-то их мерзостных недрах и спрятано, каким быть тому эфемерному существу, в которое в итоге преобразятся все килограммы сожранных листьев. Может быть, красота листьев и цветов проявляется в следующей стадии насекомого в таком концентрированном виде?

Кэсси шла, а очень блестящая синяя бабочка летела впереди. Иногда она садилась, давая возможность подойти, но неизбежно взлетала снова. Не заблудишься тут, пожалуй...

Берег был каменистый и весь усеянный мертвыми, вылизанными водой и солнцем корягами, на которых темно-синее смотрелось особенно замечательно. Кэсси пыталась представить, как выглядела бы бабочка при ясной погоде. Наконец преследуемый фантом выбрал себе место отдыха.

Кэсси подкралась и тихонечко села рядом. На этих крыльях было, на что посмотреть. Черные, блестят синим, с похожими на кляксы розовыми, зелеными, фиолетовыми пятнами и пятнышками холодных тонов.

"Если на свете существует такое чарующее великолепие в мире насекомых, то почему оно не может существовать в мире людей? Впрочем, будем справедливы - в мире людей есть Оська. Такой замечательной, как она, мне еще не приходилось видеть. Хоть она и не блестит пятнами. Бледно интерферирует Алик, но к миру людей давно не относится. Похоже, в чем-то он гусеница, а в чем-то - бабочка... Бред какой, неужели нельзя успокоиться?"

Кэсси подняла взгляд, и поняла, что нельзя. Не суждено. В нескольких шагах от нее сидел Генрих. Сидел и смотрел на нее, судя по виду, очень долго. Немного в отдалении стоял еще один человек, спиной к ним, и смотрел на воду, где обрезками бумаги плавали крачки.

Кэсси растерянно моргнула. Она не понимала, откуда он тут. Хотя нехорошо ей уже стало.

- Привет, - сказал он. - Странно это все, не правда ли?

- Привет. Что именно?

- Кажется, ты знаешь больше меня. Может, объяснишь?

- Конечно. Я шла за бабочкой, но красота - вещь обманчивая. Я бы сказала, даже предательская. А ты?

Генрих встал и подошел. Подал руку, но Кэсси отрицательно покачала головой.

- Детка, - сказал он, - это не твоя игра.

- А чья?

- Мужчины борются за власть, - сказал он. - А женщины...

Кэсси раздражали разговоры о мужчинах и женщинах.

- Дуры, если позволяют им это безнаказанно делать в таком месте. А еще большие дуры их когда-то воспитали таким образом, что они не понимают, почему это такое свинство.

Генрих немного побледнел. Он схватил Кассинкану за плечо и поставил на ноги. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Он - удивленно и гневно, она - печально.

- Пойдем, - постарался он сказать мягко. - Покажешь, где остальные.

- А кто вам нужен?

- А то ты не догадываешься.

Кэсси обиделась. Над головой тревожно заверещала крачка.

- Я на вашу контору своими мозгами не работаю. Сам говори, кого надо, гражданин начальник.

- Вас было четверо. С собой вы везли очень важную вещь.

Кэсси никак не могла сосредоточиться. Что-то в этом заявлении было явно гадкое, зияло, как прореха, что-то такое... Ну конечно. Когда ехали сюда, хвоста не заметили, и смотрелись, как трое. Значит, только Асет мог разглядеть, что в машине их четверо. А Генрих работает на мэра. Принципиально и честно.

- Кому она нужна?

- Не твое дело.

- Мне только одно интересно, - буркнула Кэсси, - знает ли об этом некто Андриан?

- Знает. И скоро будет здесь. И Асет тоже. Так что лучше тебе поторопиться и указать нам точное ее местонахождение.

- Ее? - жалобно засмеялась Кассинкана. - Ее, ой, мамочки....

Кэсси снова опустилась на камни, прижимая руки к лицу. Ее начала бить дрожь. Крачки кричали так громко, что не замечать их стало трудно.

- У нее истерика, - сказал незнакомый голос Генриху.

Кэсси всхлипывала, но скоро и сама себя перестала слышать за птичьими воплями. Ей было смешно и плохо. Она думала про Алика, который никогда не проснется. И еще - о той идиотской возне, которую затеяли вокруг него, которая по сути своей так убога, а является работой человека, который ей когда-то нравился (как такое могло быть?) . И который теперь называет ее "детка". Фу.

А Алика мы сейчас предадим во второй раз. Нет...

- Кто-нибудь, сделай так, чтобы мне не пришлось это делать!!! Я не хочу!!!! - истошно завопила она, срывая голос.

Ее схватили за руки, пытаясь поставить, но человек невменяемый сильный и скользкий, поэтому она вырвалась, откатилась, и выскользнув из чьей-то неуклюжей хватки, не разбирая дороги, побежала по тропинке наверх, к лесу. В самом начале споткнулась о камень и упала.