Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Фантастика и фэнтези » Научная Фантастика » НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 15 - Иван Валентинов

НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 15 - Иван Валентинов

Читать онлайн НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 15 - Иван Валентинов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Перейти на страницу:

Иными словами, Хаксли, желая противопоставить науку фантастике, на самом деле предсказал несколько форм фантастики — и не только религиозно-философской, но и научной. Однако произошло это не по его воле и не в последнюю очередь благодаря тому, что среди его учеников оказался один, способный пойти дальше учителя и слова «умейте мыслить самостоятельно» применивший к себе самому.

Любопытную параллель взглядам Хаксли представляет позиция Бульвер-Литтона. Пренебрежительное и враждебное отношение Хаксли к фантастике объясняется тем, что, по его мнению, наука и прежде всего дарвинизм могут остаться наукой, лишь оградив себя от фантастики. Для Бульвера наука и фантастика тоже достаточно далеки друг от друга. Но потому-то он и обращается в своей фантастике к дарвинизму, который кажется ему антинаучным. Бульвер, как это явствует из «Кенельма Чилингли» — враг дарвинизма. Однако в вышедшем за два года до этого романе «Грядущая раса» (1871) он использует многие положения теории эволюции.

Дарвинизм, эта новая теория, распространившая свое влияние далеко за рамки отдельной науки и естественных наук, взятых в целом, не мог не оказать огромного влияния на формирование новой фантастики. Он помогал ей возникнуть даже тогда, когда проходил через руки врагов фантастики и врагов дарвинизма.

Определяющее влияние новая биология оказала и на Сэмюэля Батлера, автора романов «Эревон» (1871) и «Снова в Эривоне» (1901), сыгравших немалую роль в истории современной фантастики.

Батлер в чем-то совмещает позиции Хаксли и Бульвера. Он начал как горячий сторонник дарвинизма и кончил как яростный его противник. И все же он всегда питался — развивая ли их, споря ли с ними, — тем комплексом идей, который породило в нем знакомство с «Происхождением видов».

Эта книга попала в руки двадцатичетырехлетнего Батлера, незадолго до того пережившего религиозный кризис, почти сразу после выхода в свет и поразила его. Он написал на эту тему философский диалог, который в 1863 году прочитал Дарвин (подозревают, что Батлер сам послал его от чужого имени). Дарвин высоко оценил писательский дар Батлера и помог опубликовать этот диалог. Они вступили в переписку, и Батлер не уставал высказывать Дарвину свое восхищение.

Центральная часть «Эревона» — «Книга машин» готовилась долго и тщательно. В 1863 году Батлер опубликовал очерк «Дарвин среди машин», в 1865 — еще два очерка: «Размышления пьяного» и «Механическое создание». Все эти очерки, как и окончательный их вариант — «Книга машин» были попытками приложения теории Дарвина к истории техники.

Чрезвычайно специфический характер этой задачи и придал рассуждениям Батлера качества научной фантастики. Батлер стремился выявить всеобщее значение теории эволюции, показать, что она далеко выходит за рамки биологии, касается всех дел человеческих и всех сторон его практического и духовного опыта. Его основная цель — поднять дарвинизм от научной теории, приложимой к истории развития органического мира, до положения универсального метода мышления, показать дарвинизм в том виде, в каком он явился ему, восторженному поклоннику Дарвина. Способ, который Батлер для этого избирает, не может не поразить своей парадоксальностью. Если дарвинизм — это имеющий всеобщее значение метод мышления, значит, он приложим даже к тем областям жизни, которые прямо противоположны сфере, описанной Дарвином. Если Дарвин описал, пользуясь своим методом, историю развития органического мира, то прямо противоположной сферой, к которой следует приложить теорию Дарвина, оказывается история мира неорганического и притом обязанного своим происхождением рукам человека — «машинной цивилизации».

Разумеется, этот парадокс призван был лишь с наибольшей наглядностью подкрепить положения Дарвина. Сила его теории должна была выявиться на этот раз не столько во вскрытии реальных закономерностей жизни, сколько в том, что с ее помощью удается доказать даже невозможное. Однако это оказалось плохой услугой дарвинизму, и в предисловии ко второму изданию «Эревона» Батлеру пришлось объяснять, что в его намерения отнюдь не входило, как многие подумали, привести Дарвина к абсурду. Если он последовательно приложил теорию Дарвина к миру машин, то исходил при этом из того, что Дарвин не потерпит никакого ущерба.

В некотором смысле Батлер был прав. Две идеи теории эволюции оказались одинаково (хотя, разумеется, и с необходимыми поправками) приложимы и к истории органической жизни, и к истории техники — тезис о развитии от низших форм к высшим и положение о развитии, подчиненном собственным законам. Универсальность последнего тезиса, очевидно, особенно поразила, Батлера и стала основой его рассуждений. Внутренние законы развития техники были описаны в терминах биологии (что должна было подчеркнуть всеобщность учения Дарвина), и, поскольку Батлер следовал строгой логике, «мир машин» в конечном счете приобрел сознание.

Этот последний пункт и был той точкой, где пропаганда дарвинизма совершенно явно переходила в пародию на него, и сам Батлер в какой-то момент это понял. В письме Дарвину от 11 мая 1872 года он писал, что не имел в виду ничего серьезного и желал только привести пример того, как легко с помощью некоторого остроумия и логики доказать любую чепуху. Но хотя искренность его нельзя поставить под сомнение, именно вопрос о сознании, предопределил последующий разрыв Батлера с Дарвином.

Ход рассуждений, Батлера после «Эревона» по-своему очень прост. Батлер открыл для себя существование определенных закономерностей развития техники, подчиненной, по видимости, тем же законам, что и органический мир, и попытался их выяснить, минуя при этом всю общественную сторону вопроса. Вывод, как легко догадаться, получился абсурдный — машины обладают сознанием. Вместе с тем причина ошибки была от Батлера скрыта. Он не обладал ни знанием общественных наук, ни интересом к ним. Устранить абсурд, оставаясь в рамках биологии, можно было поэтому лишь одним путем — открыто признать свой вывод в отношении машин нелепым (что он и сделал в своем письме Дарвину), а эволюцию машин нецеленаправленной, подчиненной слепым законам естественного отбора. Но тем самым абсурд только усугублялся — именно машины оказывались подчиненными теории Дарвина в ее наиболее последовательном выражении. В чем же тогда специфика развития органического мира? Не значит ли это, что если у машин эволюция бессознательна, у животных она сознательна? Не значит ли это, что теория Дарвина верна для машин, а не для животных?

Эта мысль и легла для Батлера в основу различия органического и неорганического потоков эволюции. В работах «Жизнь и привычка» (1877), «Старая и новая эволюция» (1879), «Бессознательная память» (1880) и «Случайность или хитрость как главный источник органических изменений» (1886) он доказывает, что в процессе биологической эволюции активно участвует сознание, и поэтому она носит целенаправленный характер. Книги его приобрели подчеркнутый антидарвинистский смысл, и если к публикации его первой книги имел некоторое отношение Дарвин, то изданию ее второй части способствовал Бернард Шоу — один из самых горячих английских противников Дарвина.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 15 - Иван Валентинов торрент бесплатно.
Комментарии