Враги целуют жадно - Людмила Сладкова

Ты стал регулярно заглядываться на других девок, я – ревновать и скандалить по этому поводу. Тебе захотелось разнообразия, и это нормально. У нас в отношениях возник кризис первого года. Но мы обязательно его преодолеем и сохраним друг друга. Наши родители нам помогут. Делом. Советом. И все у нас снова будет хоро…

- Да ничего уже не будет хорошо, Ксю! – вспылил Вадим. – Как же ты не понимаешь? Ни-че-го!

- Нет, это ты не понимаешь, - прошептала она пылко и жалобно. - Мы не можем расстаться! Я безумно тебя люблю и всегда буду рядом. Всегда!

А после вышла из машины, напоследок громко хлопнув дверью и пошла на пары. Проводив ее тяжелым взглядом, Вадим вспомнил о существовании Ани и Архипа. Но парковка оказалась пуста. Эти двое тоже куда-то ушли.

Глава 28

«Вместе. Вдвоем. Вот и куда, спрашивается, их черти понесли?»

А вариантов вырисовывалось немало. Ревность распаляла его и без того богатое воображение, прожигая мозг назойливыми картинками. Образами.

Аня. Архип. Он зажимает ее в каком-нибудь укромном уголке. Нагло шарит ладонями по ее охеренному телу. Шепчет на ухо разные пошлости. Целует…

Вадим с трудом осознавал, что рычит. Рычит вслух, представляя их наедине.

«Сука, я убью его! Убью, если посмеет! Если прикоснется к ней, еще и против ее воли! А… а вдруг… она сама его поцелует? Как меня, однажды?»

И время остановилось. И сердце пропустило удар. И глаза налились кровью.

И если ситуацию с Ксюхой Вадим готов был временно спустить на тормозах, и попробовать поговорить с ней позже, когда эмоции у них обоих улягутся, то в случае с Аней и Архипом… все обстояло совсем-совсем иначе. Нужно было действовать. Как можно быстрее. Как можно жестче и эффективнее.

Вадим не собирался молча наблюдать за тем, как они сближаются. Нет.

«Я никого к ней не подпущу! Ни Архипа, ни Айсберга, ни кого-либо другого!»

Это откровение острием ножа прошлось по оголенным нервам. Полоснуло по живому. Не оставило камня на камне от его холодности. От сдержанности. Запрокинув голову, Вадим загоготал во все горло. Нервно и напряженно.

Он задыхался от тупой ноющей боли в груди. Его корежило от понимания:

«И все же, она с моим братцем. Она! Сейчас! С ним! Ну, я ей устрою…»

Не помня себя от бешенства, Вадим проворно выбрался из автомобиля и помчался в сторону универа. Он задался целью, найти Аню.

Найти, во что бы то ни стало. А потом… не важно! Главное, найти!

И он искал. За каждым поворотом. В каждом уголке. В каждом встречном.

И видок у него при этом был по истине ужасающий. Ведь все, с кем он сталкивался в бесконечных ВУЗовских коридорах, спешно расступались, уходя от прямого столкновения с ним. Правильно делали. Вадим был сейчас ослеплен своей агонией и почти не контролировал себя. Любой косой взгляд, любое неосторожное слово, брошенное в его адрес, могли стать последней каплей в чаше его терпения. Точкой невозврата, предшествующей взрыву.

К счастью, окружающие это тоже понимали. И лишний раз не рисковали.

У очередной развилки Вадим свернул направо, но резко остановился, не сделав и пары шагов. Даже сквозь гул в ушах он различил приглушенный смех Стекловой. И этот смех доносился до него из другой части коридора.

Вернувшись к развилке, Вадим направился в левое крыло. Интуитивно. Бесшумно. Почти крадучись. И вскоре увидел ее за одним из поворотов.

Как он и предполагал, рядом с Аней стоял Архип. Их… тошнотворно-милая беседа, начавшаяся еще на парковке, продолжилась в стенах ВУЗа. О чем?

О чем можно трепаться столько времени? Первым порывом было подойти и все выяснить. Нагло и бесцеремонно нарушить их гребанное уединение.

Но Вадим не сделал этого. Удержало что-то. Он остановился. Прислушался.

- Знаешь, ты… ты просто нереальная! – очень даже искренне заявил Архип.

На что Аня кокетливо улыбнулась. Кокетливо, мать ее!

И промурлыкала в ответ:

- Да, брось!

- Нет, я серьезно! – Архип мягко коснулся ее руки, сто пудов проверяя границы дозволенного. – Ты не представляешь, как это важно для меня!

- Могу лишь догадываться, – Аня не шарахнулась от его прикосновения.

- Спасибо, что согласилась! – брат улыбнулся еще шире. – Ты не пожалеешь!

- Очень на это надеюсь! – беззлобно фыркнула Аня. – И нет, я еще не согласилась. Я всего лишь обещала подумать над твоим предложе…

- Вот и подумай! – не выдержал Вадим, выходя из своего укрытия. – Хорошенько подумай, Стеклова!

Его голос звенел от напряжения. Угрожающим эхом пронесся по коридору.

Аня вздрогнула, инстинктивно обхватив себя руками. И поменялась в лице, заметив Вадима. Ни тени улыбки на губах. Ни капли прежнего дружелюбия в глазах. Только презрение. Холодное. Колючее. Гребанное презрение в его адрес. Ее не радовало его появление, и Аня ни капли этого не скрывала. Сказать, что это раздражало – ничего не сказать. Она заставила его ощущать себя человеком второго сорта. И… Вадим завелся с полуоборота. Двинулся вперед и не остановился до тех пор, пока не оказался рядом с ней. Пока не прильнул вплотную, вынуждая Аню спешно отстраниться, отступая назад.

Но и секундного прикосновения хватило, чтобы его кинуло в жар. Чтобы по венам заструился губительный ток, выжигая в нем все инстинкты. Все, кроме одного – жажды обладания. Ею. Этой несносной девчонкой, в глазах которой он тонул. Скривившись, Вадим окатил Аню предостерегающим взглядом:

«Вернись! Встань на место!»

«И не подумаю!»  - дерзко зыркнула она в ответ.

«Я если заставлю?»

«Кто? Ты? Меня?»

«Да. Я. Тебя!»

«П-ф-ф-ф!»

Сомневается? Ладно! Руки сами нашли ее талию. Крепко сжались.

Вздрогнув так сильно, будто обожглась, Аня смахнула их с себя.

«Вот так значит, да?»  - озверел Вадим. –  «Архипу можно, а мне нельзя?»

Последний, к слову, тоже недовольно проворчал:

- Вадим, ну… какого черта? Что ты творишь?

Он и сам не знал. Но поступок Ани его неожиданно задел. Ранил. Вадим от нее совсем другого ожидал. В голове, как нельзя кстати, ожил голос Ксюхи:

«Она тебя НЕ ХОЧЕТ! И не любит! Ты ей НЕ НУЖЕН!»

Видим тряхнул головой, отказываясь принимать ее слова за чистую монету.

Отказываясь верить. Но… Ксюха продолжала убеждать его в своей правоте:

«Ты для нее чужак. Враг! Она не видит в тебе мужчину!»

- Так раскрой глаза, слепошара! – выпалил он уже вслух, чем явно шокировал