Враги целуют жадно - Людмила Сладкова

и завертелось. Но по сей день он не имел ни малейшего представления, было ли что-то между ними той ночью. Она утверждала, что их секс оказался лучшим в ее жизни. Что Вадим затмил всех ее бывших парней. Вдобавок ко всему, Ксюха в любви ему призналась. В тот момент она казалась искренней. Казалась счастливой. А он… прекрасно осознавая, как много их связывает, не посмел отшить ее, как любую другую девушку, с которой  просто  переспал. Понимал, что  такой  его поступок повлечет за собой серьезные последствия. Да и совесть какая-никакая у него все же имелась. На радость Ксюхе, он взял на себя ответственность за случившееся. Однако теперь все отчетливее понимал, как сильно ошибся тогда. Как поторопился. Да, он любил ее. Да, она была ему дорога. Но… как близкий человек, как друг, как девчонка, с которой они выросли в одной песочнице.

Он по сей день продолжал испытывать к ней нежные чувства. Поддерживал и защищал ее. Вот только… Вадим не чувствовал к ней и крупицы того сумасшедшего притяжения, желания, той безумной жажды, которые испытывал к Ане. Он никогда и ни к кому не ревновал Ксюху. Ни разу.

Не сатанел, видя ее в обществе других парней. Не слетал с катушек, когда она кому-либо улыбалась или флиртовала. Когда к кому-либо прикасалась. Нет. В глубине души он продолжал относиться к ней, как и прежде - как к другу. А что такое ревность – настоящая, зверская, сметающая все на своем пути Вадим впервые узнал… сегодня. Сейчас. И все из-за той же Стекловой.

Невыносимо. Видеть ее в чужих руках было просто невыносимо. И больно.

Но еще больнее осознавать, как она далека от него. Видеть пропасть между ними. Стену, разделяющую их. Стену, которую он воздвиг собственноручно. Кирпичик за кирпичиком. И теперь, размышляя над словами Архипа о его счастливых отношениях с Ксюхой, осознал вдруг одну ужасающую вещь:

«Я счастлив? На самом деле счастлив? Нет… Это не так! Совсем не так!»

Громкий смех Архипа резанул по ушам, вырывая Вадима из глубокой задумчивости. Возвращая к реальности, в которой его братец решил приударить за Аней и уже начал активно действовать в этом направлении.

- Ну и ушлая же ты! – заявил ее младшей сестре, улыбаясь во весь рот.

Но Машка даже бровью не повела. Лишь надменно фыркнула:

- С волками жить – по-волчьи выть!

- Сильная философия. Жизнеутверждающая.

- А-то! – Стеклова помахала ему на прощанье. – Ну, все! Пока-пока-а-а-а!

- Нет, стой! – Архип преградил ей дорогу. – Предлагаю компромисс!

- Какой?

- В качестве аванса я отдаю тебе всю наличку, которую найду в кошельке. А потом мы садимся в мою тачку и едем вместе до ближайшего банкомата. По дороге обговорим все условия, и я вручу тебе оставшуюся часть суммы. А если вдобавок ко всему ты окажешься умненькой девочкой и поделишься со мной номером своей сестры – накину сверху еще процентов двадцать. Идет?

- И это я-то ушлая? – искренне возмутилась Машка.

- Идет? – повторил Архип более настойчиво, извлекая из кармана кошелек.

- Не торопи меня! Я думаю!

- О чем? – ядовито выплюнул Вадим, будучи просто не в силах промолчать. – Как подороже продать свою сестру чуваку, которого видишь впервые в жизни? Еще и без ее ведома? Стеклова, у тебя с башкой все в порядке?

Мария окинула его невозмутимым взглядом:

- Я вообще-то для нее и стараюсь! Коплю баблишко ей на подарок ко дню рождения. А цель, как известно, оправдывает средства. И если родительские денежки так сильно жгут вам карман, я с радостью вас от них избавлю!

Подмигнув Архипу, Машка сладко пропела:

- Чего застыл, молодой-красивый? Ручку позолотишь или как?

- А? – растерялся брат.

Закатив глаза, Машка озвучила фразу, от которой Вадима кинуло в жар:

- Раскошеливайся, говорю! Я принимаю твое предложение!

Почти одновременно с ней Вадим угрожающе рыкнул на Архипа:

- Достанешь деньги, и клянусь – я тебе щёлкну!

- За что? – усмехнулся брат. – Тебе-то какая разница, на что я их трачу?

Все он понимал. Вадим видел это по его взгляду. Но воплотить свою угрозу в жизнь не успел. Вмешалась Машка. Недовольно цокнув языком, она заявила:

- А-ну не лезь в чужую сделку, вредитель чертов! Если не хочешь, чтобы я тебе и вторую половину лица своими ногтями разрисовала – лучше не лезь!

- Так это ты его? – присвистнул Архип.

- Я, - подтвердила Машка.

- За что?

- За дело! Так ведь,  Вадюша ?

Ошалев от ее наглости и дерзости, Вадим шагнул вперед. Решительно ворвался в ее личное пространство, вынуждая ее попятиться и зло отчеканил:

- Следи-ка за своим языком, Стеклова! Ты у меня однажды … договоришься!

- Ты тоже, сын! – неожиданно вмешался отец. – ТЫ ТОЖЕ!

Не сразу, но все же осознав, что он… открыто заступается за Машку, Вадим изумленно покосился на родителя. Его ледяной тон, полыхающий гневом взгляд и напряженная поза ничего хорошего не предвещали. Только шторм.

- Видите, Лев Сергеевич? – подлила масла в огонь эта сумасшедшая. – Совсем чадо ваше от рук отбилось! Черти-как с людьми разговаривает! И плевать ему, матерый мужик перед ним стоит, который его в два счета в нокаут отправит, или же… девушка беззащитная! Может вы его нам отдадите на недельку-другую? На перевоспитание? Уж мы-то его быстро…

- А может лучше я  тебя  возьму? – пророкотал отец до безобразия хриплым голосом. – К себе! На перевоспитание! Чтобы ты… хрень всякую не творила!

Покраснев как сеньор-Помидор, Машка замолчала. Замерла. Будто оробела.

- Какое заманчивое предложение! - увлажнив пересохшие губы, проблеяла она, спустя секунду. – Но я, пожалуй, откажусь!

- Правда, то ли? – усмехнулся отец.

- Да! – Машка демонстративно кивнула на Вадима. - Судя по результату ваших многолетних трудов, как воспитатель вы… не внушаете доверия!

Буквально охреневая от происходящего, Вадим впился в своего старика еще более озадаченным взглядом. Тот всем телом вздрогнул от слов Марии.

Утробно зарычал и непременно подался бы вперед - к ней, если бы дядя Ярик не остановил его. Если бы не вцепился в его плечо мертвой хваткой, удерживая на месте. Если бы предостерегающе не проскрежетал:

- Лев?!

Почувствовав напряжение, сгущающееся в воздухе, к ним приблизился и Генка. Все это время он стоял в стороне, ожидая Машку. Но сейчас решил обозначить свое