Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин

пошел следом. Люба решила идти через палубу. Море, отражая проснувшееся небо, казалось серебристым. Но Любе было не до красот рассвета. Она шла почти крадучись. Павел не терял ее из вида. Его скепсис почему-то стал улетучиваться. Ветер раздувал полы ее халатика, одинокая фигура на фоне огромного белого корабля казалась жалкой и беззащитной. Точно такие кадры он видел во многих детективных кинофильмах. Несколько раз Люба обернулась, и он сумел разглядеть испуг и страдание на ее маленьком бледном лице.

Смешно было думать, что, кроме них двоих и судовой вахты, в это время кто-то бодрствует. Пассажиры сладко спали после бурной праздничной ночи, и никому бы в голову не пришло играть в сыщиков-разбойников.

Люба должна была спуститься по лестнице, поскольку лифты были отключены. Павел поспешил за ней. Он видел, как она повернула в коридор, ведущий к каютам. Совершенно уверившись в том, что Любины страхи — не более, чем глупые вымыслы вздорной девчонки, он свернул в коридор и сначала не сообразил, что ее уходящий силуэт не маячит перед ним. В тусклом свете никого не было видно.

Павел понял, что она не могла так быстро и бесшумно дойти до своей каюты. К тому же вряд ли Люба отправилась бы спать без прощального поцелуя. Он внутренне напрягся и, стараясь бесшумно ступать, пошел по коридору. Все еще не верилось, что случилось что-то плохое. Он подумал, что она специально где-то спряталась, желая напугать его. Но куда можно деться в коридоре с запертыми каютами, в которых спят утомленные весельем люди?

Проходя мимо одной из них, он вдруг услышал приглушенные голоса и замер у двери.

— Не вздумай вопить, — произнес глухой мужской голос, и дальше последовал звук, напоминавший удар. После некоторого затишья уже громче прозвучало одно слово: — Отвечай!

И новый тяжелый звук, скорее всего, падение тела.

Дальше ждать было невозможно. Павел вплотную подошел к двери. Она была всего лишь прикрыта. Резко распахнул её, заскочил в комнату и с разворота сбил ногой стоявшего спиной лысого мужчину.

Тот от неожиданности повалился на разобранную постель. В кресле Павел увидел перепуганную Любу. Кровь запеклась на ее губах.

Не отвлекаясь на неё, решил окончательно вырубить пришедшего в себя насильника. Приняв боевую стойку, уже готовился нанести удар, как вдруг лысый мужик с короткой бородкой поднял руки и с удивлением произнес:

— Граф, а ты здесь какого х…?

Павел от неожиданности застыл на месте. Он смотрел на сидящего на постели человека и не узнавал его.

— Напряги зеньки — это я, Воркута! — довольный тем, что не был узнан, признался тот.

— Как Воркута? — не поверил Павел. Он не хотел быть пойманным на таком элементарном блефе.

Но назвавшийся Воркутой не предпринимал никаких агрессивных действий, а, наоборот, развалившись на постели, предложил:

— Тогда давай выпьем, что ли, за встречу!

— Ты что сделал с девчонкой? — все еще не веря ему, резко спросил Павел.

— Граф, сюда не лезь. Это наши дела. Она тебе кто?

— Пока любовница, — неизвестно почему, соврал он.

— Серьезно? Что-то я не успел заметить.

— Весь корабль успел, а ты нет! — подала наконец свой голос Люба.

— Заткнись, падла! — цыкнул на нее Воркута. — Смотри мне, а то никакой граф не поможет.

Павел понял, что между ними существуют какие-то прежние отношения. Значит, Люба ему не все рассказала, хотя знала наверняка, чего и почему стоило опасаться.

— Что-то я тебя не узнаю, Воркута, — признался он.

— А… в этом-то и кайф. А вот она узнала, — Воркута сделал шаг по направлению к ней, — узнала?!

Павел заслонил собой девушку.

— Ладно, граф, мы не в театре, для драки здесь пространства маловато. Тем более судьба вроде свела нас корешевать.

— Тогда пусть она идет спать, а мы потолкуем.

— Пусть. Но язык чтобы был в жопе! Уловила?

— Уловила, — глухо ответила Люба и с трудом поднялась с кресла.

— Проводить? — спросил граф.

— Теперь и сама дойду, — капризно огрызнулась она и вышла из каюты.

Воркута встал, закрыл за ней дверь. Достал из холодильника коньяк «Метакса» и жестом пригласил Павла сесть.

— Значит, не узнал. Это в кайф. Не зря старался. Они ж за мной охоту устроили. Ладно, про то отдельно. Слушай и забывай. Эта девка, Люба, сегодня танцевала с Лавром. Если она меня заложит, большой шмон на корабле возникнет. Я, понимаешь, с ее дружком разобрался недавно. Она подвернулась не к месту. Пожалел дуру. А сегодня глазам своим не поверил — танцует с Лавром и о чем-то щебечет. Сразу понял — наводит. Лавр меня не пожалеет. И мне с ним за ребят, оставшихся в брянских лесах, посчитаться надобно. А сообщаю потому, что придется тебе девке рот закрыть на замок, иначе будет с ней плохо. Мне себя из-за нее подставлять не в кайф.

Павел молча кивнул. Он не любил вмешиваться в чужие дела. Но сейчас волновала другая мысль. Вспомнил предостережение Яниса об убийце, находившемся на корабле. Не Воркута же в самом деле? Он же его спас! Правда, об этом, кроме них двоих, никто не знает… Хотя знает! Лора, но ей-то уж совсем не резон рот раскрывать.

— Граф, ты чо задумался? Офигел, что ли?

— Офигел, — признался Павел. — Каждая встреча с тобой непредсказуема. — Он вспомнил про низкий лоб Воркуты, его короткую бычью шею, перебитый нос и снова стал пристально вглядываться в сидящего перед ним незнакомого человека.

Воркута, довольный произведенным эффектом, расхохотался и подергал себя за короткий широкий нос.

— Хрен с тобой, признаюсь. Но чтобы никому, понял? Этот нос мне в институте красоты сам профессор Фришберг организовал. Прикинь, ну что такое нос для человека? Сморкалка, да и все. А переделай его, и ни одна собака тебя не признает. Я, как с нашими солнцевскими развязался, прямиком к Фришбергу. Он поглядел и удивился. Молодой мужик — и с таким носом. Что ж ты, говорит, раньше не приходил. Смысла не было, отвечаю ему. Ты мне его исправишь, а завтра снова свернут. Теперь-то мне больше не с руки кулаками махать. Есть кому за меня этим заниматься. Так что со всей моей благодарностью… Чо, хорош нос?

Павел согласился. Он уже начал привыкать к новому облику старого врага и спасителя и находил в нем знакомые черты. Скуластость, хищную настороженную мимику. А кроме того, все тот же напор мощной, неудержимой силы.

Убедив себя, что перед ним действительно Воркута, он обрадовался возможности прояснить обстоятельства пережитого покушения. Но начал издалека.

— Я так понимаю, ты отошел от дел и решил немного отдохнуть?

— Правильно понимаешь. Продолжай в