Прости, но я скучаю - Сьюзи Кроуз

Как будто ты сидишь и думаешь: «Когда же начнется моя жизнь», или что-то в этом роде.

Маккензи рассмеялась.

– Наверное, и это тоже. Я и вправду иногда так думаю на свадьбах.

– Почему? – Сунна тоже вспрыгнула на стойку и села рядом.

– Ну, понимаешь… Весь смысл этого дня в том, что мы все собираемся, чтобы кого-то «приветствовать». Брак – это как будто завершение жизненного этапа. Вот я и начинаю думать обо всем, что в моей жизни не завершилось…

– О Джареде, например.

– Нет, не о Джареде. Нет. – Маккензи снова засмеялась, на сей раз громче. – Хм. Хотя, раз уж ты об этом заговорила, иногда я думаю, как там эта бедная девчонка, Лорен.

– М-м. То есть беспокоишься, что после истории в «Обмене» они расстались?

– Нет, скорее беспокоюсь, что они не расстались. Бедная девчонка.

– Ага, понятно. Ну, а о ком тогда?

– О Гранте. Это парень с моей работы.

– А-а. Ты с ним встречалась?

– Нет. Чуть было не начала. Но когда он пришел, чтобы повести меня на первое свидание, меня стошнило. Это было как раз перед тем, как все выяснилось с сестрой и с судом, и – я уволилась из «Пиратской пиццы». А после этого у меня не было возможности с ним поговорить.

– Ни звонка, ни сообщения?

– От него – полно… – Маккензи наклонилась вперед и положила голову на руки поверх телефона. – Сунна, ты просто возненавидишь меня за это, но…

– Ты не отвечала? Стала призраком?

– Ага.

Сунна пожала плечами.

– Что ж. Ты поступаешь плохо. Позвони ему.

– Уже не могу. Столько времени прошло.

– А ты бы так сказала, если бы то письмо было от Джареда или от Кейт? По-твоему, я бы так сказала, если бы оно было от Бретт? Мак. Подумай, у кого сегодня свадьба.

Маккензи подумала.

– Но что я ему скажу?

– Все. Просто скажи все. Скажи то, что хотела бы услышать от Джареда. Скажи то, что Ричард наконец сказал Мод. Объясни, объясни, объясни. Извинись. Овладей ситуацией. Ты вела себя как дура: уходить в призраки – это хамство. Если он даст тебе второй шанс… – Сунна кивнула на окно, выходящее на задний двор, где была установлена арка и двадцать белых стульев.

– То мы поженимся?

– Нет же, Мак! – Сунна закатила глаза. – Ты воспользуешься этим вторым шансом. И посмотрим, что будет. Как Ричард.

Ричард появился в дверях кухни, опоздав на долю секунды, чтобы услышать, как было произнесено его имя.

– О, Сунна! Вот ты где. Планы изменились: на улице слишком холодно, чтобы играть свадьбу во дворе, и мы решили провести церемонию внутри. Мод наконец согласилась. Эта леди упрямее, чем погода в прериях, но мы в конце концов ее уломали. – Он улыбнулся. – Однако фотограф говорит, что освещение в гостиной ужасное, и потом, там уже все организовано… Так что мы собираемся совершить это, – он сделал театральную паузу, – прямо здесь!

– Вы собираетесь пожениться на моей кухне? – Они не могли понять, шутит он или нет.

– Мы собираемся пожениться на твоей кухне! У этого большого окна! Просто Мод хочет, чтобы миг, когда мы будем говорить «да», был запечатлен на хорошей фотографии. Которую можно повесить над камином. Фотограф требует, чтобы было много естественного света. – Он взмахнул рукой перед собой, будто подхватывая невидимую трость, как артист в старомодной пантомиме, и повернулся, чтобы уйти. – Передайте это всем, кого увидите!

Они смотрели, как он выскочил в коридор – искрометный мужчина, и только. Даже странно, что, заворачивая за угол, он не подпрыгнул и не щелкнул каблуками в воздухе.

– Видишь? – сказала Сунна. – Ты могла бы сделать Гранта таким же счастливым.

– А может, он все давно забыл и завел себе подружку вроде тебя, которая вынет из меня душу, а потом велит убираться к черту.

– Надеюсь. Так тебе и надо, Мак.

Маккензи невольно рассмеялась. Потом достала телефон и написала: «Привет».

Сунна

Обязанностью Сунны было открывать дверь и направлять гостей на кухню. Гостей, правда, было не так уж много. Пастор, его жена и их восьмилетний сын. Сестра Мод, Линда, и муж Линды, Харв, человек очень маленького роста (они прилетели из Онтарио). Двое друзей Ричарда и его отец Эдвард в инвалидном кресле – из-за этого они не могли пожениться наверху, на кухне Мод. Ларри. И еще фотограф, сын друга Ричарда, которого все называли просто Фотографом, как будто это была шутка, понятная только узкому кругу.

Народу было мало для свадьбы, но много для кухни. Кухня была достаточно велика, чтобы там готовить, но слишком мала, чтобы играть там свадьбу.

Пастор стоял перед холодильником, Мод и Ричард – перед пастором, фотограф – перед Мод и Ричардом. Жена и сын пастора стояли сзади, у плиты. Отец Ричарда сидел за столом, Харв, Линда и один из друзей Ричарда заняли три стула; второй друг встал позади сына пастора. Маккензи присела на столешницу у раковины. Ларри стоял в углу, засунув руки в карманы каких-то странных, несколько раз перешитых штанов в тонкую полоску. Сунна стояла в дверях.

– Ну, что? Готова, Модикинс?

Мод фыркнула. «Модикинс», – пробормотала она себе под нос. Ричард, усмехнувшись, открыл было рот, но Мод толкнула его в бок.

– Нет уж. Только Сунне позволено так меня называть. – Она кивнула пастору. – Все, Кевин. Мы готовы.

Пастор улыбнулся. Это был разумный пастор, он ничего не имел против того, чтобы его называли Кевином, а не пастором Кевином, отцом Кевином или как-нибудь в этом роде.

– Хорошо, – сказал он, – представление начинается. Мод. Ричард. Мы собрались здесь сегодня, перед этим прекрасным холодильником из нержавеющей стали, в присутствии всех ваших…

В дверь позвонили.

– Кого там еще принесло посреди свадебной церемонии? – возмутилась Мод.

– Я открою, – сказала Сунна.

Она открыла дверь незваному гостю. Это была женщина с неоново-фиолетовыми волосами до подбородка, выбивающимися из-под вязаной шапочки, и большими карими глазами. Ее лицо было разукрашено крошечными серебряными обручами и заклепками. На ней была объемная, распахнутая, несмотря на холод, зимняя куртка. Под ней – рваные черные джинсы и белая футболка с нацарапанной черным маркером выцветшей надписью «Фугази» на груди. Не самая подходящая одежда для свадьбы.

– О, – пискнула женщина, войдя в крошечную прихожую и топая по коврику, чтобы стряхнуть снег с ботинок. – Это вы?

Сунна нахмурилась.

– Да, – сказала она. – Это я.

Женщина, должно быть, поняла, что ее не узнали.

– Я вас видела в «Стаканчике», почти каждый день. Я хожу туда в перерывах пить кофе. Я работаю в крематории по соседству.

Сунне никогда в жизни не приходило в голову, что люди могут работать в крематориях точно так же, как работают в спортивных залах, цветочных магазинах и пиццериях.

– Ах, – сказала Сунна. – Да. Я видела вас у входа. Я думала, вы были там из-за… ну, понимаете. Потому что кто-то из близких…

– У меня к вам чудной вопрос, – перебила женщина, за что Сунна была ей благодарна. Послышался тихий,