Прости, но я скучаю - Сьюзи Кроуз

стариков со сломанными вставными челюстями и седыми волосами. Отними у них свой дом!

Конечно, это была не идеальная метафора, но для Сунны она была достаточно хороша. Впервые за много лет она почувствовала, что призраки от нее отстали.

Свадьба Мод

(несколько месяцев спустя)

Мод и Ричард

В день свадьбы Мод выглядела настоящим чучелом – по правде говоря, даже хуже, чем в первый раз. Она посмотрела в зеркало, висевшее на двери спальни Сунны. Лицо морщинистое, острое, впалое, обвисшее, сероватое, обросшее волосками. Мод заставила рот раздвинуться в улыбке, и кожа вокруг глаз вздулась, как спортивные штаны с туго затянутым шнурком. Мод вздохнула. Складок на лбу прибавилось. Она подумала о зеркалах. Зеркало придумано для того, чтобы человек мог видеть собственное лицо. Но лицо с глазами, носом, ртом и ушами по бокам создано для того, чтобы воспринимать мир, а не себя самое. А что сделали люди? Они создали вещь, которая заслоняет от них мир и заменяет его их собственным отражением. Нет, в зеркалах нет ничего плохого. Просто, подумала Мод, от них нет никакого толку. Она решила еще минуту поразглядывать это лицо, только чтобы убедиться, что на зубах нет помады, а на скулах – туши. Она будет смотреть объективно, как будто перед ней чужая женщина, а потом отвернется и станет думать о том, что в этот день действительно важно.

На этот раз Мод увидела лицо по-другому.

Это было лицо женщины, которая прекрасно понимала: день ее свадьбы может принять любой трагический поворот, так что в конце концов она снова может остаться одна. Понимала, но не ждала, что это обязательно случится. Это было лицо не без страха, но и не без надежды. Это было лицо женщины, вступающей в брак с благоговением, торжественностью и радостью. Это было человеческое лицо, прекрасное своей сложностью и гаммой эмоций. Она испытывала к нему сочувствие. Она вдруг поняла, почему Ричард прикоснулся к этому лицу, когда сказал: «Я люблю тебя». Прежде она думала, что он просто хотел сделать ей приятное, а может быть, насмотрелся фильмов о любви, где все так делали, и решил, что так надо. Теперь она поняла, что он сказал это, потому что это была правда, и прикоснулся к ее лицу, потому что это было ее лицо. Проще некуда.

– Готовы, Модикинс? – спросила Сунна, заглядывая в спальню. – Ух ты. Выглядите обалденно.

– Спасибо, – сказала Мод, яростно моргая.

– У вас… все хорошо? – спросила Сунна, сделав осторожный шаг вперед. – Что-то случилось?

– Нет, – сказала Мод. – Вообще-то да.

Сунна оглядела спальню, как будто где-нибудь в уголке мог прятаться Ричард. Она приподняла бровь.

– Это… внутри, – сказала Мод, пытаясь промокнуть глаза так, чтобы не испортить тщательно нанесенный Сунной макияж. – Просто, знаешь ли, такой момент, когда ничего не происходит, но в мозгу что-то щелкает, и все, что уже когда-то случилось, встает на свои места и внезапно обретает смысл.

Сунна кивнула, вытаращив глаза.

– Ну, ладно… Это… связано с сегодняшним днем? Или…

Мод коротко усмехнулась.

– Да. Думаю, связано. – Сунна все еще кивала, явно ничего не понимая. – Знаешь, когда Ричард бросил меня тогда, в тот первый раз, я решила, что это не из-за чего-то одного. А из-за всего. После этого каждый раз, когда я находила у себя очередной недостаток, я добавляла его в список причин, по которым Ричард меня бросил. Туда входило все: мое лицо, фигура, ум, чувство юмора, прическа… все, что делало меня мной. И знаешь, что я сделала? Я сама стала для себя призраком. Или… – Мод нахмурилась, глядя на Сунну. – Навлекла на себя призрак? Пока не очень понимаю, какой тут нужен глагол. – Мод села на кровать Сунны и достала из коробки на тумбочке салфетку. На ее глазах снова выступили слезы. – Понимаешь, о чем я? До того как он ушел, я была вполне довольна собой, а тут начала ненавидеть в себе каждую мелочь и не успела оглянуться, как стряхнула с себя все это и превратилась в женщину, способную только сидеть дома и смотреть по видео старые детективные сериалы.

Сунна кивнула, как будто прекрасно понимала, о чем говорит Мод. «Как мило с ее стороны – проявить немного сочувствия», – подумала та.

– Дело не в том, что смотреть старые сериалы – это плохо. Дело в принципе, Сунна. В том, что я так быстро отказалась от своей же жизни, предала себя, исчезла без следа – лишь потому, что все эти совершенно неразумные причины взяли верх. И ты, и Маккензи, и я – все мы бесились из-за того, что с нами так поступили другие, но я поступила так сама с собой, Сунна.

Сунна больше не кивала. Она села на кровать рядом с Мод и принялась рассматривать свои ногти.

– И знаешь ли, – продолжала Мод, – я чувствую себя полной дурой. Я так долго не могла понять, что мне не нужно выпендриваться, а нужно оставаться собой – такой, какой я была до того, как он в меня влюбился. Если кто-то тебя бросает, то не обязательно потому, что с тобой что-то не так, и уж конечно, это не означает, что нужно стереть себя с лица земли. Это истина для подростков, а это, – она приподняла и уронила тяжелую юбку свадебного платья, – это платье для двадцатипятилетней девицы. А тут я. Усваиваю эту истину в этом платье. Ужасно неловко.

Сунна положила руку на плечо Мод.

– Нет, – сказала она. – Это здорово. Это самый лучший урок, который каждый должен усвоить в первый же день супружеской жизни. И даже если бы вы выучили его подростком, вам бы пришлось повторять его снова и снова, раз за разом, как и всем нам. И только что я в очередной раз усвоила его. От вас. Так что… спасибо.

Они улыбнулись друг другу.

– Я думаю, вы находитесь в БЖЗ, Мод, – сказала Сунна.

Мод заморгала.

– Не знаю, что такое БЖЗ, – сказала она.

– Это мне в вас и нравится, – сказала Сунна, – жаль, что мы больше не будем соседками.

– Неправда, – сказала Мод, снова шмыгнув носом. – Тебе жаль, что ты больше не сможешь пробираться ко мне в квартиру и таскать еду из холодильника.

В дверь постучали, и Ричард просунул голову в комнату. Увидев Сунну, он растерялся.

– О, извините, я не помешал?

Сунна встала.

– Нет! Мне пора, нужно посмотреть, чем я могу помочь. Наверное, Мак там готовит закуски для банкета.

Маккензи и Грант

Маккензи действительно была на кухне, но не готовила закуски. Она сидела на стойке и держала в ладонях телефон, как будто взвешивая его.

– Что ты делаешь, Мак?

– Не знаю. Просто жду, когда все начнется.

– То есть… начнется свадьба?

– Да, да, свадьба. – В ее взгляде читалось: «Конечно, свадьба, что же еще?»

– О-о. А мне почудилась какая-то мелодрама.