Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту - Цицерон Марк Туллий

Письма друзей зовут меня на триумф — обстоятельство, которым мне, я полагаю, не следует пренебрегать ввиду этого своего возрождения. Поэтому, мой Аттик, и ты начни желать этого, чтобы я таким образом казался менее глупым.

CCLXXVII. Марку Порцию Катону, в Рим1145

[Fam., XV, 6]

Тарс или Родос, 10 августа 50 г.

Марк Цицерон шлет привет Марку Катону.

1. «Рад я слышать похвалу, — говорит Гектор, думается мне, у Невия, — от тебя, отец, от прославленного мужа»1146. Конечно, приятно то прославление, которое исходит от тех, кто сам прожил со славой. Что касается меня, то благодаря ли поздравлению в твоем письме или же свидетельству, высказанному тобой, — я, по-моему, достиг решительно всего, и то обстоятельство, что ты охотно отдал дружбе то, что ты уверенно отдаешь истине, для меня и чрезвычайно почетно, и чрезвычайно приятно. И если бы, не скажу — все, но хотя бы многие были Катонами в нашем государстве, в котором существование одного казалось чудом, то какую колесницу и какие лавры1147 сравнил бы я с прославлением с твоей стороны? Ибо, применительно к моему чувству и твоему искреннему и точному суждению, не может быть ничего более похвального, чем та твоя речь1148, которую для меня переписали мои ближние.

2. Но причину своего желания1149, не скажу — жажды, я изложил тебе в предыдущем письме; если оно тебе и показалось мало оправданным, оно все же обосновано тем, что почета, правда, не следует чрезмерно жаждать, тем не менее, если его оказывает сенат, им, мне кажется, совсем не следует пренебрегать. Однако надеюсь, что за мои труды, предпринятые мной ради государства, это сословие признает меня вполне достойным почета, особенно обычного. Если так будет, то я только прошу тебя, как ты весьма по-дружески пишешь, когда ты своим суждением воздашь мне то, что признаешь самым славным, — порадоваться, если произойдет то, что я предпочту. Вижу, что ты именно так и сделал и почувствовал, и написал, и само дело показывает, что тот оказанный мне почет в виде молений был тебе приятен, потому что ты присутствовал при записи1150. Ведь мне хорошо известно, что эти постановления сената обычно записывают лучшие друзья того, о чьем почете говорится. Надеюсь вскоре увидеться с тобой, — о, если б при лучшем положении государства, нежели то, какого я страшусь!

CCLXXVIII. Аппию Клавдию Пульхру, в Рим

[Fam., III, 13]

Родос, середина августа 50 г.

Марк Туллий Цицерон шлет большой привет Аппию Пульхру.

1. При обсуждении твоих действий я способствовал возданию тебе почестей так, словно предугадывал, что мне когда-либо придется добиваться твоего содействия в таком же деле. Но скажу правду: ты отдал мне больше, чем получил. Кто только не писал мне, что ты не только своим авторитетом оратора и своим мнением, которым я был доволен, раз они принадлежат такому мужу, но также содействием, советом, посещением дома и встречами с моими родными никому не оставил никакой возможности проявить внимание! Это для меня гораздо важнее, нежели само то, ради чего эти старания прилагаются. Ведь многие добились внешних проявлений доблести, не обладая самой доблестью; но столь значительных стараний таких мужей может добиться одна только доблесть.

2. Итак, я сулю себе как плод нашей дружбы самое дружбу, щедрее которой ничто не может быть, особенно при тех занятиях, которым мы оба предались. Объявляю себя и твоим союзником в государственных делах, на которые мы придерживаемся одних и тех же взглядов, и спутником в повседневной жизни, связанным с тобой науками и занятиями, которым мы предаемся. Мне хотелось бы, чтобы судьба устроила так, чтобы ты мог ценить моих родных1151 так же высоко, как я ценю твоих, на что я не теряю надежды, движимый неведомым мне предвидением души. Но тебя это нисколько не касается; это мое бремя. Прошу тебя, будь уверен, что после этой перемены1152, как ты поймешь, скорее кое-что прибавилось к моей преданности тебе, к которой, кажется, уже ничего невозможно прибавить, а не что-либо отнято от нее. Пишу это в надежде, что ты уже цензор; потому это письмо и короче и скромнее, как полагается, когда обращаешься к блюстителю нравов1153.

CCLXXIX. От Марка Целия Руфа Цицерону, в провинцию Киликию

[Fam., VIII, 12]

Рим, приблизительно 20 сентября 50 г.

Целий Цицерону привет.

1. Совестно мне тебе признаться и жаловаться на несправедливость Аппия, неблагодарнейшего человека, который начал меня ненавидеть, так как был передо мной в долгу за большие услуги1154; а так как, будучи скупым человеком, он не мог себя заставить отплатить мне за это, то он объявил мне тайную войну, однако настолько тайную, что многие извещают меня и сам я легко замечаю, что он дурно думает обо мне. Но после того как я узнал, что он подстрекал коллегию1155, а затем — что он открыто говорил кое с кем, обсуждает с Луцием Домицием1156, моим злейшим врагом в настоящее время, хочет поднести этот подарочек Гнею Помпею, — я не мог заставить себя взяться за него самого и молить об отвращении несправедливости того, кого я считал обязанным мне жизнью.

2. Итак, что же? Я все-таки поговорил с несколькими его друзьями, которые были свидетелями моих услуг ему. После того как я почувствовал, что он даже не считает меня достойным удовлетворения, я предпочел быть обязанным его коллеге1157, совершенно чужому мне человеку и не очень благосклонному вследствие дружбы с тобой, нежели переносить лицо этой обезьяны. После того, как он узнал об этом, он распалился и стал кричать, что я ищу предлог для вражды, чтобы, если он не удовлетворит меня деньгами, преследовать его неприязнью этого рода. Впоследствии он не переставал подстрекать Полу Сервия1158, чтобы тот был моим обвинителем, строить козни вместе с Домицием.

3. Так как они мало преуспели в подыскании для меня обвинителя на основании какого-нибудь закона, они пожелали, чтобы я был привлечен на основании закона, на основании которого они сами не могли говорить. Наглейшие люди в разгар цирковых представлений, моих представлений1159, стараются привлечь меня на основании Скантиниева закона1160. Едва Пола вымолвил это, как я привлек цензора Аппия на основании того же закона. Ничего более удачного я не видел; ибо это было так одобрено народом, и не только низшими слоями, что молва причинила Аппию более сильную скорбь, чем привлечение к суду. Кроме того, я начал требовать у него храмик1161, который находится в его доме.

4. Смущает меня медлительность этого раба, который доставит тебе письмо; ведь после того как было получено предыдущее письмо, он мешкал более сорока дней. Что тебе написать, не знаю. Как ты знаешь, ненависть Домиция нарастает. Очень жду тебя и жажду видеть возможно скорее. Прошу тебя страдать за несправедливости по отношению ко мне в такой же степени, как я, по-твоему, обычно и страдаю и мщу за несправедливости по отношению к тебе.